Страница 26 из 35
Из письма отца Захарии Патриарху Московскому и Всея Руси Алексию II:
“Невозможно человеческими словами описать ту страшную жизнь, которой мы здесь живем. Это жизнь в аду, среди наглого зла и полного беззакония… Чеченцы не хотят мирно трудиться с людьми других национальностей, предпочитают жить разбоем, воровством, похищением людей. Многие из них вооружены, растаскивают и грабят все, что возможно, в быту и на производстве. Работорговля в Чечне стала нормальным явлением, на всем делают бизнес. А нам, православным, уготована участь рабов”.
Русская Православная Церковь стала для режима Дудаева-Масхадова признаком российской государственности, который подлежал уничтожению. Насаждая ненависть к России и русским, лидеры преступного режима отвергали право на свободу вероисповедания, превращая Чечню в исламское государство, в котором даже немусульмане должны были жить по законам шариата. Таким образом, православные верующие лишались всяких прав, православные священники рассматривались как враги и агенты Москвы, а православные храмы позволено было грабить и разрушать.
Военные преступления против мирных жителей
Известны многочисленные факты использования мирного населения чеченскими бандформированиями для достижения военных целей.
В декабре 1994 с выдвижением российских войск к административным границам Чечни по пути следования колонн российской армии по территории Ингушетии создавались препятствия, на которые боевики подталкивали мирных жителей. Затем на блокированную технику совершались нападения с применением оружия. Как правило, впереди нападавших выставлялось большое количество детей, женщин, стариков. Используя их в качестве “живого щита”, боевики вели прицельный огонь на поражение российских военнослужащих.
11 декабря 1994 г. на станции Назрань бронепоезд российских войск был блокирован автобусами, а затем обстрелян из автоматического оружия. В этот же день у села Экажево Назрановского района более 400 человек ингушей блокировали, а затем обстреляли автоколонну с тыловым и медицинским имуществом. Три автомашины выведены из строя.
У села Барсуки была блокирована и обстреляна часть войсковой колонны, облит соляркой и подожжен мост, повреждены три бронетранспортера и четыре автомашины..
В г. Назрани более 2000 местных жителей под прикрытием детей и женщин блокировали автоколонну батальона связи 42-го корпуса российской армии. Были перевернуты и выведены из строя 6 автомашин, 2 сожжены, имущество батальона разграблено, похищены автомат, 15 бронежилетов. Военнослужащие подверглись избиению.
В аналогичной ситуации было совершено нападение в г. Назрани на колонну с медицинским имуществом и медработниками войсковой части. Толпа, подбадриваемая боевиками, разграбила колонну. Медицинские работники — сержанты Попрядухина, Мудалиева и Валиева жестоко избиты. Попрядухина получила тяжкие телесные повреждения — перелом позвоночника.
В начале 1995 боевики, переодетые в форму российских военнослужащих, вели обстрел колонн беженцев, покидающих Грозный. В населенные пункты, лояльно настроенные к федеральным войскам, высылались подвижные группы, которые при появлении российской авиации открывали огонь, провоцируя на ответные действия. Совершались акты насилия и мародерства боевиков, переодетых в форму российской армии. 6 января 1995 года по данным ФСК на одной из улиц Грозного зафиксирован факт сожжения боевиками ребенка 5–7 лет. Бандиты совершили убийство в форме солдат российских войск и записали его на видеопленку. Все эти факты зафиксированы российскими спецслужбами.
В Грозном было создано специальное подразделение, занимающееся захватом в заложники детей из русских семей для использования их в качестве живого прикрытия при ведении боевых действий в городе.
В 1995 во время боев в Грозном Дудаев наотрез отказался от предложения образовать на территории ЧР зоны безопасности и гуманитарные коридоры для эвакуации мирного населения (Интерфакс, 06.02.95). Во время боев в Грозном дудаевские снайперы вели огонь по мирным жителям, целясь главным образом в ноги. Были случаи, когда мужчинам и женщинам надрезали сухожилия или приковывали их цепями. Такими бесчеловечными способами хотели помешать мирным жителям, в первую очередь русским, покинуть город и тем самым в какой-то мере обезопасить себя от обстрелов.
