Удачливый рыболов

Сазан оказался не таким уж большим, каким он мне показался в первый момент вываживания. Он потянул всего лишь на три килограмма. Потом мне попадались сазаны и заметно крупнее этого, но это был мой первый амурский сазан. Уже в темноте я долго рассматривал его с помощью фонарика, и это мне запомнилось на всю жизнь: не очень широкое вальковатое тело рыбы было покрыто довольно крупной желтоватой чешуей, а красноватые грудные плавники придавали рыбе своеобразную красоту и какой-то не совсем обычный вид.

Уже в темноте Александр произвел смену жмыховых приманок на лодке. На крючки переоборудованных в донки спиннингов насадили червей в расчете на поклевку сомов и касаток. Этой рыбы в карьере было немало. Обитающий здесь сом Солдатова не отличался большими размерами. Можно было здесь поймать такого сома и 10–15 килограммов веса, но в основном трофеями рыболовов становились сомики до килограмма. Вот такие сомики с наступлением темноты не очень часто, но все-таки давали о себе знать позваниванием колокольчиков. До рассвета нами было поймано несколько сомиков и касаток (касатка-скрипун – широко распространенная в бассейне Амура небольшая рыба из семейства сомовых).

В ранние утренние часы сазан по-прежнему не проявил интереса к нашим приманкам. Нашим уловом становились в основном караси, которые попадались на переоборудованные в донки спиннинги, и чаще всего с насадкой червя, иногда к ним присоединялись касатки и небольшие сомики. Около семи часов утра, взяв все свои снасти, я отправился на противоположный берег к месту, где мы вчера обнаружили отмель. Александр оставался на месте. Он ждал гостей – к нему где-то в 10–11 часов должен приехать его начальник с сыном.

Все свои удочки я забросил на отмель, и вскоре начались поклевки карася. Сазан не давал пока о себе знать ни поклевками, ни вскидываниями из воды. Похоже было, что сегодняшний день для его ловли неблагоприятен. При ловле сазана и карпа в разных регионах страны я не раз убеждался, что эти рыбы в клеве гораздо капризнее карася. Нередко случается, когда карась не очень хорошо, но все-таки клюет, а поклевки сазана и карпа можешь вообще в это время не увидеть.

Минут через сорок я обратил внимание на Александра, точнее на его движения руками, напоминающие вываживание рыбы. До него было не так уж близко, чтобы все хорошо видеть, но, приглядевшись, понял, что он ведет борьбу с достаточно крупной рыбой. И надо сказать, по времени это уже продолжалось несколько минут. Я знал опыт Александра в вываживании крупной рыбы, он делал это без какой-либо спешки и никогда не форсировал события. Через некоторое время он показал мне свой трофей, держа его двумя руками.

Вне всякого сомнения, это произвело на меня впечатление, но со своего места я пока уходить не собирался, надеясь, что и здесь мне удастся поймать сазана. Дальнейшие события рыбалки пошли совсем не так, как мне хотелось. Примерно через час я вновь увидел борьбу Александра с крупной рыбой, и эту борьбу с рыбой он закончил успешно. А когда я увидел в руках его пойманного сазана – он был крупнее первого – было принято решение вернуться.

Первым делом решил посмотреть пойманных сазанов, которые на куканах плавали недалеко от его снастей.

– Хороши… а мой сазан по сравнению с ними выглядит младенцем, – выдавил я из себя, рассматривая рыбу.

– Этот потянул на 8 килограммов, а тот – на 6, – не без гордости произнес Александр, приподняв немного из воды сазана покрупнее. – Зря ты ушел, наверняка и ты бы поймал здесь сазана. Здесь рядом и отмели, и ямы, и я полагаю, что рыба здесь частенько появляется то здесь, то там, и поймать ее здесь, на мой взгляд, шансов больше, чем в каком-либо другом месте.

Конечно, в душе я был согласен с ним. Но что поделаешь! На рыбалке всякое бывает – сегодня повезло приятелю, а завтра может повезти и мне. Принимать близко к сердцу и переживать о том, что в данном случае ты не так поступил, не следует.

