Убить невесту

– Момент, – быстро поправил Оливер. – Десять тысяч фунтов – это минимальная стоимость ремонта. Сам дом обойдется значительно дороже, мы можем сойтись на ста пятидесяти тысячах фунтов. За все.

Флутер громко расхохотался:

– Ну и шуточки у вас! Вы получите за дом свои десять тысяч фунтов и ни пенни сверху. У меня больше денег нет, а я не собираюсь из-за какой-то развалюхи влезать в долги.

– Если у вас нет средств, – холодно парировал Оливер, – то я продам свою развалюху, как вы изволили выразиться, кому-нибудь другому.

Но что за чертовщина! Других звонков не последовало! Через неделю снова позвонил Флутер и поинтересовался, продается ли еще дом?

– Вам повезло, – ответил Оливер. – Так как вы позвонили первым, я готов уступить вам пять тысяч фунтов.

– Это очень великодушно с вашей стороны, мистер Макей, – заявил покупатель. – Мы можем встретиться немедленно. Я привезу вам пять тысяч фунтов. Наличными.

– Вы не поняли, – ответил Оливер. – Цена дома сто сорок пять тысяч фунтов.

– Вы очень скоро снизите ее, – рявкнул мужчина и повесил трубку.

– Что будем делать? – поинтересовалась Одри.

– Обстоятельства вынуждают нас остаться здесь, но только пока идет ремонт. После его окончания будет легче найти покупателя, который даст достойную цену. Мы же не можем подарить этот дом. Я вложил в его покупку почти все свои деньги.

– Не волнуйся, я буду осторожней, – пообещала девушка, чувствуя себя виноватой. Она видела, что вся эта ситуации совершенно выбила Оливера из колеи, и не хотела подливать масла в огонь: – Ты увидишь, когда закончится ремонт и мы поженимся, нам не захочется продавать дом. Кстати, ты не против, если Марджи будет свидетельницей на бракосочетании? Она так мечтает об этом!

– Ну, разумеется. А старина Доэрти вызвался быть вторым свидетелем. Я ему уже обещал. Ты согласна?

– Я согласна со всем, что ты делаешь, – честно ответила Одри. – Какую дату назвать Марджи?

– Может быть, четырнадцатое?

– Почему четырнадцатое?

– Потому что я не в силах больше ждать, дорогая! Я надеюсь, что и ты тоже.

Одри обняла его за шею.

– Я люблю тебя, – прошептала она тихо. – И всегда буду тебя любить.

И добавила, чуть слышно:

– … пока смерть не разлучит нас.

Но прошептав грустные слова, девушка сразу забыла о мрачной сути сказанного. Гораздо больше ее волновал вопрос: успеет ли Марджи сшить подвенечное платье к назначенной дате? На прошлой примерке выявилось много недостатков: юбка из кружева и снежно-белого шелка была недостаточно объемной, а декольте слишком скромное, как у старой девы. Марджи шила платье по фотографии, но фотография одно, а жизнь – совершенно другое.

– Никаких проблем, – заверила Марджи. – Юбку расширим хоть на двадцать метров. И декольте углубим так, что у всех глаза на лоб полезут.

Подруги решили сделать съемный волан – он деликатно прикроет плечи невесты во время венчания в церкви, а потом его можно будет отстегнуть.

– Оливер говорит, что у меня потрясающие плечи, – заметила Одри. – Надо же дать ему возможность ими полюбоваться.

Одри позвонила Марджи, сообщив приятную новость. Та от восторга даже всплакнула:

– О господи! А как должна быть одета свидетельница? Не осрамиться бы! И уже четырнадцатого. К счастью, твое платье готово. Останешься довольна.

На следующий день подруги встретились, и Марджи вынула из гардероба целое облако из кружева и шелка. У Одри заблестели глаза:

– О, Марджи, ты настоящая волшебница! Даже и примерять не надо – это платье моей мечты!

– Нет, примерим обязательно, – настояла Марджи. – Всегда находятся мелочи, которые нужно поправить. Ты все худеешь и худеешь, а для портнихи нет кошмара хуже!

Одри радостно рассмеялась и всю примерку стояла по стойке смирно. Да, она опять похудела. Но это так естественно для невесты из-за предсвадебных волнений!

