Таинственный берег

Он закрыл альбом, достал солнечные очки и, откинувшись на траву, стал смотреть в голубое небо.

— Потом дядя Майкл приехал с Мэриджон. Они были в Корнуолле, как мне кажется, по делам и приехали вместе в Клуги прямо к обеду. Дядя Майкл был мужем Мэриджон. Я всегда называл его дядей, хотя ее тетей — никогда… не знаю почему. Она была очень хорошая, но совсем не такая, как дядя Майкл. Он относился к типу людей, каких встретишь в пригородных поездах в час пик читающими колонку криминальной хроники в «Таймсе». Иногда он играл со мной во французский крикет на лужайке. Ну, а Мэриджон… — Он сделал паузу. — Честно говоря, когда я был маленький, я не особенно ее любил, наверное, потому, что чувствовал — она мной не интересуется… Сейчас, естественно, все иначе — она была так добра ко мне в последние две недели, и она очень мне нравится. Но десять лет назад… Я думаю, в то время ее интересовал по-настоящему только мой отец. Видишь ли, кроме него, никто ее не любил. Дядя Макс, казалось, всегда избегал оставаться с ней наедине. Ева, статная блондинка, похоже, так и не смогла придумать ни одного подходящего слова, чтобы к ней обратиться. Мою мать она постоянно возмущала, потому что была намного красивее ее… И дядя Майкл… нет, я чуть было не забыл о дяде Майкле. Было очевидно, что он ее любит. Он целовал ее на людях и улыбался ей такой особой улыбкой. Бог мой, ты же знаешь… от этих штучек, если ты маленький мальчик, ужасно смущаешься, когда видишь. Вот они все и собрались в Клуги в пятницу вечером, а через двадцать четыре часа моя мать умерла…

Вдалеке бормотало море, кричали чайки, которых поднимал ввысь теплый бриз.

— Это был удачный прием? — услышала наконец Сара свой собственный голос, звучащий очень ровно.

— Удачный? — переспросил Джастин, приподнимаясь и опираясь на один локоть, чтобы удивленно на нее посмотреть. — Удачный? Он был кошмарный! Все шло наперекосяк с самого начала. Дядя Макс ссорился со своей статной блондинкой — у них был ужасный скандал в субботу после завтрака, она ушла и заперлась в своей комнате. Понятия не имею, из-за чего был тот скандал. Потом, когда дядя Макс вышел к машине, чтобы «спустить пар» за рулем, моя мать попросила его отвезти ее в Сент-Ивс, чтобы купить там свежих моллюсков к обеду. И тут произошел следующий скандал, потому что мой отец не хотел, чтобы она ехала. В конце концов отец ушел на Флэт Рокс и взял меня с собой. Это было ужасно. За все время он не сказал ни одного слова. Через какое-то время пришла Мэриджон, а меня отец отослал домой — узнать, когда будет готов ленч.

У нас в Клуги тогда была служанка, которая днем готовила еду, если приезжали гости. Когда я вернулся в дом, застал там дядю Майкла, искавшего Мэриджон, и сказал ему, чтоб он спустился на Флэт Рокс. После того как выяснил про ленч и немного перекусил, пошел обратно и встретил отца на дорожке, идущей вдоль обрыва. Он возвращался один, мы дошли до дома, и он начал играть на рояле. Играл долго. В конце концов мне стало скучно, и я проскользнул на кухню, чтобы еще раз узнать, готов ли ленч. В то время я всегда был голодный… Потом вернулись дядя Майкл и Мэриджон, они заперлись в гостиной. Я пробовал подслушать через замочную скважину, но ничего не услышал. Отец застал меня за этим занятием, рассердился и шлепнул меня по одному месту. Я поспешно ретировался в бухту, чтоб не путаться у них под ногами. Мама и дядя Макс не вернулись к ленчу, а Ева не вышла из своей комнаты. Мне пришлось отнести ей наверх поднос и оставить у двери, а когда через час я пришел его забрать, еда оказалась нетронутой. Тогда я сел на верхнюю ступеньку и съел все сам. Я подумал, что вряд ли кто-нибудь будет против.

Моя мать и дядя Макс вернулись домой к чаю. Я был напуган, наверное, потому, что по какой-то причине ждал, что между ней и отцом произойдет ужасный скандал, но… — Он замолчал и, перебирая пальцами траву, глядел на море.

— Но — что?

