Страница 7 из 50
Русские войска, стремясь к соединению сил 1-й и 2-й Западных армий, отступали в глубь страны. По пути отступления они наносили удары по противнику, сдерживали продвижение на отдельных участках войны. После оставления Вильны 1-я русская армия направилась к Дрисскому укрепленному лагерю. 2-я армия в связи с неудачной попыткой пробиться к Минску двинулась в направлении на Бобруйск. Эта армия Багратиона находилась в особенно тяжелом положении, поскольку Наполеон поставил своей задачей отрезать ее от главных сил русских войск, расчленить и затем уничтожить. Ее преследовали крупные соединения французских войск под командованием короля Вестфальского Жерома и корпуса маршала Даву. 1-я Западная армия подошла к Дриссе. Военный совет, учитывая неудачное расположение Дрисского лагеря в стратегическом и тактическом отношениях, решил не давать здесь крупного сражения, а продолжать отход к Витебску для соединения с силами 2-й армии.[44] Вскоре после принятия такого решения в крайне тяжелой для армии и страны обстановке Александр I покинул армию и отправился в Петербург. Фактическим главнокомандующим стал М. Б. Барклай-де-Толли. Несмотря на сложность отступательного маневра, все время проходившего в соприкосновении с противником, русские войска сохраняли свои основные силы. В этом большая заслуга их военачальников, и прежде всего генералов П. И. Багратиона и М. Б. Барклая-де-Толли. Отступая, они изматывали противника, войска которого все больше отрывались от своего второго эшелона, от продуктовых баз.
Первые же дни войны на территории России показали, что расчеты Наполеона на четкое снабжение войск продовольствием и фуражом не оправдались. Проблема обеспечения армии Наполеона продовольствием при ее дальнейшем продвижении в глубь России все более обострялась. Это приводило к развитию во французской армии мародерства, к падению дисциплины. Как писал Коленкур, «быстрое движение при отсутствии продовольственных складов исчерпало и разорило все запасы и все жилые места, находившиеся по пути». Французская армия имела запас провианта всего на несколько дней, надеясь в дальнейшем на склады продовольствия и фуража в России. Авангард еще кормился, вспоминал Коленкур, а остальная часть армии уже испытывала серьезный недостаток в провианте. «В результате перенапряжения, лишений и очень холодных дождей по ночам погибло 10 тыс. лошадей».[45] И это только в начале наполеоновского нашествия!
Основной стратегический смысл боевых действий в первый месяц войны заключался в стремлении русских армий соединиться для нанесения решительного ответного удара врагу, французских — не допустить этого, еще больше разъединить армии и, навязав каждой в отдельности генеральное сражение, разбить их поодиночке. И хотя ни той, ни другой стороне не удалось достичь своих задач, уже тогда начал рушиться тщательно разработанный Наполеоном план молниеносной войны против России.
М. Б. Барклай-де-Толли, получив в Витебске сообщение П. И. Багратиона о невозможности пробиться для соединения обеих армий (одна 1-я Западная армия не могла дать Наполеону генеральное сражение), принял решение отходить к Смоленску, куда должна была прибыть и 2-я Западная армия.
Армия Наполеона втягивалась в глубь России, так и не осуществив своего первоначального стратегического замысла. Из трех возможных направлений движения наполеоновских войск для нанесения русским войскам главного удара — петербургское, киевское, московское — он выбрал последнее. «Если я займу Киев, — говорил Наполеон, — я возьму Россию за ноги, если я овладею Петербургом, я возьму ее за голову, заняв Москву, я поражу ее в сердце».[46]
Народ в войне 1812 года
Народ России воспринял наполеоновское нашествие как посягательство на национальную независимость Отечества. Он стал защищать с беспримерным мужеством поля и леса, деревни и города, свой дом, семью, могилы предков, т. е. все то, что зовется Родиной. Картину страшного разорения, которое принесло народу наполеоновское нашествие, нарисовали его современники. Они писали об этом в записках, воспоминаниях, художественных и научных произведениях. А. С. Пушкин в одном из своих лучших творений гражданской лирики юношеской поры, в стихотворении «Воспоминания в Царском селе» (1814 г.), так изобразил разорение:
Защита народом Отечества от захватчиков началась с первых же дней вторжения французской армии в Россию и продолжалась до ее полного изгнания. Война 1812 г. подняла патриотические чувства широких народных масс. «Патриотизм — одно из наиболее глубоких чувств, закрепленных веками и тысячелетиями обособленных отечеств»,[48] — писал В. И. Ленин.
