Время жить. Пенталогия

Задумавшись, Пээл и не заметил, что совещание завершилось, просто все вокруг задвигались, поднимаясь с места. Заторопился к выходу и он. Ощущал себя Пээл, словно в вакууме без скафандра. На собрании никто не подсел к нему ближе, чем за три кресла, даже места спереди и сзади его – и те пустовали. Одинокий и встревоженный, он шел к своему гравикатеру, как вдруг его окликнул суперофицер-один Этиа.

– Слушай, Пээл, окажи услугу. Подбрось меня до моего корабля, а то что-то мой катер забарахлил.

– С удовольствием, – ответил Пээл.

Корабль Этиа был ему не совсем по дороге, но это не имело никакого значения. Для старого приятеля, единственного, кто не отступился от него, он был готов выполнить любую просьбу. Усевшись на место пилота, Пээл начал прокладывать на компьютерной карте новый курс. Обычно он любил вести катер самостоятельно, но в этот раз у него просто не было сил.

Закончив, он был уже готов включить двигатели, но остановился, с удивлением смотря, как Этиа, держа в руке небольшую черную коробочку с антенной, сосредоточено водит ей из стороны в сторону.

– Боишься, что прослушивают? – удивился Пээл. – Брось, да разве сможет СБ здесь, на Филлине, что-то засунуть в мой катер?

– Служба – вряд ли, а вот наш родной спецотдел – вполне мог, – заявил Этиа. – Ну вот, проверили, все чисто. Да ты стартуй, стартуй.

Пээл помрачнел.

– Только этого еще не хватало. Впрочем, одной неприятностью больше, одной меньше. Ты же видел, как от меня все стали нос воротить.

– Не удивительно. Наши аристократы не могут тебе простить, что ты вдруг ни с того, ни с сего с ними сравнялся. А мы, простые смертные, у кого нет ни отца маршала, ни тестя советника, посчитали, что ты слишком уж занесся. Ты же знаешь наш закон: тому, кто высунулся, отрывают голову.

– Это я бы еще пережил. Но все почему-то решили, что я обязан всему этому сотрудничеством с СБ. А я же – ни сном, ни духом! Ты мне веришь?

– Отчего же, верю. Но и против этого есть средство.

– Да ну? – недоверчиво хмыкнул Пээл. – Что-то не вижу. Подскажи.

– Все очень просто, поверь. Если тебя считают человеком Оонка, стань им. Вот и все.

– Вот как, – настороженно произнес Пээл.

– Да, чтобы не было недоразумений…

Этиа медленно достал из кармана кусочек пластика с причудливо изрезанным краем. Пээл, промедлив несколько секунд и глядя Этиа прямо в глаза, сам засунул руку в карман. Там у него лежала похожая пластинка.

Это была традиция. Офицеры, впервые назначенные на должность командира корабля первого класса, должны быть представлены Императору. Пээл вместе с четырьмя другими офицерами, в неописуемо роскошной форме для представлений ко двору, стоял навытяжку в зале для малых приемов и во все глаза глядел на Императора – пожилого, сильно располневшего мужчину с обрюзгшим лицом и мешками под глазами, одетого в мундир фельдмаршала Военного Космофлота.

Внезапно одна из дверей отворилась, и в зале появился Оонк, только месяц назад ставший Председателем Совета Пятнадцати. В отличие от расфуфыренных придворных, он был одет в строгий черный костюм с одной-единственной золотой ленточкой канцлера Империи на лацкане. Обходя офицеров вслед за Императором, он вручил каждому по маленькому кусочку пластика – части своей визитной карточки.

"Мозаика" – так назывался этот вид поощрения, означающий: "О вас помнят в самых верхах". Часто отличившимся вместо или вместе с наградой вручался новый кусочек мозаики. Сложившие полную карточку получали право носить ее при парадной форме в специальном прозрачном кармашке. По своему социальному статусу полная мозаика приравнивалась к высокому ордену и весьма ценилась, особенно, в колониях.

Пээл взял из руки Этиа пластинку и приложил ее к своей. Новый кусочек мозаики встал на свое место, и белый пластик на несколько секунд засветился мягким голубым светом.

Положив карточку в карман (на ней уже не было видно никаких следов соединения), Пээл снова взглянул в глаза Этиа.

– Итак, – медленно произнес он. – Ты вербуешь меня на службу в СБ? Так это надо понимать?