Вскоре Александр принялся готовить уху, я уже упоминал, что он ожидал гостей. К готовности ухи они и подъехали. Михаил, так звали нашего старшего гостя, после ухи долго рассматривал и восхищался пойманными сазанами и обещал следующий раз сюда приехать не отдыхать, а ловить рыбу. Из событий этого дня следует выделить необычное катание на лодке младшего гостя – пятилетнего Димы. К боковым причальным шайбам в передней части надувной резиновой лодки были привязаны на куканах пойманные сазаны. Обретя некоторую свободу своих действий, они стремились, конечно, уйти на глубину, но лодку утянуть на глубину не могли, и она довольно заметно перемещалась по поверхности воды, особенно тогда, когда движение сазанов было в одну сторону. Это приводило Диму в неописуемый восторг, и он был очень рад такому катанию на лодке.

Вдоволь накупавшись в чистой и довольно теплой воде карьера, мы с аппетитом поели уху. На этот раз она нам показалась необыкновенно вкусной, а Дима в это время нам все рассказывал о том, как его сазаны катали на лодке. Этот эпизод пребывания его на карьере наверняка останется в его памяти на всю жизнь.

Другим немаловажным событием рыбалки для меня оказалась поломка крючка на изгибе при вываживании, как я полагаю, очень крупного сазана, клюнувшего все-таки на одну из моих удочек со жмыховой приманкой. Событие, конечно, не из приятных. К таким моментам каждый рыболов должен быть готов, и я принял его, стараясь как можно меньше предаваться грустным мыслям по этому поводу. На моем месте лучше всего следовало уйти с этого места, что я и сделал.

Вернулся на прежнее место, но здесь я уже был не один. Справа, метрах в десяти от меня, находился рыболов с цельным и довольно длинным бамбуковым удилищем. По всей видимости, это был местный житель. Поплавок его удочки находился недалеко от берега, у небольшой заросли водорослей. Вскоре он поднял удилище, и оно начало пружинить, сдерживая рывки попавшейся рыбы. Рыболов, умело парируя рывки рыбы, отвел ее в сторону от водорослей и подхватил подсачком. Довольно крупный амурский карась весом около 800 граммов. Минут через десять рыболов поймал еще одного такого же карася, а затем это стало повторяться буквально через каждые 8–10 минут. У меня же за это время не произошло ни одной поклевки. Была у меня и поплавочная удочка, и я насадку с крючком этой удочки, подражая удачливому соседу, забрасывал недалеко от берега, но рыба и на эту удочку у меня не ловилась. «Наверно, у него какая-то особая насадка», – подумал я и направился к рыболову.

– Ничего особенного не использую. Ловлю на обыкновенную вареную перловку, сдобренную подсолнечным маслом, и рыбу ею же прикармливаю. Как видите, берет, и не совсем уж плохо, – сказал рыболов. Похоже было, что этот рыболов не из тех, кто никогда, никому и нигде не покажет, как и на что он ловит рыбу. Он даже дал мне горстку перловки, от которой, действительно, исходил запах подсолнечного масла.

Конечно, эта насадка была не нова, но в ту пору в нашей местности она не имела широкого распространения, и о ней многие рыболовы вообще ничего не знали. И вот по воле случая я встретился с рыболовом, который весьма успешно ловил на эту насадку карася. В дальнейшем перловка стала одной из главных моих насадок, используемых при ловле карповых рыб, особенно карпа и карася.

Примерно через полчаса рыболов ушел, поймав, очевидно, достаточное количество для себя рыбы. Сейчас такое – большая редкость. Даже в те, ставшие уже далекими от нас годы были рыболовы, бережно относящиеся к природе.

Вскоре на новом месте, куда я переместился после ухода рыболова, поплавочной удочкой на перловку был пойман крупный карась, но дальше этого дело не пошло. Погода стала меняться буквально на глазах. Подул прохладный северо-западный ветер, на небе стали появляться тучки, и вскоре они стали заволакивать все небо в округе. Обычно такое здесь летом предвещает в ближайшее время дождь. Дождь, действительно, не заставил себя долго ждать. Редкие капельки воды все чаще и чаще стали падать то на лицо, то на руки, вскоре это заметно участилось, а минут через десять пошел самый настоящий мелкий дождь, и, судя по воздушным пузырькам на воде, обещал быть продолжительным. Надо было собираться – дождь начал усиливаться. Минут через тридцать мы все уехали с водоема.