Страница 24 из 42
Но до Сарумана Белого и графа Дуку он долго был графом Дракулой. Получив в 1957 году первое приглашение от Hammer Film, Ли приступил к серьезной работе над образом, порываясь принимать участие даже в написании сценариев, куда вставлял заимствованные из романа Брэма Стокера фразы. Для этого актера характерен философский подход к мистическим темам. Однажды в ответ на вопрос о том, какой кинокадр он считает самым завораживающим, Ли ответил: «Вид открытой двери». К творчеству сценаристов Ли зачастую относился критически. В мемуарах актер пишет, что его герой из фильма «Дракула: Князь Тьмы» стал немым персонажем именно потому, что он, Кристофер Ли, отказался произносить в кадре придуманные сценаристами глупые реплики. Зрителям Ли предложил новую интерпретацию образа вампира: его Дракула — не столько романтический герой-аристократ, сколько хладнокровное человекоподобное чудовище, заставляющее относиться к себе с содроганием, и при этом едва ли не эротоман.
Ли опасался, что постоянное появление на экране в роли вампира испортит ему кинокарьеру. Он отказался от съемок в первом же сиквеле, «Невесты Дракулы», и с трудом позволил уговорить себя вернуться в сериал пятилетием позже (об этом сам Ли пишет в мемуарах; по другим источникам, к актеру и не обращались с предложениями участвовать в съемках из-за скромных бюджетных возможностей проекта). Hammer Film, конечно, обошлась и без «отказника»: «Король вампиров Дракула мертв, но его ученики живы и разносят заразу по всему миру». Смерть вампира из-за временного отсутствия Кристофера Ли не помешала сценаристу Джимми-Идее возобновить проект, когда возникла такая возможность. В дебюте фильма «Дракула: Князь Тьмы» верный слуга вампира Клоув оживляет своего хозяина, пролив над его останками кровь убиенного путешественника Алана Кента. Эта сцена воскрешения, в которой злодей Клоув выпускает кровь из несчастного Кента, словно из барана, установила стандарт жестокости для кинематографии ужасов. Пресса, как водится, морализировала; зрители, конечно, пугались и восторгались. А жена (вернее, уже вдова) Кента прекрасная Хелен закономерно стала следующей жертвой любви и ярости Князя Тьмы.
Историки кино свидетельствуют и другое: Кристофер Ли (как и Бела Лугоши) сыграл Дракулу «раз и навсегда», его персонаж никуда не эволюционировал и никак не развивался, что, впрочем, не мешало картинам с его участием приносить коммерческий успех. Актеру могло это нравиться или не нравиться, но Hammer Film и не думала искать добра от добра. Коммерческие соображения часто не совпадали с творческими оценками профессионалов, тем не менее Hammer horrors давно признаны классикой жанра. Кристоферу Ли так и не удалось стать перворазрядной звездой мирового кино, как и его другу и партнеру, не менее талантливому актеру Питеру Кашингу, которого мир синема запомнил только в образах Виктора Франкенштейна и доктора Ван Хелсинга. Кашинг как-то сказал: «Немного найдется зрителей, которые хотели бы видеть меня в роли Гамлета, но миллионы желают видеть меня Франкенштейном. Даже если я сыграю Гамлета, зрители решат, что это новый фильм ужасов». Отношение к профессии сближало Кашинга и Ли, понятно, почему они водили дружбу. Кристоферу Ли приписывают такую фразу: «Оценивая роль, я не слишком думаю о том, что хотел бы делать в кино. Важнее другое: в какой роли воспримет меня публика. Думаю, ребятишкам понравится, если они увидят меня в «Звездных войнах»». Ли не ошибся: ребятишкам понравилось.
В пору творческого расцвета Кристофер Ли вступил в шестидесятые-семидесятые годы. Он успешно сыграл главную роль в фильме «Распутин: Безумный монах», Шерлока Холмса, брата знаменитого сыщика Майкрофта Холмса и сэра Генри Баскервиля в экранизациях произведений Артура Конан Дойла, злодея Франсиско Скарамангу в девятом эпизоде бондианы «Человек с золотым пистолетом», доктора Джекила и мистера Хайда в картине «Я, монстр». К этому добавлялись частые съемки на телевидении, работы по озвучиванию художественных, документальных и анимационных фильмов (у Кристофера Ли глубокий, приятный голос, он великолепно поет, кроме того, знает семь иностранных языков, немного говорит и по-русски), а позже — компьютерных и видеоигр, музыкальные аудиозаписи.