— Но ничего не произошло, — медленно произнес Джастин. — Это было очень странно. Я даже не могу четко объяснить, насколько это было странно. Отец играл на рояле, Мэриджон была с ним. Дядя Майкл ушел ловить рыбу. И абсолютно ничего не произошло. После чая дядя Макс и моя мать спустились в бухту искупаться, и опять ничего не произошло. Я пошел за ними на берег, но мать велела мне уйти, и я шел вдоль берега, пока не наткнулся на дядю Майкла, который ловил рыбу. Мы немного поговорили. Потом я вернулся и стащил из кладовой кое-что себе на ужин, поскольку не был уверен, буду есть со взрослыми или нет. Бывало, что я обедал со всеми вместе, но мне хотелось иметь гарантию, что не останусь голодным. После этого вниз спустилась Ева и стала спрашивать, где дядя Макс, и, когда я сказал ей, что он ушел плавать с моей матерью, она пошла в сторону бухты.

Обед был в восемь. Он был изумительно вкусный, одно из самых лучших рыбных блюд моей матери: филе камбалы в окружении крабов, лангустов и креветок… Я наполнял свою тарелку трижды. Я помню точно, потому что больше никто не ел. Ева, кажется, опять ушла к себе в комнату, так что остались Макс, Майкл, Мэриджон и мои родители. Говорила за столом в основном моя мать. Потом и она пришла в замешательство и замолчала. А потом… — Джастин опять замолчал, сидел не двигаясь и гладил ладонями пружинистый дерн.

— Ну, а дальше?

— А дальше Мэриджон и отец начали разговаривать. Они в основном говорили о музыке. Я ни слова не понял из того, о чем шла речь, впрочем, мне показалось, что остальные тоже ничего не понимали. Наконец моя мать велела мне идти спать, а я сказал, что помогу вымыть посуду. Это была моя любимая уловка, чтобы не идти в постель. Я шел в кухню, а оттуда исчезал через черный ход. Но на этот раз мать и слышать ничего не хотела. Дядя Майкл взялся меня уложить. Когда мы с ним поднялись из-за стола, все остальные тоже встали и начали по одному исчезать. Последнее, что помню, я поднялся наверх и, оглянувшись, увидел, как внизу в холле отец надевает красный свитер, как будто собирается выйти на улицу. Дядя Майкл спросил:

— Что ты там увидел?

Но не мог же я ему сказать, что размышляю над проблемой, собирается ли отец пройтись к Флэт Рокс и смогу ли я удрать и пойти с ним, в то время как все будут думать, что я в постели… Но дядя Майкл сидел у меня слишком долго. Он прочел мне вслух главу из «Острова сокровищ». Это было, как я считал, очень мило с его стороны. А когда я остался один, то долго не мог заснуть, размышляя над тем, что происходит, прислушиваясь к музыке, которая доносилась снизу, из музыкальной комнаты — там заводили проигрыватель. Это был оркестр, наверное, какая-то симфония. Через какое-то время музыка прекратилась. Я думал: «Наверное, он сейчас спускается к Флэт Рокс». Так что я вылез из постели, натянул шорты, пуловер и сандалии. Когда выглянул из окна, то заметил какую-то фигуру, которая уходила по подъездной дорожке. Я выскользнул следом.

В лунном свете меня окружали какие-то тени, похожие на привидения. Я испугался, особенно когда увидел, что кто-то поднимается с берега мне навстречу. Мне пришлось спрятаться за скалой. Это была Ева. Она тяжело дышала, как будто перед этим быстро бежала, а ее лицо было в слезах. Она меня не заметила.

Джастин молчал, пропуская между пальцами невысокую траву, а потом снял темные очки, и Сара увидела отрешенное, отсутствующее выражение в его глазах.

— Я пошел по тропинке вдоль обрыва, но отец был далеко впереди, догнать его я не мог, а шум моря заглушил бы мой голос, если б я его окликнул. Наконец я был вынужден остановиться, чтобы перевести дух, а когда оглянулся, то увидел, что кто-то идет за мной. Мне стало по-настоящему страшно. Я нырнул в заросли папоротника-орляка и присел как можно ниже, так что этот человек прошел мимо, не заметив меня…

Они молчали. Вокруг была безмятежность летнего утра, спокойное море, ясное небо, безмолвные скалы.

— Кто это был? — спросила наконец Сара.

Опять молчание. Великолепный пейзаж пронизывало ощущение легкости и покоя. И тогда Джастин сказал: