Страница 22 из 34
Между тем истребители с курсом 320 град были выведены на удаление 210 км, после чего по команде главного штурмана армии (подчинявшегося генералу Вовк) летчикам приказали возвратиться на аэродром Кольцово. Несмотря на то, что аэродром находился в зоне огня ЗРВ, летчики не были проинформированы о проходе указанной зоны при заходе на посадку. После разворота на аэродром Кольцово маршрут полета МиГ-19 проходил через зону поражения 4-го дивизиона 57-й зенрабр, у которого аппаратура опознавания своих самолетов на СРЦ П-12 была неисправна, в результате чего оба самолета были приняты за противника. К-p 4-го дивизиона запросил указаний к-ра бригады, а последний в свою очередь – зам.командующего армией генерал-майора артиллерии Солодовникова. Последний оказался не в курсе действий своих «помощников» по авиации, и дал ответ: «В воздухе истребителей нет, цель уничтожить.»
При подходе самолетов к зоне пуска ракет по команде с ПН к-н Айвазян резко снизился до высоты 2000 м и вышел из зоны поражения, в то время как ст.л-т Сафронов снижался медленно. К- р дивизиона, потеряв первую цель, приказал захватить вторую и в 9:23 по ней было выпущено три ракеты. Самолет Сафронова был сбит, летчик погиб.
Кроме этого, в 8:55 с аэродрома Большое Савино (Пермь) был поднят один МиГ-19П (к-н Гусев), а в 9:24 с аэродрома Кольцово – повторно Т-3 (к-н Ментюков), которые вскоре были посажены на свои аэродромы, поскольку ситуация наконец прояснилась.
Таким образом, 4-я Уральская армия ПВО 1 мая 1960 года, действуя по самолету-нарушителю, произвела 8 вылетов истребителей: Т-3 – 3, МиГ-19 – 2, МиГ-19П – 1, МиГ-15 – 2; и выпустила 8 ракет, из них 5 – по цели и 3 – по своему истребителю, поразив обоих. В результате, зенитно-ракетные войска ПВО страны, в отличие от истребительной авиации, с первой представившейся им попытки убедительно доказали свою высокую боевую^ эффективность. Лишь гибель ст.л-та Сафронова подпортила праздник главкому Войск ПВО страны Бирюзову.
Зато были «спасены» руководители ГКРЭ и ГКАТ – В. Д. Калмыков и особенно П. В. Дементьев. Последнему удалось прервать печальную традицию своих предшественников – М. М. Кагановича, А. И. Шахурина и М. В. Хруничева – которых до него «ушли» главным образом за очевидные провалы в развитии отечественной истребительной авиации, соответственно, в 1940, 1946 и 1953 гг. с почти одинаковым 6-7-летним перерывом (такая вот интересная особенность плановой советской системы).
Летчик сбитого американского самолета Фрэнсис Пауэрс был задержан и допрошен как об обстоятельствах своего полета, так и о характеристиках самолета Локхид U-2. Кроме этого, были собраны и изучены остатки самолета: фюзеляж без двигателя, сам двигатель, левая и часть правой плоскости и хвостовая часть. По данным, полученным от Пауэрса, потолок U-2 составлял 21740 м, крейсерская скорость 690-705 км/ч, максимальная дальность 6300-6600 км. На крыльях самолета оказались установлены дополнительные топливные баки диаметром 46 см и выступающие вперед на 175 см, которые были вмонтированы в крылья и не сбрасывались. Вот почему наши летчики часто докладывали о «двухтурбинных» самолетах-нарушителях. Общий запас горючего составлял 5840 литров. На самолете был установлен один бесфорсажный реактивный двигатель J-75-P-2 фирмы Пратт-Уитни с тягой 6800 кг. В хвостовой части самолета имелась станция создания помех для РЛ прицелов истребителей и головок наведения ракет. Разведывательное оборудование включало 4 фотоаппарата: 2 длиннофокусных – для съемки заданных объектов с большой высоты (ширина пленки 24 см) и 2 короткофокусных – для картографической съемки местности (7 см), последние работали непрерывно при нахождении самолета в воздухе. Радиолокационного бомбоприцела на самолете не было.
Было также установлено, что U-2 являлся по сути однорежимным самолетом: после взлета набирал высоту 21100 м за 7 минут и дальше летел всё время на практическом потолке, наивыгоднейшем для полета. Никакие резкие изменения высоты или курса не производились из-за малого запаса прочности конструкции. Максимально допустимый крен самолета при разворотах не превышал 10 град. Снижение с 21 км до посадки продолжалось 30- 40 минут. Для полета на малых высотах U-2 приспособлен не был.
