Последыш Древних

Старший родич был немногословен и краток. Ну, а я был ошарашен известиями и никак не мог придти в себя. По этой причине только кивнул и выдавил из себя:

— Я понял, отец.

— Тогда служи честно, сын, и не опозорь фамилию. В первую очередь ты Руговир и мореец, и только после этого сын северной колдуньи, про которую люди сочиняют сказки и легенды.

Батя хлопнул меня по плечу и направился к выходу, а я проводил его к двери и замер. После чего оглядел просторную и светлую комнату, в которой прожил большую часть жизни, и вздохнул.

Стол и пара стульев, платяной шкаф, стойка для мечей и кинжалов, избитая метательными клинками мишень и рисунки древних иероглифов на противоположной стенке, три сундука и постель. Всего этого мне хватало и вот теперь я должен покинуть отчий дом. Возможно, навсегда. Ведь не просто так царь собирает резервные полки дальних провинций. Наверняка, грядет война — это самый очевидный вывод. И если так, то мне деваться некуда. Из всей нашей семьи я единственный, кто был недорослем записан в военный резерв. Но поскольку полк у нас запасной, то порядки в нем были простые. Ежегодно отец отсылал полковнику подарок, а тот отмечал, что я посещаю военные сборы. И вот таким образом я дослужился до корнета, а через пять лет мог бы и поручиком стать, а затем лейтенантом. Что характерно, без муштры и службы. Ну, а сейчас этот номер не пройдет. Служить придется и я, в общем-то, не имею ничего против. Хотел вырваться в большой мир? Да. Тогда получай. И единственное, о чем я буду жалеть, это о любимых пещерах и наскальных росписях.

Впрочем, мои записи останутся со мной, да и несколько научных трактатов, часть из которых на эльфийском языке, можно прихватить. Так что работа над расшифровкой иероглифов древних людей продолжится. Однако это потом, а пока пора собираться в путь-дорогу…

В назначенный срок я уже был у ворот. Простился с отцом, получил тяжелый кошель с золотом и выехал за ворота.

Карета пересекла подъемный мост и оказалась на дороге, которая выведет нас на тракт, связывающий Хартоссу и Дрангию. На душе было немного тоскливо, а помимо того, стало казаться, что за мной кто-то наблюдает. Нечто подобное со мной и раньше случалось, в основном в пещерах. И ощущения взгляда было настолько сильным, что в нескольких милях от дома я приказал вознице остановиться и вышел.

Вокруг заснеженные холмы. Ничего подозрительного и, махнув рукой, я вновь забрался в карету и поехал навстречу своей судьбе.

На одном из холмов стояла молодая женщина, стройная красивая брюнетка в охотничьем костюме, которая наблюдала за парнем на дороге. Он оглядывался, словно что-то выискивал, и его взгляд иногда скользил по фигуре женщины. Но парень ее не замечал, а потом он резко взмахнул рукой, сел в карету и продолжил свой путь, а брюнетка улыбнулась и щелкнула тонкими аристократическими пальцами.

Снег взметнулся и из сугроба выскочил волк, матерый самец белого цвета, который прижался к ногам красавицы, приподнял морду и поймал ее взгляд.

«Следуй за Оттаром, — брюнетка кинула волку мысленный посыл. — Присматривай за ним и будь рядом».

Зверь не ответил, хотя мог. Он все понял. Приказ был ясен, и волк медленно затрусил вдоль дороги вслед за каретой. А Чара Гаукейн удовлетворенно кивнула. Пока все шло по плану. Очередной потомок Древних, ее сын, отправился в путь и, возможно, пройдя через битвы, испытания и сражения, он вернется назад, на север, и исполнит то, что должно. После чего ведьма снова щелкнула пальцами. Опять взметнулся снег и когда снежная пыль, засыпая следы, опала, на холме было пусто.

Глава 2

— Проходите, корнет.

