Страница 83 из 219
Несмотря на то, что первой в списке претендентов на победу в залоговом аукционе стояла та же “Роснефть”, государственной компании не удалось взять “Сибнефть” под контроль. Победителем аукциона стала “Нефтяная финансовая компания” (НФК) (кредитор — “Столичный банк сбережений” Смоленского, гарант — банк “Менатеп” Ходорковского), предложившая государству кредит в размере 100 млн. 300 тыс. долларов при стартовой цене лота в 100 млн. долларов. Заявка “Инкомбанка” не была допущена к участию в аукционе под надуманным предлогом, аналогичным тому, который был использован при выпихивании его из состава учредителей ОРТ.
Необходимо отметить, что учредителями НФК являются Объединенный банк и ООО “Вектор-А”. Владельцами первого являются АвтоВАЗ, АвтоВАЗбанк и ЛогоВАЗ, а второго — сама “Сибнефть”. Все под контролем Березовского. Мало того, победа в аукционе была обеспечена деньгами Омского НПЗ и “Ноябрьскнефтегаза”, входящих в холдинг “Сибнефть”. То есть налицо ситуация криминального сговора — переложили деньги из кармана в карман, а получили в собственность колоссальную кампанию.
Второй примечательный факт этой истории — убийство директора Омского НПЗ, которого прочили в директора “Сибнефти”. Ехал человек мимо холодной сибирской реки и вдруг вздумал искупаться. Через сутки его извлекли из воды и поставили диагноз — острая сердечная недостаточность. Все сделали вид, что в это поверили.
Наконец, примечательным фактом является образование “группы дружественных инвесторов” “Сибнефти”, в которую, помимо предприятий “Сибнефти” и НФК, вошли Объединенный банк, Русский индустриальный банк, Столичный банк сбережений, Нефте-комбанк. Вместе с перечисленными выше структурами все это спекается в какое-то паучье гнездо.
Для чего все это делается — почти не скрывают. Средства массовой информации открыто говорили, что вся история с “Сибнефтью” разыграна для обеспечения избирательной кампании Бориса Ельцина. О масштабах соответствующих выплат можно судить хотя бы по тому факту, что за время держания залога НФК выудила из “Сибнефти” только по балансовой прибыли порядка 1.1 трлн. рублей (“Правда-5” № 18, 1997).
А вот схема ухода от налогов, доступная лишь тем, кто продал душу Чубайсу.
Норильский горно-металлургический комбинат, выпустивший в 1996 году продукции на 10 трлн. Рублей, оказался должником по налоговым выплатам на 1.5 трлн. рублей (на май 1997). Как говорится, где деньги, Зин? Оказывается, с осени 1995 контрольный пакет акций РАО “Норильский никель” принадлежит ОНЭКСИМбанку, само РАО по договору является агентом по реализации продукции комбината, а значит, фактически распоряжается продукцией по своему усмотрению и решает, выплачивать ли партнеру какие-либо деньги или нет. Благодаря ОНЭКСИМбанку оказалось возможным игнорировать Указ Ельцина № 1212 от 18.08.96 о перечислении всех полученных агентом денег на счет партнера в течение трех банковских дней. Из своих 10 трлн. в 1996 комбинат получил только 100 млрд. А чтобы окончательно замести следы, РАО “Норильский никель” заводит себе еще одного партнера — ЗАО “Интерросимпекс”, через которого реализует свою продукцию. Контрольным пакетом опять-таки владеет ОНЭКСИМбанк” (см. “Казначей ВМ”, 25.06.97).
Коль скоро мы упомянули банковские депозиты, то немного и о них.
Наслушавшись известий о крахе всяких там компаний, русский простец несет свои деньги в банк. В обмен ему дают договор с указанием, что банк может пересматривать процентную ставку по депозиту. Если доверчивый клиент и замечает эту запить, то рассчитывает, что его вовремя уведомят, и он сможет подыскать своим деньгам более доходное место. Не тут то было! Об изменении ставки (разумеется, в сторону уменьшения) клиент узнает только в момент получения жалких процентов. То-то обрадуется! (Хотелось бы тут недобрым словом помянуть сверхсолидный НГС-банк, что в Москве близ Центробанка располагался. Но близость тут не в надежности и порядочности, а в другом — оба учреждения были инструменты наперсточников.)
