Смерть и солнце

Крикс быстро вернулся в их шатер и подал Ирему рубашку,приготовленную с вечера Линаром. Там, где ворот и закатанные рукава камизыоткрывали шею и предплечья, кожа рыцаря успела покраснеть от солнечных ожогов,резко контрастирующих с бледной кожей северянина. Глядя, как лорд просовываетруки в рукава, Крикс уже не в первый раз подумал, что его сеньор вполне могвдохновить какого-нибудь скульптора в столице на создание очередной статуи. Ичто результат наверняка вышел бы ничуть не хуже, чем мраморные полководцы вгалерее Славы.

Не подозревающий, о чем в эту минуту думает егооруженосец, мессер Ирем подошел к походному раскладному столу и, вынув изфутляра карту, знаком подозвал "дан-Энрикса".

- Наши разведчики доносят, что войска дан-Хавенреймадвигаются в этом направлении. Если выдержат темп, который взяли от Торхейма,будут здесь через два дня. А Бешеный принц рассчитывает обойти нас с фланга,потому что думает, что мы не ожидаем нападения с той стороны. Что скажешь?..

Крикса страшно раздражала эта новая манера каларийца -задавать ему подобные вопросы, а потом с заметным удовольствием тыкатьоруженосца носом в несуразности предложенных ответов. Или саркастическиосведомляться, не рассчитывает ли южанин быть одним из тех болванов, которыеочертя голову бросаются в атаку, не задумываясь, выгодно ли это остальномувойску. Если верить коадъютору, такими были почти поголовно все участникикампании, от знатных лордов до самого бедного из их вассалов, еле раздобывшегосебе доспехи и коня. .

Южанин безо всякого энтузиазма подошел и посмотрел накарту. Он не очень понимал, чего от него добивается лорд Ирем.

"Это бесполезно, - мрачно думал Рикс, глядя навыполненный черными и красными чернилами рисунок. - Хорош "стратег",который несколько минут тупо таращится на карту и не знает, что сказать".

"Дан-Энрикс" попытался рассуждать логически.Двинуться навстречу войску нагорийцев не получится - тогда они оставят Бешеногопринца с его шэддерами у себя в тылу. Нанести по принцу упреждающий удар тожене выйдет - пройти по болотистой долине реки Ины, не увязнув в топях, удалосьбы только коренному иллирийцу. Да и то - не факт. Мысленно перебирая всевозможные варианты, энониец в сотый раз подумал, до чего же ему повезло, чтоотвечать за судьбы императорского войска должен был коадъютор и другие знатныевоеначальники, а не он сам. Сколько бы Ирем не превозносил талантливыхстратегов прошлого и не иронизировал по поводу других участников похода, Криксскорее предпочел бы быть обычным рыцарем, чем полководцем. Его совершенно непрельщала перспектива ежедневно ломать голову над тем, как организоватьпоставки провианта, каких инженерных работ потребует переправа войска черезИну, где безопаснее разбить походный лагерь… и так далее, и все томуподобное.

- Ну, что?.. - спросил сэр Ирем, явно утомившисьждать.

- Не знаю, - честно сказал Крикс. Ему порядкомнадоело, судорожно отыскав какой-нибудь ответ, выслушивать, как калариецживописно - и довольно ядовито - объясняет, к чему привели бы эти действия напрактике. Если Ирему так приятно поднимать его на смех, пусть продолжает в томже духе. Только без его участия.

Но, к его удивлению, на сей раз лорд задумчивокивнул.

- Я пока тоже. Через два часа совет, там и обсудимнаше положение. А сейчас давай завтракать.

Крикс поспешно собрал на стол остатки ужина -холодное мясо, чуть подсохший хлеб, флягу вина и сыр. При этом он успелспросить себя, куда пропал Линар. Обычно тот всегда крутился где-то рядом -Крикс подозревал, что он просто боится отойти от их шатра. Южанин отложил емунемного хлеба с сыром. Ирем между тем придвинул к себе грубо сбитый табурет -один из двух, имевшихся в шатре - и сел. Крикс подошел налить ему вина, нокоадъютор только отмахнулся.

- Мы не во дворце. Садись и ешь.

"Дан-Энрикса" не пришлось просить дважды.Сыр высох, а лепешки слегка зачерствели, но, торопливо жуя завтрак и запиваяего крупными глотками кисловатого вина, голодный Рикс готов был поручиться, чтоникогда в жизни не ел ничего вкуснее.