– Во-первых, не я, а сам Оонк, – со спокойной улыбкой ответил Этиа. – Во-вторых, не на службу, а для сотрудничества. А в-третьих, у тебя все равно нет другого выхода.

– Да, хорошо подстроено, – оценил Пээл. – Вот уж не думал, что ты работаешь… нет, сотрудничаешь с СБ.

– Не с СБ, друг мой. С самим Оонком. Поверь, в этом есть принципиальная разница. И знаешь, для чего я это делаю? Для того, Пээл, чтобы обеспечить свое будущее и будущее своих детей! Ты думаешь, такой крутой, две звездочки заимел, и тебе уже дальше расти некуда? А что с тобой дальше будет, знаешь? Знаешь, конечно, знаешь, потому и молчишь. С корабля тебя снимут, не дело генералу второй величины всего лишь кораблем командовать. А больше тебе что-то дадут? Да ни в жисть не дадут! И мне не дадут. Только я бы своим кораблем еще долго командовал, а тебя, приятель, отправят или сидеть на дальней базе, куда корабли раз в год приходят, или председательствовать в комиссии по разработке новой формы застежек на парадном мундире. Будто мало дыр, куда можно генерала второй величины засунуть? И будешь ты сидеть в такой дыре затычкой еще до-олго-долго. Завоешь, от безделья-то…

– Хорошо, – сказал Пээл. – А что мне дает служба на Оонка? Что он мне по блату подыщет дыру поуютнее? Не будет же он через голову Гдоода специально заниматься моим устройством?

– Ты плохо знаешь Оонка. Скоро твое непосредственное начальство сделает тебе одно предложение. Ты его примешь. А дальше начнется самое интересное. Я думаю, Оонк готовит какую-то грандиозную комбинацию, чтобы сковырнуть всю нашу космофлотовскую верхушку. И знаешь, мне видится, ему это удастся! А кто будет тогда командовать, как ты считаешь? Мы будем, его люди. Ведь не всем же он предлагает работать на себя, не всем. Нас с тобой талантами Великие Звезды не обидели, ведь, признайся, думал, чем я, мол, хуже всяких долдонов, что уже давно в генералах ходят? Да ладно, ладно, конечно, думал! И я думал! А если мы Оонку подмогнем наших маршалов сколупнуть, так сами на их места и сядем. Так что смотри, ставки в этой игре крупные.

– В чем будут заключаться мои обязанности? – ровным голосом спросил Пээл, стараясь не выдать охватившей его радости.

Его покупают, покупают! Значит, он того стоит! Оонк – человек серьезный. Сколько лет вверх лез, залез и еще выше лезет! Да, великая удача – сесть на такой экспресс!

– Подробные инструкции ты получишь позже. И не от меня. Просто к тебе подойдет кто-то со следующим кусочком мозаики. Пока для тебя есть одно поручение. Помоги доставить в метрополию отчет генерального комиссара Улгеу. Сам знаешь, он весь в осаде, надежных каналов связи у него нет, а Оонку надо знать, как здесь шалят всякие маршалки.

Покопавшись во внутреннем кармане, Этиа достал тонкий бумажный конверт – вещь в компьютерном веке необычную и редкую.

– Отчет в этом конверте. Получится у тебя отправить – хорошо. Нет – нет, ты не единственный, кому дано такое поручение. Могу посоветовать один из путей – попробуй передать это с каким-нибудь из своих офицеров, если кого-то из них вдруг отзовут в Метрополию. Текст там самый нейтральный, контроль привык распознавать микропленку и кристаллы записи, на бумажный конверт они внимания не обращают, уже проверено. Его нужно будет передать одному человечку в министерстве, зовут его старший-один Крагзаан, он зам начальника отдела топливного снабжения космофлота. Достаточно просто сказать, что с Филлины, он поймет. Повторить?

– Не надо, у меня хорошая память. Министерство, отдел топливного снабжения, старший-один Крагзаан. Единственное… Ты совсем не опасаешься, что я сообщу о нашей беседе в спецотдел или еще кому?

Этиа улыбнулся.

– Нет, не опасаюсь. Во-первых, это тебе почти ничего не дает, веры тебе все равно не будет. Во-вторых, меня не так уж просто ухватить, а каких-то планов Оонка ты все равно не выдашь и не нарушишь. Ну а в-последних… Знаешь, Пээл, Оонк не любит двойной игры. И не просто не любит, а очень не любит.