Послушаем за Глухого

– Знаешь, что я думаю? – спросил Хейз.

– Умоляю, скажи.

– По-моему, на этот раз он водит нас за нос. Я не думаю, что между этими снимками вообще существует какая-то связь.

– Тогда почему он присылает их нам?

– Да потому что у него шило в заднице, вот почему. Понавыдергивал никак не связанных по смыслу картинок из газет, журналов и книг, сделал с них фотостаты и переслал их нам, рассчитывая, что мы тут все сдвинемся, обдумывая, что бы это значило.

– А как насчет угрозы ограбить банк?

– А что насчет угрозы? Карелла, кажется, должен ему помогать? Пожелаем им удачи!

– Коттон, – вдруг спокойно сказал Мейер.

– М-да.

– Если бы это был кто-то другой, я бы сказал – да, ты прав, все это так, ерунда, дешевый розыгрыш. Но это – Глухой. Если он обещает что-то сделать, то обязательно выполняет свое обещание. Я не знаю, какая есть связь между всеми этими фотостатами, но я уверен, что она существует. И еще, он рассчитывает, что мы достаточно умны и можем понять, в чем эта связь заключается.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что как только мы вычислим эту связь, он сделает что-то известное только ему. Коттон...

– Да, Мейер.

– Коттон, – повторил Мейер, затем посмотрел на Хейза и с жаром продолжил: – Коттон, этот человек – посланник дьявола!

– Прекрати молоть чепуху.

– Коттон, я ненавижу его! Коттон, лучше бы я с ним никогда не встречался и ничего про него не слышал. Вообще!

– Да успокойся, прошу тебя, что это с тобой? – удивился Хейз.

– Как можно найти связь, придуманную его дьявольским воспаленным мозгом?

– Послушай, Мейер, что...

– Как мы можем догадаться, что означают для него эти снимки? Гувер. Вашингтон, а теперь еще этот чертов японский «Зеро», – сказал Мейер, сжимая пальцами фотостат японского истребителя. – А может, это он и хочет нам сказать, Коттон?

– Что именно?

– Он хочет сказать, что у нас ничего нет. Зеро! Ноль! Большая дырка от бублика! Зеро, зеро, зеро...

– Слушай, хочешь чашечку кофе? – нежно спросил товарища Хейз.

Карелла прошел четыре здания по Портер Смит, пока не обнаружил табличку «Генри Скафейл» на почтовом ящике. Он поднялся пешком на третий этаж и остановился возле квартиры 32. Из-за двери были слышны голоса, но Карелла не мог различить слов. Он не стал больше прислушиваться и постучал.

– Кто там? – спросил мужской голос.

– Детектив Карелла.

За дверью наступила полная тишина. Карелла ждал. Затем он услышал чьи-то шаги, приближающиеся к двери. Послышался щелчок открывающегося замка, и сквозь слегка приоткрытую дверь выглянула голова Боба Кермоди.

– Ну? – спросил он. – Что еще вам нужно?

– Мэри здесь?

– Ну, допустим, а что?

– Я бы хотел с ней поговорить.

– О чем?

– Она здесь?

– Вам, наверное, придется прийти сюда еще раз, и не забудьте прихватить с собой ордер, – зло проговорил Боб и попытался закрыть дверь.

Карелла быстро вставил ботинок в дверную щель и сказал:

– Я могу последовать твоему совету, Боб, но для этого мне придется проделать долгий обратный путь, а это не улучшит ни моего настроения, ни расположения к тебе. Что ты на это скажешь?

– Впусти его, Боб, – послышался женский голосок.

Боб что-то проворчал себе под нос, открыл дверь и отступил в сторону, впуская Кареллу в квартиру.

Мэри сидела на старом матраце, расстеленном прямо на полу. Рядом с ней находилась девица в ободранном розовом джемпере и джинсах. Обе девушки сидели, прислонившись спинами к стене. Хэнк оседлал стул и положил щеку на его спинку. Все наблюдали за вошедшим в комнату полицейским.

– Привет, Мэри – поздоровался Карелла.

– Привет, – без особого энтузиазма ответила девушка.

– Я бы хотел с тобой поговорить.

– Поговорить?

– Без свидетелей.

– Что же вы предлагаете? Здесь только одна комната и кухня.

– Можно в коридоре.

