Призванный

В знак признательности Неферет присела в реверансе.

«Ради тебя мои нити заставят его действовать. Но им по-прежнему нужна равноценная жертва».

Пытаясь говорить спокойно, Неферет поинтересовалась:

— Замечательно. Какая жертва им необходима?

«Сосуд — это зверь, а значит, для его подчинения необходимо пожертвовать зверем».

— Зверем? Пересмешником?

«Нет. Жертвой должно быть создание, находящееся на твоей стороне».

Неферет почувствовала себя плохо.

— Умник? Я должна принести в жертву своего кота?

«Если он тебе так дорог, выбери другого. Здесь так много кошек, не так ли?..»

Произнеся эти слова, образ Белого быка растворился в воздухе.

С ледяной решимостью Неферет вытащила из комода кинжал атамэ, открыла дверь своих покоев и начала подготовку к идеальному жертвоприношению. Жертвой станет не Умник — он не кот Воина. Его смерть не будет пронизана требуемым насилием. Нет, в Доме Ночи есть только один зверь, чья смерть удовлетворит эту потребность Тьмы. Завернувшись в тени и туман, Неферет заскользила в ночи…

С первой же строчки заклинания Танатос я поняла, что этот Круг не будет похож ни на один из прежних. Во-первых, голос Верховной жрицы изменился. Не то чтобы она кричала, но в мягких переливах строк заклинания возникла сила, придавшая голосу Танатос вес, слова казались живыми и парящими вокруг нас. Когда она продолжила, эта сила объяла также и пространство вокруг, обжигая кожу.

Я увидела, как по рукам Дэмьена побежали мурашки, и поняла, что остальные тоже это чувствуют.

Взмахом руки Танатос сделала Дэмьену знак поднять свечу. Жрица кивнула мне, я зажгла спичку, поднесла к фитилю и сказала:

— Воздух, призываю тебя в наш Круг!

Раздался могучий свист, и ветер завихрился вокруг, развевая мои волосы и полы плаща Танатос.

— Переходим к Огню, — сказала она, и я направилась по часовой стрелке к Шони. Ее карие глаза округлились: она заметила что-то у нас за спиной.

Вспомнив о предупреждении бабушки, я оглянулась через плечо и пораженно ахнула. Вдоль границы круга от Дэмьена к Шони тянулась мерцающая красная нить.

Я привыкла, что во время создания Круга часто появляется серебристая нить, но эта была другой. Да, в ней заключалась сила, но она внушала ужас. Я не знала, видела ли ее уже Танатос и не знала, является ли присутствие этой нити хорошим или плохим знаком, но мне не хотелось прерывать заклятие Верховной жрицы, которая уже начала вызывать Огонь.

По ее знаку Шони подняла красную свечу, и я зажгла ее, сказав:

— Огонь, призываю тебя в наш Круг!

Мне показалось, будто мы внезапно очутились в Аду. Языки пламени вспыхивали на теле Шони и танцевали по и так обуглившейся земле Круга, но этот огонь не чинил разрушений. Я услышала странное шипение и увидела, как с мертвой земли поднимается туман, будто огонь встретился не с землей, а со льдом.

Затем к Огню присоединился Воздух, и языки пламени вместе с туманом взвились в небо, которое тут же пронзили молнии.

— Молнии. — Голос Шони звучал приглушенно и изумленно. — Воздух и Огонь вызывают молнии.

— Переходим к Воде, — сказала Танатос.

Плотная алая нить, мерцая, протянулась за нами.

Остановившись перед Эрин, я подумала, что она выглядит испуганной, но та кивнула и сказала:

— Приступайте. Я готова.

Танатос произнесла:

Эрин подняла свечу навстречу моей спичке, и я сказала:

— Вода, призываю тебя в наш Круг!

Раздался такой рев, словно внезапно мы оказались окружены водопадом. Ночь заиграла искристыми оттенками синего, бирюзового и сапфирового — всеми цветами воды. Стихия обрушилась на почерневший Круг. Вода завихрилась вокруг нас водоворотом, а затем, как Огонь и Воздух, устремилась в расцвеченное молниями небо.

Тучи сгустились, и раздался удар грома, прокатившийся по небу с такой яростью, что я спрятала голову в плечи.

— Нет, — быстро успокоила меня Эрин, — Вода на нас не злится.

— Как и Огонь, — сказала Шони.

— И Ветер, — добавил Дэмьен.

— Стихии разбушевались из-за совершенного здесь зла, — пояснила Танатос. — Приготовьтесь, Круг. Мы переходим к Земле!

Грозовые тучи множились, а молнии освещали надвигавшуюся бурю.

Я встала перед Стиви Рей.

— Пора поднатужиться, — улыбнулась она.

Танатос кивнула и обратилась к Земле:

Стиви Рей подняла зеленую свечу и поднесла к пламени моей спички.

— Земля, призываю тебя в наш Круг!

Земля под нашими ногами начала трястись, словно мы перенеслись в эпицентр землетрясения. Я не смогла сдержать короткий возглас.

— Зои! — закричал Старк. Я видела, как он борется, пытаясь достать до Круга, опоясанного толстой красной нитью.

— Подождите, все нормально! — заорала Стиви Рей, силясь перекричать какофонию бушующих стихий. — Как и остальные стихии, Земля злится не на нас. Она не причинит нам вреда. Смотри, она обновляет почву!

Я опустила глаза и увидела, что моя подруга права. Дочиста вымытая водой земля шевелилась и трансформировалась, пока вместо пепла и увядших растений вновь не появился богатый оклахомский краснозем.

— Видишь, теперь все как надо! — сказала Стиви Рей. При ее словах тряска стихла, а затем окончательно прекратилась.

— Мы должны завершить Круг и заклинание, — напомнила Танатос. — Призывай Дух, Зои. Немедленно!

Из своего наблюдательного пункта в садике Аурокс смотрел, как формируется горящий красным круг. Его мощь впечатляла и захватывала, сила стихий казалась безмерной. Он чувствовал эмоции, в олицетворяющих их недолетках и вампирах — Воздух, Огонь, Вода и Земля. Радость, смелость и праведный гнев наполняли Круг и распространялись дальше, доходя до Аурокса.

Аурокс мог бы использовать эту энергию для превращения в существо, которое поглотит его, по велению Неферет бросится на Рефаима и разрушит заклинание, которое уже почти завершила Верховная жрица.

Он посмотрел на Зои. Сияя, она повернулась к пожилой женщине, сидевшей посередине круга. Аурокс сразу понял, что как только Танатос вызовет последнюю стихию, Дух, и Зои зажжет лиловую свечу, Круг будет создан и Заклинание Откровения вступит в силу.

Чтобы это остановить, нужно было действовать не мешкая.

Аурокс стоял на месте, мысленно сражаясь сам с собой.

«Я был создан, чтобы служить Неферет. А она служит Тьме».

Перед ним сверкал и распространялся излучаемый стихиями Свет Богини, чистый и яркий, в сравнении тем, что было запятнано Тьмой и ее разрушительной силой.