Марджи упаковала платье в огромный бумажный пакет:

– Оно будет сидеть великолепно, если только ты совсем не исхудаешь, – напутствовала она. – За два дня до свадьбы обязательно примерь платье и посмотри, как сидит. Если похудеешь, еще будет время его ушить.

Когда Одри принесла пакет домой, Оливер живо поинтересовался его содержимым.

– Это секрет, – загадочным тоном произнесла девушка и сделала таинственное лицо. – Но сдается мне, что ты все равно в него заглянешь.

– И что тогда случится?

– Нечто ужасное! – ответила Одри, села к Оливеру на колени и, спрятав лицо у него на шее, с наслаждением вдохнула любимый аромат его туалетной воды и загорелой кожи. Оливер нашел ее губы…

Спустя полчаса, выскользнув из объятий жениха, Одри отнесла пакет в гардеробную и вышла в коридор, едва не ударив дверью мужчину в синем комбинезоне. Это был один из электриков, и ему нечего было делать перед ее комнатой. Она спросила с раздражением, какого черта он тут делает? Мужчина смущенно промямлил в ответ что-то несуразное насчет забытых плоскогубцев.

– Здесь их нет, – бросила Одри. Она терпеть не могла мужчин, подсматривающих за женщинами в замочную скважину.

Рыжеволосый мужчина с лицом, усыпанным веснушками, густо залился краской и мгновенно ретировался.

Она рассказала об инциденте Оливеру, но тот только рассмеялся:

– Не делай из этого трагедию, дорогая. Ты действуешь на мужчин колдовским образом, у них буквально крышу сносит при виде тебя. Электрик ведь тоже мужчина. Я уже пару раз замечал: он смотрит на тебя какими-то безумными глазами.

– Правда? – удивилась Одри. Это известие ее нисколько не успокоило. Она немножко помедлила, прежде чем спросить: – Ты можешь узнать, есть у этого рыжего судимость?

– О чем ты, дорогая? Он прекрасно выполняет свою работу, и я не имею никакого права интересоваться его личной жизнью, тем более его прошлым.

– Ну как же ты не понимаешь, – нетерпеливо проговорила она. – Удары током через абажур лампы и кран на кухне – все это мог организовать только профессионал, а именно, электрик!

Оливер напомнил: когда ее ударило током через абажур, рабочих в доме еще не было, а значит, у него надежное алиби. Но Одри все же решила повнимательнее следить за не в меру любопытным рыжим электриком.

* * *

Уже на следующий день Одри представилась возможность уличить этого рыжего электрика в недобрых намерениях.

В то время как все рабочие были заняты на первом этаже, электрик тайком улизнул из дома и пробрался в сад. Сначала он внимательно рассматривал деревья на восточной стороне дома, потом залез на дерево, растущее напротив окна одной из комнат на втором этаже – предполагаемой детской – и по ветке перелез в комнату. Одри притаилась в кустарнике, гадая, какой еще сюрприз преподнесет ей судьба?

Она прождала полчаса – парень больше не появился. Когда девушка вошла в дом, то увидела, что он как ни в чем не бывало прокладывает электрический кабель в холле.

Она поднялась в предполагаемую детскую, где были сложены листы гипсокартона и доски. На пыльном полу виднелось множество следов, но как определить, какие из них свежие? Старая открытая проводка была срезана, а новая еще не проложена. Несмотря на тщательные поиски, Одри не нашла ничего предосудительного.

Уже собравшись уходить, она заметила застрявший в щели между половицами обрывок газеты и попыталась его вынуть, но он не поддавался. Наклонившись ниже, она увидела, что на полях обрывка кое-как нацарапано несколько слов: «Надо с вами поговорить. Срочно. Сегодня ночью у четырех дубов. Приходите одна».

Одри перечитала текст, не веря своим глазам. Это написал рыжий электрик? Что за глупая шутка? Надо показать эту записку Оливеру: он уехал в деревню купить эля для рабочих. Пусть поговорит с парнем, когда вернется.

Девушка спустилась на первый этаж и, проходя мимо электрика, услышала шепот:

– Не говорите никому. Даже мистеру Макею.

Это уже слишком! Неужели этот придурок надеется, что она придет ночью к нему на свидание?