В дальнейшем боевики широко применяли карательные акции против мирных жителей, отказывающих им в поддержке. Боевики также активно использовали в качестве прикрытия детские сады, школы и больницы, в которых размещали свои боевые позиции.
Андрей, русский (“Белая книга”, 1995): “Провокации — их душевное состояние. Вот пример. По-моему, с 28 на 29 декабря группа наемников-руховцев с двумя танками подошла к селу Старая Сунжа. Местные жители потребовали от них убраться. Те отошли к лесу и обстреляли село. А все потом свалили на российскую армию. И дудаевцы делают то же самое. Ни для кого уже не секрет: ставят танки или орудия у жилых домов, детских садов, открывают огонь, а когда российская армия отвечает, сами уходят, а ее обвиняют в обстреле мирных жителей”.
В боевых действиях и при выполнении задач военного назначения боевики широко использовали несовершеннолетних. Прапорщик Эдуард Шахбазов (74-й мотострелковая бригада) свидетельствует: “31 января я сидел в засаде, когда увидел бегущего к нам низкорослого чеченца. Взвел курок автомата, прицелился. Но присмотревшись, увидел: совсем мальчишка. Невольно опустил автомат. До нашей БМП ему оставалось метров пятнадцать, когда раздался крик "Аллах Акбар!" и щелкнул выстрел чеченского снайпера. Оказалось, мальчик был весь обвешан пластитом, вязким взрывчатым веществом, по своей разрушительной силе во много раз мощнее тротила. От удара пули на спине парня сработал детонатор. Его разорвало на куски. При этом ранило трех моих солдат и повредило нашу БМП. Взрывной волной меня свалило на землю. Вскочив, я увидел еще около десятка подростков, бегущих к нашим машинам, таких же "живых снарядов"”.
Бандформирования практиковали массовые бессудные расстрелы мирных жителей. Так, в течение ноября-декабря 1995 г. только в Грозном было совершено около 10 групповых убийств рабочих и строителей, прибывших в Чечню на восстановительные работы. (“Век”, № 46 1995). Также под предлогом захвата тайных агентов российских спецслужб неоднократно происходили похищения строителей и участников восстановительных работ. Случайно спасшиеся или освобожденные рассказывали о том, как в плену их морили голодом, не давали воды, избивали палками и вынуждали к непосильной работе. Возвращавшиеся из чеченского плена становились калеками, их психическое здоровье было подорвано.
С возобновлением боевых действий не территории Чечни, бандформирования снова и снова возвращались к карательной практике против мирного населения.
10 октября 1999 около 40 жителей селения Верхний Наур погибли и получили ранения в результате минометного обстрела боевиками полевого командира М.Межидова за требования покинуть их село. Аналогично действовал и другой отряд боевиков, выпустив 15 мин по поселку Озерная. Среди жителей есть раненые.
12 октября 1999 за требование покинуть населенные пункты сепаратистами расстреляно 32 человека из числа местных жителей.
18 октября 1999 в станице Знаменская боевиками “за содействие федеральным силам” расстреляно более 40 человек. По тем же мотивам были расстреляны глава Надтеречного района Ш.Лабазанов и группа старейшин из станицы Ищерская.
Антирусская истерия, пропаганда мести мирным жителям за нанесенные боевикам поражения со стороны российской армии привели к чудовищному преступлению. 7 октября 1999 житель станицы Чернокозово Ибрагимов расстрелял 42 русских жителя и 5 чеченцев этой станицы и станицы Мекенская. Несколькими днями раньше он зарезал семью Алленовых в станице Алпатово. Чеченцы, жители деревни осуществили самосуд, забив Ибрагимова на центральной площади железными прутьями до смерти.