Пресная вода из дельты Инны пахла тиной и малогодилась для питья, как и вода из большинства впадающих в нее ручьев. В ихлагере местную воду пили, либо выварив в котле, либо разбавив на две четвертивином. Но еще чаще вино пили неразбавленным. Порой "дан-Энриксу"казалось, что с тех пор, как они высадились в Таресе, он постоянно был немногопьян и видел все происходящее сквозь радужную пелену не успевающего выветритьсяхмеля. Видимо, эта мысль успела прийти в голову не ему одному, поскольку лорд,не глядя, потянулся к фляге и забрал ее, не дав южанину сделать еще одинглоток.

- А кстати, куда делся этот твой заморыш? - спросилрыцарь как бы между делом. - Я его с самого утра не видел.

- Лар - не "мой"! - с негодованием заметилРикс. - И у него есть имя.

- Ладно, ладно, - отмахнулся коадъютор. - Ну так гдеон?..

- Я не знаю. Когда я уходил набрать воды, он еще былв шатре. Наверное, ему просто понадобилось выйти.

Рыцарь выразительно поморщился.

- Для "просто выйти" было бы достаточнозайти за первый куст, а его нет уже по меньшей мере полчаса. Помнится, япредупреждал тебя, что в лагере таким, как он, не место. А раз уж ты потащилего с собой, то до конца кампании ты отвечаешь за него, как за себя. Так чтоступай за ним, и чтобы через четверть часа оба были здесь.

Возразить было нечего, и Крикс, дожевывая завтрак находу, выбрался из шатра.

Первые дни их жизни в лагере Крикс никак не моготделаться от ощущения, что он снова находится в Эрхейме. Те же ровные рядыпалаток, постоянный шум и запах кожи и железа. Главное отличие состояло в томстранном, ни с чем ни сравнимом возбуждении, которое испытывают люди, которымочень скоро предстоит сражаться - и, возможно, умереть. Казалось, все, отлордов до обычных ратников, были слегка навеселе. Глаза у всех блестеличуть-чуть ярче, чем обычно, голоса звучали чуть-чуть громче, а движения быличуть резче и порывистее, но из этих мелочей как раз и складывалось подлинноеощущение азарта, оживления и отрешенности от интересов и забот мирного времени- короче говоря, войны. Их лагерь, как магнит, притягивал торговцев,оружейников и искательниц приключений из прибрежных городов. И, вопреки всемтребованиям военной дисциплины, у лагерных костров то и дело обнаруживалисьлюди, которым ну никак не полагалось находиться в рядах имперских войск.Командиры пехотинцев были вынуждены закрывать глаза на то, что при ихприближении в палатках поспешно прятали девчонок, только что сидевших у кого-тона коленях, а какой-нибудь торговец, опустив глаза, стыдливо прикрывалхолстиной свой товар.

Тому, кто находился в центре лагеря, могло быпоказаться, что он занимает целую долину. Везде, куда хватало глаз, виднелисьостроверхие шатры, высокие древки штандартов и дым от костров. То тут, то тамбыл слышен звон и лязг от небольших походных кузниц. Между латниками,чистившими свое оружие или готовившими на огне еду, сновали слуги знатныхрыцарей. Изредка среди них встречались каларийские лошадники с длиннымисветлыми волосами и изображением бегущего коня на алых коттах. Крикс не оченьпредставлял, где следует искать Линара, и поэтому брел наугад, расспрашиваяпопадавшихся ему людей о том, не видели ли они здесь темноволосого икареглазого парнишку лет одиннадцати с виду. Таких недоростков - слуг илиоруженосцев знатных рыцарей - возле шатров крутилось очень много, так что напервый вопрос южанину обычно отвечали утвердительно, но пара уточнений сразупозволяла прийти к выводу, что собеседник видел не Линара. Рикс шел дальше, а вспину ему летели ободрительные замечания и пожелания удачи. Крикс уже почти неудивлялся этому. Оруженосца коадъютора все время узнавали люди, чьих имел и лицон не помнил, а, скорее всего, даже никогда не знал.

…Умело подставленной подножки Лар заметить неуспел. Да и не мог бы он ее заметить, потому что подошедший сзади человекотлично знал, что делал. Он словно играючи зацепил ногой сапог Линара иодновременно резко толкнул его в спину. Зазевавшийся Линар упал на четвереньки,больно ударившись обоими коленями. Позади кто-то обидно рассмеялся.