Чем дальше в глубь России шла армия Наполеона, тем сильнее становилось сопротивление народа. «Война 1812 г. пробудила народ русский к жизни и составляет важный период в его политическом существовании, — писал декабрист И. Д. Якушкин, участник Отечественной войны. — Все распоряжения и усилия правительства были бы недостаточны, чтобы изгнать вторгшихся в Россию галлов и с ними двунадесять языцы, если бы народ по-прежнему остался в оцепенении … Мне теперь еще помнятся слова шедшего около меня солдата: „Ну, слава богу, вся Россия в поход пошла!“ В рядах даже между солдатами не было уже бессмысленных орудий; каждый чувствовал, что он призван содействовать в великом деле».[49]
Участие народа в Отечественной войне проявлялось в разных формах и прежде всего в том, что армия России была по своему составу народной, ее пополнение составляли рекруты, как правило, из крестьян. Народ кормил, одевал и вооружал армию. Охваченные патриотическим порывом крепостные крестьяне и работные люди, несмотря на жестокую феодальную эксплуатацию, стремились всеми силами помочь армии: собрать больше провианта, изготовить больше оружия. Это ярко проявилось в работе военных заводов, в том числе Тульского оружейного завода, который производил в месяц в два с лишним раза больше ружей, чем в мирное время (18 тыс. вместо 8 тыс.). Когда потребовалось больше ружей, чем это могли дать тульские оружейники, им на помощь были направлены работные люди из Центрального промышленного района, Луганска и Брянска. Они изготовили дополнительно тысячи ружей. Накануне Бородинской битвы русская армия получила свыше 26 тыс. сабель из московских оружейных мастерских, в которых трудились работные люди из разных мест России.
После оставления Москвы большое значение наряду с тульскими заводами приобрели заводы северо-западной промышленной группы, Урала и Украины. Урал накануне и во время войны 1812 г. давал не только готовую продукцию, но и тысячи пудов чугуна, железа для металлургических предприятий Центра России, для нужд военной промышленности. Уральские заводы, осваивая производство, связанное с военными нуждами, уделяли внимание вопросам технологии. Частные заводы стали более интенсивно загружаться государственными заказами, что требовало их существенного расширения, перестройки, в том числе и технологии производства.[50] Несмотря на то что наполеоновским войскам удалось захватить значительную территорию и овладеть московским арсеналом, особых затруднений в производстве оружия и боеприпасов не возникло.
Значительно труднее было организовать доставку оружия, продовольствия и обмундирования армии, так как нельзя было рассчитывать на стационарные базы. Учрежденные по приказу М. И. Кутузова подвижные магазины требовали большого числа гужевого транспорта. И здесь на помощь армии приходили жители городов и деревень, прежде всего крестьянство. Так крестьяне только одной Орловской губернии дали для нужд армии 50 тыс. подвод, заготовили и отправили значительное количество продовольствия, собрали для русских воинов много теплых вещей.
44
Жилин П. А. Гибель наполеоновской армии в России. С. 107.
45
Коленкур А. Мемуары… С. 87.
46
Харкевич В. Война 1812 года: От Немана до Смоленска. Вильно, 1901. С. 64.
47
Пушкин А. С. Собр. соч.: В 10 т. М., 1956. Т. 1. С. 85.
48
Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 37. С. 190.
49
Записки декабриста И. Д. Якушкина. М., 1951. С. 7.
50
Урал в Отечественной войне 1812 г.: Сб. док. Свердловск, 1945. С. 18.