Убийственный ритм

Для Глории это была довольно длинная речь. При других обстоятельствах я бы посмеялась над ее попыткой казаться объективной и придать вес своим словам. Я с глубокомысленным видом кивнула.

– Понимаю, о чем вы говорите. Но как вы думаете, способна ли Тамар на такое жестокое убийство?

– Она на все способна, – отрезала Глория. – Как только она поняла, что ее положение пошатнулось, она испугалась и под влиянием минуты совершила преступление.

– Все ясно. А как насчет остальных – Кевина, Мики?

– Кевина, понятно, приезд Мойры не особенно обрадовал. Он очень беспокоился, что теперь в прессу просочатся разные подробности из прошлого Джетта и его начнут поливать грязью. И еще Мойра все время травила его по поводу денег, как будто он у нее их украл и не отдает. Но это просто смешно, в конце концов, если бы Кевин был нечестен, Джетт бы уже сто лет назад с ним расстался. Короче, на самом деле ему было нечего бояться. И с какой стати он стал бы убивать Мойру? Ведь из-за убийства случилось как раз то, чего он хотел избежать: журналисты так и вцепились в Джетта.

– А Мики?

– Ну, будь вы продюсером, вам бы тоже, наверное, не очень понравилось, если бы вдруг вам на голову свалилась самоуверенная особа и принялась давать советы, хотя сама-то давным-давно оставила шоу-бизнес. А Мойра была на редкость назойливая и бесцеремонная. Были у нее какие-то свои идеи, а кто с ними не соглашался, тому приходилось несладко. Мики мне просто жалко было, Джетта она все время перетягивала на свою сторону, да что там, – просто держала его в узде, ведь он все боялся, что она снова бросит работу и уедет. Но Мики ее не убивал. То есть она, конечно, его доводила, и еще как, но его карьере ничего не угрожало.

Глория замолчала, на ее взгляд, сказано было достаточно.

Я сделала шаг вперед, остановилась прямо перед ней.

– Последний вопрос, – произнесла я. – Вы говорите, кое-кто в Колкатте увлекается кокаином. Кто?

– Я не могу об этом говорить, – надменно ответила Глория, глядя поверх меня на стенд с кулинарными книгами.

– Если вы мне не скажете, то скажет кто-нибудь другой. А если никто не скажет, я пойду к Джетту.

Снова – испепеляющий взгляд. Наконец последовал ответ:

– Спросите об этом у Мики.

– Спрошу обязательно, – пообещала я. – И спасибо вам за помощь. Непременно расскажу Джетту, как плодотворно мы с вами побеседовали.

Я улыбнулась на прощание и ушла. Кстати говоря, будь я работником этого магазина, ни за что бы не позволила мне выйти без обыска: очень уж подозрительно выглядела со стороны наша драматическая сцена, ни дать ни взять, репетиция театральной труппы. Только не в супермаркете же актерам репетировать, в самом-то деле!

На стоянке у магазина выяснилось, что меня хочет окончательно извести дорожный инспектор.

Отклеив штрафную квитанцию со стекла, я скатала ее в шарик и бросила на пол в машине – вот оно, тлетворное влияние Ричарда. Бормоча себе под нос, я влилась в поток машин и поехала назад в Колкатт.

Затормозив на светофоре, я вдруг заметила выходящего из банка Кевина. Я чуть было не засигналила ему, но, слава богу, от усталости рефлексы у меня несколько притупились, и я успела себя удержать – очень вовремя, потому что к Кевину немедленно подошел какой-то толстяк в кожаной куртке поверх спортивной голубой pубашки. На нем были джинсы в обтяжку, такие тесные, что сразу было заметно – толстяк надевает их прямо на голое тело. Я схватила диктофон, нажала кнопку записи и поспешно наговорила – «Мужчина, белый, на вид лет сорок пять, волосы прямые, седые, на макушке проплешина, стрижка короткая. Рот большой, щеки полные, два подбородка». В этот момент загорелся зеленый свет, и я тронулась с места, успев заметить, как сверкнул золотым бликом «Ролекс» на руке толстяка и как Кевин сунул в эту самую руку пухлый конверт. В конверте явно были деньги. В голове у меня возникла по меньшей мере дюжина объяснений, почему Кевин расплачивается наличными, и все как одно были довольно-таки тревожными.

