Страница 93 из 219
Нет, не сдаст Ельцин своему преемнику ни гроша. Все, что вычерпано им лично, его Семьей, его ближайшими и отдаленными соратниками, его сторонниками и просто ворьем — все это останется у них. На страже украденного у нашей страны и простоватого (и вороватого) народа будут стоять иные правительства и государства, в которых на десятки и сотни миллиардов долларов накуплено имущества, возникшего в результате организованного ельцинистами воровства.
Для нас может быть одно утешение — кого не успеем поймать, заклеймить плевком, кого поймаем — подвесим за гениталии для всеобщего одобрения. Можно еще пустить по следу особо шустрых расхитителей мастеров с ледорубами. Но это так — экзотика. В целом придется признать, что народ наелся ельцинизма вдосталь — вывернул свои карманы по доброй воле, сдался мерзавцам без сопротивления, стал предателями для своей страны. Ни жалеть, ни спасать этот сброд не стоит. Надо ждать, когда из этой кучи нечистот пробьется, наконец, расточек новой человеческой общности, которой можно будет без стыда присвоить звание “русская нация”.
Ворье на войне (Чеченский эпизод)
Ограбление России и русских режимом Дудаева началось по воле российских властей, предпочитавших не замечать, что перечисленные средства из федерального бюджета на выплату пенсий в Чечне расходуются совсем не по назначению. До марта 1993 г. в Чечню успели перекачать 2.5 млрд. рублей.
Как оказалось, преступность и борьба за “суверенитет” — это просто одно и то же. В 1993 году Дудаеву пришла помощь из Эстонии. Изъятые из обращения российские рубли самолетом были переброшены в Грозный. Только первым рейсом было доставлено 18.2 тонн денег. Финансовая провокация со стороны Эстонии осталась безнаказанной. Сепаратисты объединяли свои усилия в деле ограбления России.
Российские чиновники тоже внесли в это дело свой вклад.
Ничем иным, как попустительством российских властей, было извлечение преступным режимом Дудаева денег со счетов Российских банков по фальшивым чекам и авизо. Сумма хищений составила примерно четыре триллиона рублей (по другим данным — четверть бюджета страны). По данным МВД к уголовной ответственности за операции с фальшивыми авизо было привлечено более 500 чеченцев, а еще 250 чеченцев находились в розыске.
Деньги переводились не только по фальшивым документам, но и открыто. Так, Кредо-банк в 1994 году перевел в Чечню $700 тыс., а потом еще $650 тыс. И это в тот момент, когда преступная сущность режима и криминальное использование любых финансовых источников были очевидны практически для всех, кто принимал подобного рода решения. Кстати, Кредо-банк известен нам, как одна из первых коммерческих структур, финансировавших Ельцина еще до того, как он сам стал назначать себе придворных банкиров. То есть и там, и тут банк действовал, скорее всего, из идейных соображений. Не то что банкир Смоленский (банк “Столичный”), тоже нагревший руки на этих самых авизо. Его интересовала прибыль и только прибыль.
Немалая часть из ворованных триллионов осела в карманах российских чиновников, остальная позволила Дудаеву содержать сильную армию, умело встретившую русских солдат в конце 1994 года в Грозном.
В особенности можно отметить деятельность московских чиновников, позволявших чеченцам вкладывать огромные суммы, полученные преступным путем, оплаченные жизнями людей, в экономику города. Ворье чиновное смыкалось с открытым бандитизмом. Москва наполнялась чеченскими бандами и огромным количеством вывезенного из Чечни оружия.
Кремль не воспользовался даже внутричеченскими разборками 1993 года, предпочитая бороться с собственным парламентом, как это делал Дудаев. В то время, когда противники Дудаева в Грозном организовали бессрочный митинг, Ельцин выступил со своим ОПУСом, подготавливая разгром российского парламента. Ему было не до борьбы с бандитизмом — от воевал со своей страной.
За четыре месяца ведения боевых действий в Чечне общероссийский уровень фальшивомонетчества снизился примерно на треть. Причина тому — пресечение целой индустрии изготовления фальшивых денег в Чечне. После штурма Грозного груды фальшивых купюр, которые можно было перемещать лишь бульдозером, неторопливо рассеивал ветер. В иной ситуации их развеяли бы в самом начале производства. А пока Ельцин воевал с Россией, бандиты сумели напечатать горы фальшивок.
