Страница 117 из 117
В общем, день бы завершился как нельзя лучше, если бы стаду диких свиней не взбрело в голову промчаться через наш крошечный лагерь по своим поросячьим делам. Что уж у них там произошло, может, местечковый пожар случился, может, «охотник» какой выбрался пострелять в ночи из арбалета и таки подстрелил кого, но на опушку свинки примчались в отвратительном настроении. А их предводитель, здоровенный кабан с черной шерстью на загривке, пылал жаждой мести. Он-то и повел себя совершенно по-свински, принявшись раскидывать наши пожитки и ломать колеса у повозки.
От такого напора мы, как бы это сказать, растерялись. Нисана шмыгнула в кусты и оттуда зачем-то завопила (наверное, попала в крапиву). Один из актеров рванул в чащу. Второй, молодой парнишка, вывалился из кибитки и замер ногами вверх прямо перед носом у кабана. Я собрался уже залезть на дерево, облюбовал веточку. Но тут… Надо ли упоминать, о ком я посмел забыть? Конечно, доблестный клинок Гладио Спада Как-Там-Его Свордиус не смог оставить артиста в столь незавидном положении и кинулся на выручку. Прямо со мной.
Руки, уже вцепившиеся в вожделенную ветку, соскользнули, ноги понесли к черногривому чудовищу…
И чего бы парнишке не погибнуть тихо-мирно, без душераздирающих воплей и призывов о помощи? Сидел бы я сейчас на дереве и горя не знал.
Ни разу не видел, чтобы на кабана охотились с мечом, посему пришлось осваивать данное искусство на ходу. К моему удивлению, все остались живы. Кроме предводителя поросячьего стада — его мы сожрали на ужин в назидание потомкам. Но дело не в том. Я наконец-то узнал, что мои бродячие актеры вовсе никакие не актеры и даже не шарлатаны-целители. Они… менестрели.
Нет, вы понимаете?! Менестрели!
Уже через полчаса у костра раздавалась не очень трезвая песнь о храбреце с мечом, в одиночку победившем могучего вепря-оборотня и спасшего двух таинственных незнакомцев. Также в песне выяснялось, что таинственные незнакомцы на самом деле наследные принцы дальних держав, а могучий вепрь — родственник страшного мага, посланного, чтобы… тра-ля-ля, в общем. Было там что-то и о Нисане, «юной деве прекрасной, ликом подобной луне, с устами, что ярче кораллов».
Вот. Теперь представляете масштабы бедствия? Да уже завтра, едва мы въедем в ближайший город, песня зазвучит на всех углах…
Ночью я не спал. Ближе к рассвету поднялся, накрыл Свордиуса одеялом от навершия до кончика клинка, осторожно, дабы не разбудить бывшую клоунессу, собрал вещи и отошел в сторонку. Якобы по нужде. Там отвязал коня и повел по мягкой траве подальше от стоянки на дорогу. Через несколько минут вскочил в седло, двинувшись вперед.
Розовеющее небо, пробуждающиеся малиновки и свежие запахи раннего утра…
Свободен! Наконец-то свободен!
Больше никаких подвигов, спасений и «Од всеславному рыцарю Бриану». Спокойная трудовая жизнь, маленький домик, семья, детишки, ароматный хлебушек по утрам, добрый крепкий эль по вечерам. Тишина и благоденствие.
А меч мне ничего не сделает. Мало ли куда я пропал. Пошел погулять на заре и упал в овраг. Медведи утащили, волки задрали. И мерина моего заодно. Всякое бывает.
Часа через два я заскучал.
Ну, знаете, как-то непривычно, никто над ухом не зудит, дифирамбы не поет, лекции не читает. Женского голоска опять-таки не слышно. Нет, хвала святой Екатерине, конечно. Но… будто не хватает чего. А затем конь принялся сбавлять темп. Устал, бедняжка, ему бы передохнуть. Да и мне кушать хочется, не в седле же — неудобно. По мелочи то да сё, как не задержаться.
Спустя полчаса сзади раздался глухой топот, пока еще далекий и еле слышный. Неужто лошадка Нисаны грохочет? Я чуть откинулся назад, поддергивая повод, коняга перешел на шаг. Сердце часто забилось…
О нет! Святой Бернард, да что я делаю! Мне ж бежать отсюда надо. Драпать! Они же меня вдвоем… они же со мной такое… Я наддал пятками, послал скакуна вперед. Скакун, однако, двинулся не слишком резво, явно в расчете подождать свою каурую подружку, вдруг нагонит. Ну та и нагнала. С наездницей вместе.
— Господин Бриан, господин Бриан! Стойте! Господин Бриан, подождите нас! Да остановитесь же, вы забыли свой меч!
Забыл, ага. Именно.
— Стоять, ослиное отродье, как ты посмел меня оставить?! Нет тебе прощения ни в сем веке, ни в будущем! Да если ты сейчас же не обернешься, тебя постигнет кара. Страшная!
Я вздохнул, натягивая поводья.
— Ну как же вы так, господин Шверк, — задыхаясь от скачки, пропыхтела Нисана в попытках одновременно сдержать лошадь и поправить прическу. — Ушли, ничего не сказали. А мы… а вы… а… ой!
Тут она врезалась носом в конскую шею и ненадолго замолчала. Зато не промолчал Свордиус. Ох, он не промолчал. Но пересказывать здесь его речь я не стану, по понятным причинам.
Короче, мы опять поехали всей компанией. Менестрели нас не догнали, и на том Провидению спасибо. Снова грело солнышко, жужжали шмели, носились среди лугов зеленокрылые стрекозы. Снова деревья качали кронами и укрывали путников своей благодатной тенью. Снова дикий лес окружил нас со всех сторон. И снова все было хорошо.
А потом Свордиус углядел в переплетении ветвей какую-то компанию.
— Вертеп разбойников! Логово злодеев! — возликовал он. — Разрушим сию обитель зла!
— Свордиус, стой! — вскричал я. — Их же семеро!
— Что такое семеро для столь храброго героя, как ты. Вперед, Бриан Бесстрашный! Зададим врагам хорошую трепку!
И я сам не заметил, как понесся вперед с мечом наголо, а рядом скакала, все норовя сползти с лошади, Нисана; ее воинственные вопли сотрясали окрестности и лишали нас шанса на внезапность.
Все, плевать на проклятие! Клянусь, я продам эту говорящую железяку первому подвернувшемуся олуху в ближайшем городе. Нет! Отдам! Даром!