Я быстренько свернула на боковую улицу и оттуда постаралась проследить за приятелем Кевина. Он тем временем обогнул магазин и неспешной походкой направился к автостоянке у Центра досуга. Тут позади меня возмущенно забибикали, и пришлось сворачивать влево, в сторону центра. Через пару минут мимо меня проехал красный «Ягуар», за рулем которого находился объект моего интереса. Стараясь держаться на безопасном расстоянии, я поехала за ним, а он держал курс на Манчестер.

Следить за ним было на редкость тяжело. Этот толстяк не умел ездить нормально, – нет, он выпендривался как мог, чтобы все, кому посчастливилось ехать с ним по одной дороге, увидели, какой он неописуемо крутой водитель и какой у него крутой «Ягуар». Между прочим, «Ягуару» было никак не меньше четырех лет. Чем-то мне этот толстяк напоминал самого Кевина.

Тем временем Крутой Водитель вытворял такое, что сразу становилось ясно – у него с головой не все в порядке. Он чуть не задавил нескольких пешеходов, он то набирал скорость, то сбрасывал, он мигал фарами, как прожекторами на дискотеке. Самое забавное, что и мне пришлось вести машину в аналогичной манере. Я не выпускала Крутого из виду, но в какой-то момент он сделал совершенно невообразимый вираж, пересек разом три улицы и вырулил на перекресток. Тут я выругалась так, как благовоспитанным девушкам ругаться не положено, и вырулила за ним, от всей души надеясь, что он не особенно внимательно вглядывается в зеркало заднего вида.

Свернув с шоссе, он и не подумал прекратить свои выкрутасы. Одно из двух: или он не местный, или ему вообще наплевать на то, что вдоль всей дороги на расстоянии двух-трех миль друг от друга расставлены видеокамеры, чтобы отлавливать таких вот гонщиков. Мне уже стало по-настоящему страшно. Да и остальным водителям на трассе, по-моему, тоже.

Скоро, впрочем, мой гонщик немножко пришел в себя, так как машин на дорогах становилось все больше и больше. Пока мы катили на восток по трассе М62, холодный пот с меня перестал лить, дыхание постепенно нормализовалось. Я даже поставила кассету Шинейд О'Коннор и позволила себе чуть-чуть расслабиться и поразмышлять о личности водителя «Ягуара» и загадочном конверте, который ему передал Кевин. Ясно было одно – раньше я этого гонщика не видела.

Мы свернули в сторону Хартшед-Мур. Я проверила, сколько осталось бензина, и пришла в легкий ужас. До Брэдфорда, пожалуй, хватит, и до Лидса тоже, но что, если мой приятель собирается завезти меня в Уэйкфилд или в Халл?

Очень скоро выяснилось, что не собирается и что мне повезло, – гонщик повторил уже знакомый мне вираж и выехал на дорогу к Брэдфорду. На этот раз я успела перестроиться в нужный ряд и выехала за ним без всяких эксцессов. Он обогнул центр города и свернул к Бингли. И тут я его потеряла – он проскочил на красный свет, оставив меня беспомощно стоять и глядеть ему вслед. Разумеется, когда зажегся зеленый, моего «Ягуара» уже не было видно. В расстроенных чувствах я подъехала к ближайшей заправке и там пополнила бензобак, собираясь ехать обратно.

Но на шоссе на меня вдруг накатила ярость. Какое, к чертовой матери, «обратно»? Что я, зря неслась через все Пеннины, как оголтелая? Зря я за одно утро перевыполнила недельную норму риска? Ну уж нет, теперь я никуда не уйду!

Похоже, что, покрутившись пару дней среди рок-музыкантов, я заметно поглупела и дошла до их уровня. Ну и ладно.

Я выехала на тот самый перекресток, где «Ягуар» от меня оторвался, и стала медленно объезжать окрестности. Буквально в паре ярдов от шоссе улочки начинали сплетаться в причудливый лабиринт. Здесь лепились друг к другу маленькие домики с террасами, магазинчики, гаражи, набитые чем угодно, только не автомобилями. Я заметила маленькую одежную фабричку. К счастью, в погоне за Смартами я изучила такие районы и сейчас достаточно четко себе представляла без всякой карты, как именно тут расположены улицы и куда они ведут. Я ехала медленно, высматривая красный «Ягуар».