В началом восстановительных работ в Чечне механизм хищений заработал с новой силой. Только предварительные расходы на восстановление (в первые четыре месяца 1996 г.) составили 2 трлн. рублей. Это при том, что ведение боевых действий российскими Вооруженными Силами было профинансировано государством лишь на треть. Эти деньги, как и деньги на восстановление Грозного, после двух штурмов в 1996, можно считать по большей части похищенными.
За 1995 год доходы, полученные правительством Завгаева составили всего 95 млрд. рублей, российские инвестиции в бюджет Чечни составили почти триллион (МК 11.03.96). По уточненным данным в 1995 году Чечне было выделено 6,8 трлн. рублей, а в 1996 году планами правительства России предусматривалось выделение 16,2 трлн рублей и 1 млрд. долларов (“Сегодня”, 17.04.96). Так Чечня стала не только фактором нестабильности, но и черной дырой для российских финансов. Там, где природа и история положила быть пустыне, трудом русских должна была возродиться цветущая страна — заповедник бандитизма и живодерня для тех же русских.
А вот как расходовались дудаевцами украденные деньги.
Проведение митинга на площади перед президентским дворцом 7 сентября 1995 года обошлось Дудаеву в 500 тыс. долларов (РГ, 2.04.96). Единовременное вознаграждение боевика при заключении контракта колебалось от 500 до 5000 долларов, “суточные” достигали 800 долларов. Особенно ценились наемники, воевавшие в Карабахе, Абхазии, Афганистане и Боснии. Расценки за уничтожение живой силы примерно таковы — от 200 долларов за убитого российского солдата, до 1000 — за офицера. Отдельные расценки установлены за уничтоженную или выведенную из строя технику федеральных войск.
* * *
По данным чеченских источников за 1992 год по нелегальным каналам из Чечни было вывезено 4031 тыс. тонн дизельного топлива, 1631 тыс. тонн бензина, 125 тыс. тонн осветительного керосина, 43 тыс. тонн технического масла. Нефтепродукты спихивались за рубежом по демпинговым ценам — на 20–25 % ниже среднемировых. Ни главный производитель нефтепродуктов завод “Чеченингнефтепродукт”, ни республика в целом за все это ни деньгами, ни товарами ничего не получила.
Чечня для России была скорее не источником нефти, а центром нефтепереработки. Сюда перекачивалось большое количество нефти — Грозненский НПЗ получал в три раза больше нефти из других регионов, чем от местной добычи, что и составляло основу хозяйственного благополучия Чечни. Производство товаров народного потребления составляло всего лишь 25 % производства. Остальное брали через “отхожие промыслы” — организацию частной коммерции и бандитизм. Нефть была “стартовым капиталом” чеченского мятежа и важным элементом российского теневого бизнеса.
Политические верхи России, поставившие себе задачу полного развала страны, активно содействовали Дудаеву. Несмотря на неконтролируемое развитие событий в Чечне, туда продолжала поступать нефть от продажи которой выручались средства на укрепление бандформирований. Правительство Гайдара разрешило перекачать в Грозный около 20 млн. тонн российской нефти. Эта и другие незаконные нефтяные операции дали Дудаеву и его окружению около миллиарда долларов. Часть этих денег была в частном порядке вложена в недвижимость и банки за рубежом. По данным депутата Госдумы РФ от Чечни генерала Ибрагима Сулейменова в течение 4 лет правления в Чечне Д.Дудаева из республики ежегодно вывозилось 22 млн. тонн нефти, средства от продажи которых шли на личные счета Дудаева (“Интерфакс”, 12.04.96).
Убытки, принесенные режимом Дудаева в 1991–1993 гг. только нефтяной отрасли, составили не менее 4 трлн. рублей. Тут был налажен конвейер хищений со специальной системой сокрытия посредников. Расплата за поставленную нефть производилась с добывающими предприятиями за счет потребителей приобретенной в Чечне нефтепродукции. При такой системе замести следы оказывалось очень несложно. Минтопэнерго России качало нефть Дудаеву из Сибири до мая 1993 года, а дагестанская нефть поступала практически до начала боевых действий. Только в июле 1993 г. неторопливый “специалист по межнациональным отношениям” С.Шахрай направил президенту Ельцину записку о целесообразности прекращения поставок нефти в Чечню (“Россия”, № 32, 1995).