Легко заметить, что приметы U-2 далеко не всегда совпадают с докладами наших летчиков, пытавшихся перехватить высотные самолеты-нарушители, правда, наблюдавших их с достаточно приличного расстояния. Одновременно с U-2 в США состоял на вооружении другой высотный разведывательный самолет с прямым крылом большого удлинения и двумя двигателями – RB-57D. Поэтому однозначно утверждать, что все высотные нарушения воздушных границ СССР, начиная с июля 1956 года, произвели U-2, видимо, некорректно.
Н. Хрущев мастерски использовал этот инцидент для публичного уличения во лжи американского президента Д.Эйзенхауэра, о чем уже много написано. Процесс сближения СССР и США был повернут вспять. Однако, теперь уже уязвленное самолюбие американского президента некоторое время заставляло его и далее демонстрировать «непреклонность своих намерений».
1 июля 1960 г. в 17:23 РТВ 10 Отдельной армии ПВО (Кольский п-ов) в 225 км северо-западнее п-ова Рыбачий на высоте 10 тыс. м обнаружили самолет неизвестной принадлежности (цель №5722), идущий курсом на юг к границам Советского Союза со скоростью 850-900 км/ч. В 17:33 севернее Варде самолет изменил курс и продолжал полет вдоль Кольского п-ова в направлении г. Архангельск. В целях опознавания самолета и предупреждения возможного проникновения его на нашу территорию, в 17:33 с аэродрома Килп-Явр 21 корпуса ПВО был поднят один МиГ-19С 174-го гв. ИАП и в 17:57 выведен на параллельный курс с целью. Кроме того, в 17:36 с этого же аэродрома был поднят истребитель Т-3 для барражирования в районе о. Кильдин и ретрансляции команд, подаваемых с КП полка на МиГ-19.
Летчик МиГ-19 к-н Поляков сопровождал цель на параллельном курсе до района Семи Островов, и когда неопознанный самолет севернее Семи Островов начал приближаться к нашему побережью, пошел на сближение с ней. В 17:59 Поляков сблизился с целью до 8 км и установил, что самолет является разведчиком RB-47 с опознавательными знаками ВВС США. В 18:01 RB-47 нарушил нашу морскую границу и вторгся в воздушное пространство СССР. По команде с земли Поляков начал подавать нарушителю сигналы «следовать за мной и идти на посадку». На подаваемые сигналы экипаж самолета-нарушителя не реагировал и продолжал углубляться в наше воздушное пространство в направлении Архангельска (т. е. полигона Плесецк), при этом входя в облачность. Летчик запросил КП, что ему делать, но не дождавшись ответа (ввиду замешательства на КП), в 18:03 атаковал нарушителя, выпустив в него 103 снаряда. В результате RB-47 загорелся и с резким разворотом влево стал падать в восточном направлении. Примерно с высоты 5500 м три члена экипажа катапультировались.
Спустя 6 часов сейнер «Тобольск» подобрал в территориальных водах СССР на надувных лодках 2 членов экипажа сбитого самолета (штурмана и 2-го пилота), а позже был найден труп 1-го пилота.
Несмотря на отсутствие команды с КП, действия Полякова были признаны правильными. Таким образом, истребительная авиация ПВО несколько реабилитировала себя в глазах советского руководства.
Но даже потеря второго самолета не остановила Эйзенхауэра. По данным разведки, в сентябре американцы наметили новые (как тогда говорили – «провокационные») полеты с южного направления, предположительно, для разведки полигона Капустин Яр. С конца сентября 1960 г. было отмечено нахождение двух U-2 на о. Мальта, а 14 октября один С-130 прибыл в Тегеран (аналогичный перелет отмечался перед полетом 1 мая).
Для организации «достойной встречи» было решено создать сплошной фронт ЗРВ по линии Ростов-на-Дону-Сталинград-Энгельс (32 дивизиона С-75), временно сняв часть из них с других объектов. Вдобавок, на вероятных направлениях полета нарушителя устанавливалось усиленное боевое дежурство экипажей самолетов Т-3 на аэродромах Кировское, Приволжский, Кюрдамир, Красноводск, Карши, Армавир, Моздок, Мары и Ташкент. Однако, что-то помешало американцам претворить этот план в жизнь, возможно, они узнали о наших приготовлениях и решили не рисковать.