Адъютант прославленного на севере полковника Рифа, нашего земляка, который являлся командиром 48-го запасного пехотного полка, кивнул на кабинет начальника. Ну, а я, выдохнув, одернул новенький темно-красный мундир, купленный всего пару часов назад в городе, вошел и остолбенел. Не от волнения, как можно было подумать, хотя я волновался, а от того, что увидел. Ведь что я ожидал? Войду и предстану перед старшим офицером, чье имя овеяно славой, и чья репутация честного воина кристально чиста и не подвергается сомнениям. И, как всем известно, такой человек должен быть мужественным, опрятным и производить приятное впечатление. Тем более что адъютант командира части, капитан Татцу, показался мне образцовым офицером царских войск, от него пахло одеколоном, он выглядел как аристократ и произвел на меня хорошее впечатление. Но полковник Хассо Риф, судя по всему, героем был неправильным или, если выражаться несколько иначе, нестандартным.

И что же я увидел?

В просторном кабинете командира полка пахло застарелой блевотиной, прокисшим вином и табаком. Из мебели два старых кресла на витых ножках и потертая кушетка, на которой спала совершенно голая женщина, скажем так, в возрасте и с огромными обвисшими титьками. А в центре помещения находился массивный дубовый стол, за которым восседал сам полковник, косматый мужик с рожей разбойника в грязном шелковом халате и его глаза были закрыты. Видимо, командир полка был пьян и дремал, а я не знал как на это реагировать. Но колебался недолго и решил действовать по уставу — это самый наилучший вариант. Поэтому я сделал шаг вперед, встал по стойке «смирно» и бодро доложил:

— Господин полковник, корнет Оттар Руговир прибыл для прохождения службы во вверенном вам подразделении!

Полковник приоткрыл один глаз, помолчал и прохрипел:

— Заткнись.

Я замолчал, а командир полка покосился на женщину, которая проснулась, и спросил ее:

— Марта, ты еще здесь?

Женщина что-то пробурчала, а Риф попросил:

— Дорогуша моя, сделай доброе дело, принеси рассола, а то башка раскалывается, спасу нет.

Без какого бы то ни было стеснения, не пытаясь прикрыть наготу, женщина встала и, на ходу почесывая подмышки, вышла из кабинета. После чего мы с полковником остались одни и он, потерев глаза, посмотрел на меня и кивнул:

— Бумаги.

Из планшетки я извлек личный паспорт с магическим оттиском и документы, согласно которым служил под командованием Рифа уже седьмой год, начиная с недорослей. Все как положено. Ведь я не какой-то там бродяга, а выходец из древнего рода и мой отец в свое время вместе с полковником вдоль границы бегал и резал вражеских наемников. Боевое братство — это не забывается, и кое-что значит, а помимо этого к чему-то еще и обязывает.

Риф нагнулся, вынул из сапога тонкий стилет и вскрыл конверты. Затем он бросил косой взгляд на официальный документ, вызов в полк, который сам же и подписывал, а потом заглянул в паспорт, который содержал все мои личные данные: описание облика, место и дату рождения, особые приметы, титул и статус.

— Порядок, — он скривился, словно съел что-то кислое, и документы упали на стол, поближе ко мне.

После чего я подумал, что сейчас полковник скажет традиционные слова, встречающиеся в военной беллетристике. Что-то вроде: «Добро пожаловать в наш славный полк, корнет» или «Царь получил еще одного храброго воина и это хорошо». Но полковник молчал и о чем-то размышлял, а может быть, пытался собраться с мыслями после перепоя. И томительная пауза тянулась долго, несколько минут, до тех пор, пока не появилась Марта, которая уже была одета в платье с большим декольте и принесла командиру полка кувшинчик с рассолом.

К счастью, женщина не задержалась, а иначе она могла бы меня смутить, больно шалый у нее взгляд, не говоря уже о поведении. Она только покосилась на меня, и я слегка покраснел, ибо в наших краях подобное поведение считалось бесстыдным. Но женщина вновь удалилась, а Риф припал к кувшинчику, сделал несколько жадных глотков и только затем решил со мной поговорить.

— Корнет, я знаю, что ты ждешь от меня приветствия и напутствия, мол, служи честно и родина тебя не забудет. Однако ты ничего подобного не услышишь. Вместо этого я задам тебе несколько вопросов, на которые хочу услышать краткие, честные и четкие ответы. Ты готов?