Призрачный путник

И это пугало его до дрожи.

— Ты не можешь, — произнес он. — Арья… я… я живу ради мести. Это моё незаконченное дело. И когда оно свершится, у меня ничего не останется. Я умру — в поединке или в одиночестве. Ты найдешь только тьму да могилу на этом пути.

Арья смотрела ему в глаза, и он видел, как по щекам девушки катятся слезы.

— Мне все равно, — без дрожи в голосе сказала она.

На Путника нахлынула новая волна чувств, одновременно пугающая и волнующая. Сначала ему показалось, что ничего подобного раньше он не испытывал, но затем Путник понял, что всё это время чувство было здесь, скрытое глубоко подо льдом, окутанное туманами его сердца. Это было тепло в груди, чувство, что ты любишь и любим.

Его веки скользнули вниз, закрывая глаза, затуманенные выступившей влагой.

На этот раз, когда девушка потянулась поцеловать его, увлекая на землю, он не сопротивлялся.

Глава 13

29 Тарсах

Заблудшее дитя…

Мерис, вытиравший платком лезвие меча в нескольких милях к югу от Куэрварра, застыл на месте. Он сосредоточил все свои пять чувств на окрестном лесу. Слова могли быть всего лишь плодом воображения. Он не слышал ничего, кроме чирикающих птиц, качающихся ветвей и…

Где же ты блуждал, Странник?

Мерис вздрогнул от страха. Он ничего не услышал, но слова, сказанные насмешливым женским голосом, оказались в его голове!

Он почувствовал, что дрожит, позволил платку упасть на землю и взялся за топор. Затем развернулся, оглядывая каждое дерево, каждую ветку в поисках говорившей.

— Кто здесь? — закричал он, выставив перед собой оружие. — Покажись!

Призрачный смех вновь раздался в его голове, такой тихий, как будто и не звучал вообще.

Юноша почувствовал чье-то присутствие за спиной, и, вихрем развернувшись, отправил в полет свой топор. Оружие вонзилось в валявшийся на земле древесный ствол.

Напуганная белка, с трудом увернувшись от смертоносного снаряда, быстро скрылась из виду.

Кого ты боишься, Мерис Странник, сын Грейта?

— Что тебе от меня нужно? — мечом Мерис прочертил в воздухе перед собой дугу.

Что тебе от меня нужно? — вернулись его слова.

Он не видел говорившей, только жуткие деревья Темных Рощ. Казалось, их ветви сплетаются все теснее, закрывая солнечный свет.

– Кто ты? — завопил Мерис. — Кто это говорит?

Вновь тихий смех.Ты знаешь меня, Странник. Ты всегда знал меня.

Мерис бросился к упавшему дереву и вырвал из древесины свой топор. Не разбирая пути, он со всех ног помчался к Куэрварру.

Следопыт надеялся, что шепот не последует за ним.

* * *

Стражник на воротах Куэрварра был рад увидеть первые лучи восходящего солнца, особенно после недавних событий. Много народу пропало — стали жертвами Призрачного Убийцы, видать. В основном это были местные дельцы, преуспевающие лидеры и просто люди побогаче. Из-за всего этого город погрузился в хаос. Но, как ни странно, теплая погода вселяла надежду. Стражник расслабился и наслаждался теплыми лучами приближавшейся весны.

Мерис пренебрег своим обычным изяществом, мчась к воротам. Хотя его оружие находилось в ножнах, одетый в черное и бегущий к городу человек встревожил стражников — те скрестили копья, преграждая путь, но потом узнали следопыта.

— Милорд? — спросили они, когда тот раздвинул их копья и бросился в город.

Оказавшись за городскими стенами, Мерис выровнял дыхание, но его сердце по-прежнему бешено колотилось. Он свернул с главной улицы в переулок и сменил свою черную одежду на белую кожу, спрятанную здесь заранее. Никто не должен видеть его в черном — никто не видел прежде. Стражники стали исключением, о котором позже придется позаботиться.

Одевшись в свои доспехи, он прошел вниз по улице к особняку отца.

Клодир пытался остановить его в дверях, но Мерис отпихнул худого слугу в сторону и ворвался внутрь. Не дожидаясь, пока тот объявит о его появлении, Мерис толкнул двери в бальную залу и зашагал прямиком к Лорду Певцу.