Банковская система России — монстр, выживающий из страны все соки. Крупные банки (около трети банков) аккумулировали 86 % бюджетных средств, 94 % депозитов, 86 % средств предприятий, 90 % всех банковских активов. Но реальное кредитование граждан и предприятий находилось на чудовищно низком уровне и составило 11 % от ВВП (в Германии — 113 %, в США — 119 %, в Японии — 193 %, в Румынии — 24 %, Словакии — 41 %, Чехии — 98 %). Удельный вес ссуд населению составил всего 2,4 % (в США 10 %, в Германии — 15 %). Банки занимались преимущественно спекуляциями с бюджетными деньгами. 76 % всех инвестиций банков приходились на государственные ценные бумаги — ГКО, ОФЗ и пр. Значительная часть банков работала на нелегальный бизнес, преступность, занималась “отмывкой” грязных денег и переправкой капиталов за рубеж. Из 1496 банков около 400 были напрямую инкорпорированы в организованную преступность (ВМ, 29.12.98).
Мы уж не будем объяснять того, что чем хуже работает банковская система, тем выгоднее банкам. Чем медленнее ведутся расчеты, тем больше средств для собственной финансовой деятельности получают банки. Потому то их и расплодилось так много. Крупные предприятия стремятся обзавестись собственным банком, чтобы не давать снимать пенки со своих прибылей кому-то постороннему. Ну а созданный банк сразу же старается залезть в карман бедному нашему гражданину. На случай же каких-то особенно разорительных авантюр можно просто стать банкротом. Как, например, Московский городской банк, прославившийся свой простой и эффективной рекламой — мол, МГС — устойчивый банк.
Следующее изобретение — рынок государственных краткосрочных облигаций (ГКО). Тут и бумагу резать не надо. Все пошло через компьютерный учет. Государство начало брать в долг у предприятий временно свободные средства под проценты, смущая их высокой ликвидностью и солидной доходностью этих “ценных бумаг” на специально организованных торгах. Построили пирамиду: со старыми вкладчиками стали рассчитываться вновь поступившими средствами. Пирамида завалилась аккурат через год. Как раз к осени, когда нужны были средства, чтобы под новый урожай расплатиться со старыми долгами. Вот и обобрали госчиновники доверчивых вкладчиков: сыграли на бирже на понижение курса ГКО и вынудили сдать их по низкой цене (деньги-то свободными бесконечно быть не могут!). Но тогда завалили как бы наполовину — только для того, чтобы обобрать мелких вкладчиков, которые и не знали как манипулируют их деньгами. Окончательно пирамида рухнула в августе 1998. Причем тут охнула вся страна. Потому что под видом страшного крушения рынка банки ограбили всех своих вкладчиков и клиентов. Украденные деньги при полном непротивлении властей перекачали в новоиспеченные банки.
Теперь международное шулерство. Нарисовали зеленую бумажку, назвали “доллар” и привезли в Россию. Очень много привезли! А из России за эту бумагу пошли такие потоки сырья, что мировой рынок им поперхнулся и стал понижать цены. А у нас гуляют туда-сюда потоки зеленой бумаги. Простецы, желающие в валюте сохранить свои деньги от инфляции, вынуждены окунаться в эти потоки и снова напарываться на шулеров. То старинную бумажку подсунут, которую никто потом на рубли менять не согласится, то устроят колебания курса и цен… И называется это “конвертируемостью рубля”.
“Демократы” очень стараются, чтобы этой игрушки у них не отняли. Право такое придумали — право на владение твердой валютой! Только ждите момента — шулерская реквизиция не за горами. Не дадут же вам, в самом деле, от инфляции спастись! В августе 1998 была только репетиция реквизиции.
И вот всю эту катавасию с акциями-неакциями, резаной бумагой, дутыми уставными фондами, липовыми ставками депозитов и прочая, прочая… назвали модно — “фондовый рынок”! Международный валютный фонд посоветовал.
Нет, авторы не против банков, ценных бумаг и валютных операций! Авторы против шулерства, когда банками называются меняльные конторы с криминальными наклонностями, ценными бумагами — цветные фантики, а государством — воровскую малину.