Страница 24 из 31
Я загипнотизированно следила за мерными покачиваниями ярко-красной животинки с безвольно висящими маленькими лапками.
— Понимаешь, в природе есть красные лягушки, но не рогатые. И есть рогатые, которые на самом деле зеленые. А эта красная и рогатая. Видишь? — с гордостью протараторила Люська и сунула мне жабу почти под нос.
Не могу сказать, что я до конца ее поняла, но согласно кивнула. А девушка продолжила:
— Мне ее через неделю сдавать. Только, боюсь, к тому времени она провоняет… Можно, наверное, как-то заморозить… или попробовать найти препода пораньше и отнести… — задумчиво искала выход из ситуации любительница несуществующих животных. — Почему ты не убила ее на неделю позже? Я бы и зачет получила, и не пришлось бы думать, что с ней дальше делать…
Люська подняла на меня глаза. Я чуть пожала плечами, глядя попеременно то на нее, то на висящее тельце, не зная, что еще добавить. В этот момент лягушка резко дернулась, издала судорожный всхлип и ква… нет, не квакнула, а натурально громко взвизгнула. Вместе с ней изящный мелодичный вопль издала и моя соседка, резко отбрасывая от себя неожиданно оживший трупик. Бедное животное пролетело через полкомнаты, сочно шмякнулось об стену, сползло на пол и снова перестало подавать признаки жизни… По крайней мере в этот раз убила ее не я…
Мы склонились над потерпевшей.
— А может, она снова оживет? — неуверенно начала я.
— Не знаю… — отозвалась девушка, подняла лягушку, сунула обратно в ящик и прикрыла крышкой. — Пусть полежит пока. Если не придет в себя, придется замораживать, наверное…
Пункт 2. Быть как все.
Этот пункт я добавила самостоятельно, обнаружив, как сильно привычное мне окружение Берты отличается от моих сверстников. Как именно я буду «не выделяться», изначально не придумала, справедливо решив, что стану присматриваться к повадкам абориг… студентов уже на месте.
Я тоскливо посмотрела на учиненный нами разгром и подумала, что вдохновенную речь лучше отложить на неопределенное время… Вместо этого достала небольшой сверточек и смущенно протянула соседке.
— Вот, возьми. Это я заранее приготовила. Хотела подарить новой подруге. А тут так неловко получилось.
— Да ладно, забыли, — махнула рукой та. — Придумаю как-нибудь, что с лягушкой делать. Да, может, и очухается еще…
Девушка развернула подарочную обертку, глаза расширились от удивления, и дрожащие руки достали легкий цветной платочек.
— О боги! Это же паутинный шелк! Всегда о таком мечтала! — с восторгом запищала Люська, а затем уставилась на меня. — Только он стоит как три мои стипендии. Неудобно принимать такие дорогие подарки.
Паутинный шелк? Хм… Я даже внимания не обратила, просто платок понравился.
— Я… это… — неуверенно выдохнула, судорожно пытаясь придумать отмазку, — на распродаже купила. С очень большой скидкой.
Люська подозрительно на меня покосилась.
— Ну если со скидкой… — И побежала к зеркалу мерить обновку. — Обязательно потом покажешь, где бывают такие распродажи.
Я невнятно промычала что-то в ответ, раздумывая над тем, сколько еще у меня может быть вещей из паутинного шелка или чего-то подобного. В итоге решила пересмотреть шмотки, когда соседки не будет в комнате. «Заодно и со свободным местом вопрос решится», — довольно подумала я.
— А это что?! — услышала я новое восклицание Люськи. — Не может быть! Это же почмаг!
Я недовольно поморщилась. Да, почмаг Гейши я взять с собой не могла, поэтому купила еще один… Только если платок стоил как три ее стипендии, то почмаг — как все двести. Даже среди детей аристократов, что здесь учатся, уверена, далеко не все смогли бы позволить себе подобную роскошь. И как я буду объяснять после этого, что живу на одну стипендию?..
— Это от родителей осталось, — снова принялась я врать. — Пока они были живы, мы в средствах не стеснялись. А сейчас уже все по-другому…
Я начала вспоминать, чего еще «эдакого» могла с собой притащить… Проблема заключалась в том, что я привыкла ко многим вещам и давно уже не задумывалась об их стоимости. Точно придется делать тайную ревизию.