Грейт, как всегда, был роскошно одет, но его лицо осунулось и выглядело изнуренным, казалось, он почти не спал этой ночью. Бальный зал был, как обычно, роскошен, но статуи и гобелены выглядели отражением самого Грейта — старого и потрёпанного. Лорд Певец был погружен в глубокую задумчивость, когда Мерис вошел, и тем не менее сразу же перевел взгляд на юношу. Взор его был мрачен; глаза налились кровью.

Сколько Мерис себя помнил, старик ни разу не выглядел таким слабым. Какая-то часть юноши захотела спросить, что случилось, возможно, чтобы продемонстрировать семейные чувства, но в этот момент Мерис презирал его сильнее, чем когда-либо. Он промолчал.

— И чем же я обязан подобной дерзости? — спросил Грейт. Голос барда потерял обычную мелодичность. По взмаху его руки Клодир, вошедший вслед за Мерисом, покинул помещение и закрыл дверь. Мерис дрожал, но выбросил из головы воспоминания о призрачном шепоте.

— Я пришел доложиться, — сказал он. — Посыльная мертва, убита человеком в черном — как и её лошадь, так что даже эти проклятые друиды не смогут разобраться, что на самом деле произошло. Женщина убита мечом, таким же, как у Путника.

— А если жрец вздумает вызвать дух погибшей?

— Девушка узнала меня перед тем как умереть, но я обезглавил её и закопал голову, — ответил Мерис с отвращением в голосе. — Посмотрим, как труп заговорит без рта.

— А остальные? — нажал Грейт.

Мерис разозлился. Выходит, отец узнал о его привычке выслеживать гонцов. Неважно.

— Человек в черном, — сказал он. — Неопознанный. Я… ты в полной безопасности.

Лорд Певец откинулся на спинку кресла, рассматривая сына.

— Хорошо, — коротко ответил он.

Мерис мог бы поблагодарить Грейта. Но потом понял, что это не похвала и реплика даже не относится к нему — и вместо этого оскалился.

— Сейчас я хочу, чтобы ты нашел и убил Путника, — сказал Грейт. — Принеси мне его голову, и я стану героем Куэрварра, спасителем города.

Мерису пришлось изрядно напрячься, чтобы сдержать смех. Тот еще «герой». Не может даже убить кого-то самостоятельно.

Каким же жалким Грейт казался Мерису, каким убогим. Если бы юноша только захотел, он мог бы подойти к Грейту и пронзить его, или раздавить череп Лорда Певца руками. Как тот мог защититься? При нем не было даже рапиры, да и та являлась слишком неубедительным оружием.

Грейт прищурился:

— Попробуй, — произнес он.

— Попробовать что? — спросил Мерис. Неужели Лорд Певец прочитал его мысли?

— Ты хочешь убить меня, ну так давай, — сказал Грейт, поднимаясь.

Когда глаза Мериса округлились, он рассмеялся.

— Не удивляйся так. У тебя на лице написана ненависть. Тебя так же легко прочитать, как и любого простака в этом городе.

Взбесившись от этого оскорбления, Мерис схватился за рукоять своего меча. Но он все же не стал обнажать оружие — вернулось опасение, что Грейт защищен чем-то, о чем Мерис не догадывается.

– Давай, доставай меч, — Грейт провоцировал своего сына. — Думаешь, я стар, слаб, убог…Как там? Жалок. Так и есть, я жалкий безоружный старик. — Он широко раскинул руки. — Доставай меч и проткни меня.

— Что за трюки? — прошипел Мерис.

Грейт не обратил внимания.

— Доставай свой меч, мальчик, — приказал он. — Пронзи меня. Я беззащитен.

Бард шагнул вперед, оказавшись в пределах досягаемости клинка Мериса:

— Убей меня. Или ты боишься?

— Боюсь? — переспросил Мерис. — Жалкого старика?

— Боишься героя! — воскликнул Грейт, его глаза блестели. — Боишься убить героя, и столкнуться с целым городом лесорубов, женщин и детей, желающих отомстить.

— Я не боюсь ни … — Мерис умолк. Слова не помогут; его отец обезумел. Он знал это, сомнений не оставалось. Мерис закрыл рот и ничего не сказал, но и руку с эфеса не убрал.