Мэри пожала плечами, забросила назад свои длинные волосы, вышла из своей позы лотоса, в которой она сидела на матраце, и чуть ли не танцуя прошла мимо Кареллы в коридор, беззвучно ступая босыми ногами по полу. Карелла последовал за ней и закрыл за собой дверь.

– О чем вы хотите со мной поговорить? – спросила Мэри.

– Вы позируете для скульптора Сэнди Эллиота?

– А что случилось? Это нарушение закона? Мне уже девятнадцать лет.

– Нет, с законом все в порядке.

– Да, я позирую ему. А откуда вам это известно?

– Я видел некоторые из его работ. Сходство впечатляет, – сказал Карелла и после секундной паузы добавил: – Вы его также и возите?

– Не понимаю, о чем вы?

– Вы возили его в Бостон на прошлой неделе9

– Да, – ответила Мэри.

– Вы позировали ему сегодня, когда я приходил в магазин?

– А я не знаю, когда вы приходили.

– Тогда ответьте на первую часть вопроса: вы позировали ему сегодня?

– Да.

– В какое время?

– С десяти часов.

– Я был в магазине около одиннадцати.

– Я этого не знала.

– Разве Сэнди не сказал вам о моем визите?

– Нет.

– А когда он повредил себе ногу?

– Этого я не знаю.

– Когда вы позировали ему в последний раз?

– Кроме сегодняшнего дня? Вы это имеете в виду?

– Да.

– В прошлый четверг.

Карелла вынул из блокнота карманный календарик.

– Значит, это было пятнадцатого числа?

– Да, кажется так.

– Он тогда уже был на костылях?

– Да.

– А до пятнадцатого вы позировали ему?

– Я работаю с ним каждый четверг, обычно по утрам.

– Значит, вы позировали ему и восьмого апреля утром?

– Да.

– И тогда он тоже был на костылях?

– Нет.

– Значит, он повредил ногу между восьмым и пятнадцатым апреля, не так ли?

– Да, наверное. А не все ли равно, когда он...

– А где вы были в Бостоне?

– Так, ездили по городу.

– А конкретнее?

– Я плохо знаю Бостон. Это Сэнди показывал мне дорогу.

– А когда вы уехали? Я имею в виду – из Нью-Йорка?

– В пятницу.

– В пятницу, шестнадцатого?

– М-м-м...

– Ну, так когда, – шестнадцатого?

– Да, кажется так. В прошлую пятницу. Все верно, шестнадцатого.

– На какой машине вы ездили?

– На машине Сэнди.

– Марка?

– Маленький «Фольксваген».

– Наверное, было не очень удобно ехать в такой машине с костылями?

– М-м-м...

– Сколько вы добирались до Бостона?

– Я не помню. Кажется, часов пять, а может и меньше.

– В котором часу вы выехали из города?

– Отсюда? Из Нью-Йорка?

– Да.

– Ну, утром.

– В котором часу?

– Кажется, в девять... или в десять, я точно не помню.

– Вы вернулись обратно в тот же день?

– Нет. Мы пробыли в Бостоне несколько дней.

– Где?

– У друзей Сэнди.

– А когда вы вернулись?

– В понедельник вечером.

– А сегодня вы опять позировали Сэнди?

– Да, я же вам...

– Сколько он вам платит?

Мэри на секунду замешкалась с ответом.

– Сколько он вам платит? – снова повторил вопрос Карелла.

– Сэнди – мой приятель. Он мне ничего не платит.

– Где он с вами работает?

– В его магазине есть студия. Там я и позирую.

– Вы с ним живете, Мэри?

– Я живу здесь. Но большую часть своего времени я провожу у Сэнди.

– А вы, случайно, не знаете имени доктора, который его лечил?

– Нет.

– А что же все-таки с ним произошло?

– Так, несчастный случай.

– Упал, наверное?

– Да.

– И растянул сухожилие?

– Да.

– Мэри, как вы думаете, Сэнди знает человека на фотографии?

– А вы пойдите и сами его спросите об этом.

– Я его спрашивал.

– И что же он ответил?

– Ну, сказал, что не знает ничего.

– Значит, так оно и есть.

– А вы тоже не знаете убитого?

– Нет.

– Хотите знать, что я думаю, мисс Мэри?

– Что?

– Я думаю, Сэнди лжет.