— А-а-а, прости, — сочувствующе покачала головой девушка и тут же снова весело защебетала: — Почмаг — это же здорово! Можно, я тоже пользоваться буду? В Академии за отправку писем ужас сколько дерут, а обычная почта в нашу глушь по месяцу добирается. — И небрежно пояснила: — Я из Тарлиска.
В самом деле глушь. Ну хоть с соседкой отношения налаживаются, с облегчением вздохнула я.
Пункт 3. Веселые студенческие попойки.
Этот пункт меня, признаться, несколько смущал. Я не привыкла пить часто, много, да еще и что попало… Однако из книг явственно следовало: студенты зависают по кабакам едва ли не каждый день. А отрываться от всех мне не хотелось.
Через три дня я сидела на первой в своей жизни лекции… Профессор Фальк, да-да, тот самый председатель вступительной комиссии, ныне преподающий ментальную магию, оказался редким занудой и уже полчаса скучнейшим образом вещал о неоценимой значимости его предмета. Поэтому я с куда большим интересом сосредоточилась на чтении надписей на парте.
«Не храпи на лекции — соседа разбудишь».
«Сорби, ты душка!»
«Пиво есть — ума не надо!»
«Мне холодно, голодно и спать хочется».
— Слушай, Даш, а это нормально вот так столы портить? — спросила я рядом сидящего парня, знакомого еще с экзамена.
— Ну, может, и не очень нормально, но все так делают, — тихо отозвался тот.
Все? Ну раз так делают все, значит, и мне надо.
К сожалению, я не смогла придумать ничего столь же остроумного, как у моих предшественников, поэтому решила написать просто: «Здравствуй, новая жизнь!»
Вот так — кратко, лаконично и вполне достойно. Взялась за ручку и с усердием приступила к художественному выцарапыванию слов, чувствуя себя самой настоящей студенткой.
В процессе Даш попытался несколько раз ткнуть меня локтем и даже прошипеть что-то в ухо, но я лишь досадливо отмахнулась — лекция сильно уступала моему нынешнему занятию. Я оказалась не права. Потому что, когда подняла глаза, обнаружила, что все молча смотрят на меня, а рядом возвышается пожилой маг и с интересом наблюдает за моей работой. И лишь одиноко жужжащая муха слегка нарушает тишину в аудитории.
— Ой, — прозвучало единственное слово, что мне удалось из себя выдавить.
До самого вечера Даш меня успокаивал, мол, с каждым случается. Случается, возможно, и с каждым, но не на первой же лекции. Теперь я была свято уверена, что профессор Фальк меня со свету сживет.
— Кто? Фальк? — рассмеялась Люська. — Да он тебя завтра и не вспомнит. Вот про кого бы я в последнюю очередь беспокоилась. Собирайся лучше, пойдем отметим первый учебный день и знакомство заодно. Приятеля своего тоже тащи, — кивнула она на Даша, — больше народу — веселее.
Я заметно оживилась. Студенческая вечеринка! Такой пунктик в моем плане тоже имелся. Я аккуратно открыла шкаф, стараясь лишний раз не светить содержимым, нашла что-то в меру неброское и подходящее для кабака и через пять минут была готова. Зря спешила — Люське бы и получаса на сборы не хватило.
— Понимаешь, я Верса все лето не видела. Надо произвести сногсшибательное впечатление! — бросила она, вертясь перед зеркалом и пытаясь хитрым узлом завязать подаренный платок.
— Верса? Верса Тальди?.. — Так это и есть та самая ревнивая девчонка, от которой мы в прошлом году прятались? А не похожа…
— А ты его откуда знаешь? — Люська развернулась ко мне, и глаза опасно прищурились. М-да… вот теперь можно поверить.
— Мы с ним соседи, на одной улице жили, — просто пояснила я.
— Да? Ну ладно, — странным тоном ответила девушка, еще пару раз подозрительно зыркнув.
Оказалось, что моя новая подруга, будучи весьма симпатичной особой, тем не менее жутко комплексовала из-за своего чрезмерно высокого роста. Даже Верс, вроде как не самый низкий представитель сильного пола, на полголовы до нее не дотягивал. Потому Люська и жила в постоянном страхе, что какая-нибудь маленькая и хрупкая мерзавка переманит слабого духом мужчину.