Просто так общение с трансильванским графом не проходит ни для кого. Кристофер Ли уже несколько десятилетий собирает книги по оккультной и «потусторонней» тематике, в этой его специальной библиотеке более 12 тысяч томов. Самая известная автобиографическая книга Ли (он опубликовал уже полдюжины) называется «Высокий, темный и отвратительный». Семь ролей Дракулы в фильмах компании Hammer (помимо этого Ли сыграл роли дракулоподобных вампиров в нескольких фильмах немецкого, французского и итальянского производства) остаются заметными событиями в творческой биографии этого актера. Однако, в отличие от Белы Лугоши, Кристофер Ли не есть сам Дракула. Еще и потому, что Ли никогда не страдал психологической зависимостью от кинематографического вампира и при необходимости мог по своей воле отречься от этой роли. В 1973 году, раздосадованный самоповторами и исчерпанностью сюжетов Hammer Film, Ли решил не участвовать в очередной кинопостановке. Последний фильм серии, «Легенда семи золотых вампиров», в сюжете которого готические мотивы соединялись с драками из боевиков, снимали с другим актером, Джоном Форбсом-Робертсоном. Что же касается Hammer Film, то компания остановила вампир-проект только после того, как стало ясно, что из своего Дракулы продюсеры и режиссеры выжали всю финансовую кровь до последней капли.
Это не означало окончания эпохи фильмов ужасов. В начале 1970-х годов сценарист Тудор Гейтс по заказу Hammer Film снова адаптировал для киноэкрана «Кармиллу» Джозефа Шеридана Ле Фаню, вдобавок сочинив еще и сиквел, и приквел. Фильмы этой трилогии — «Любовницы-вампиреллы», «Страсть к вампирелле» и «Близняшки зла», — объединенные судьбой главной героини Кармиллы Карнштайн, привлекли к себе внимание прежде всего очень свободной по меркам времени трактовкой лесбийской темы. «Близняшками зла», в частности, предстали настоящие двойняшки, модели журнала Playboy Мадлен и Мэри Коллинсон. Все три фильма о дважды греховном влечении — девы к крови и девы к деве — подверглись суровой оценке Британской ассоциации киноцензоров. Сразу после премьеры эти картины вызывали резкую критику поборников нравственности, но теперь-то самые рискованные их сцены смотрятся вполне невинно.
Трилогия Hammer Film дала очередной импульс развитию параллельного с приключениями графа Дракулы кинематографического маршрута, женского лесбийского вампиризма. Такого рода продукцию эксперты считают разновидностью так называемого эксплуатационного кино. Это категория малобюджетных фильмов, в которых с большой степенью натурализма интерпретируются табуированные темы вроде разных аспектов сексуальности, издевательств над женщинами в местах заключения, стереотипных историй об американском Юге и так далее. Крупнейшими проповедниками этого междужанрового направления в современном кино считаются режиссеры Квентин Тарантино и Роберт Родригес.
Вампиреллы-лесбиянки хотя и не могли сравниться по популярности с самим Дракулой, тем не менее пользовались постоянным вниманием кинематографистов. Еще в 1960 году повесть Ле Фаню экранизировал французский киномастер Роже Вадим («Кровь и розы»), снявший в главной роли свою очередную жену. Через поколение, в 1983 году, нашумел фильм Тони Скотта «Голод», история о роковом влечении врача-геронтолога (Сюзан Сарандон) и бессмертной готической пары в исполнении Катрин Денев и рок-звезды Дэвида Боуи. Тема получила продолжение и в последующие годы. Одним из последних в череде таких фильмов стал снятый в середине двухтысячных годов цикл эротических комедий с названиями вроде «Страсть для Дракулы» и «Эротические приключения Ван Хелсинга», в котором все роли исполняли женщины. Дракулу в женском обличье играла актриса Дэриан Кейн. Не дремали и литераторы: в середине 1990-х годов в США вышла двухтомная антология рассказов о вампиреллах-лесбиянках, «Дочери тьмы» и «Темные ангелы». Именно такой чувственный и опасный образ превратила в эффективный провокационный метод своего творчества французская рок-звезда Милен Фармер. Естественно, Дракула стал не менее популярным персонажем и гей-культуры. В конце 1960-х годов на Бродвее поставили мюзикл «Дракула и парни», а в 1983 году вышел порнографический фильм с замысловатым, но ясным названием «Гейракула». И это только два из множества примеров.