Страница 25 из 37
— Молчи, Джулз, дай послушать, — примирительно отвечаю я.
Теперь самое главное, чтобы он меня увидел, не увидев, что я увидела, что он меня увидел... Ну, вы меня поняли.
Масимо пел фантастически. И очень сексуально. Создавалось полное впечатление, что он поет только для тебя, смотрит только на тебя. Хотя вряд ли он смотрел на меня, потому что я пригнулась — да что там говорить, я практически забралась под стол, со страхом откладывая тот момент, когда наши взгляды встретятся.
Песни были такими заводными, что я вылезла из-под стола и пошла танцевать. Но Джаска боялась, что сейчас придет Том и начнет выяснять отношения, поэтому ее мы поставили в центр, а сами танцевали вокруг, т.е. ходили по кругу, как на собачьей выставке. Но это еще не все. Если кому-то нужно было в туалет, мы в ритме танца длинной цепью шли в туалет и таким же макаром возвращались.
Наконец, я выбежала на лестницу глотнуть свежего воздуха. И тут я увидела Тома.
— Джорджия, что это ты так странно смотрела на меня, как пират сквозь подзорную трубу?
— Эээ... Гмм....
— Это Джас тебя попросила? Слушай, она собирается со мной мириться или нет? Я на полгода уезжаю, ты можешь ей это объяснить?
— Том, скажу тебе прямо. Мы с Джас подруги, и мы тебя ignorez-vousуем . Ты для меня как мираж, я тебя практически не вижу и видеть не хочу.
— Ты что, не хочешь мне помочь?
— Non, мы с девчонками дали друг другу клятву с прижиганием.
А Том так хитро смотрит на меня и говорит:
— Я мог бы свести тебя с Масимо.
— Да?
— Да. Мы вчера с ним виделись в снукер-клубе[60].
— С Масимо?
— Ну да, мы поболтали и все такое. Во время перерыва он обязательно ко мне подойдет, а я в этот момент «случайно» буду стоять, разговаривая с тобой.
И я ответила с достоинством, которое только могла себе позволить при столь узкой юбке:
— Неужели ты думаешь, Том, что я предам подругу ради какого-то парня? Это после того, как мы дали клятву с прижиганием?
Том снова пристально посмотрел на меня и говорит:
— Ты уж извини, но ты совершенно чокнутая.
23.00
Мы собрались в туалете. Джас уселась на край раковины и ноет:
— Он негодяй. Он просто использовал меня. Ну зачем ему эта Новая Зеландия?
А мы стоим и поддакиваем, типа, да, ты права. Он гад последний. Тебе такой не нужен.
Но девчонкам это быстро надоело, и они пошли танцевать. А я осталась.
А до перерыва минуты две, не больше.
А Джас все ноет и ноет, нервно накручивая на палец челку. Ух, так бы и дала ей по рукам.
— Он предал наше прекрасное прошлое, — убивается Джаска. — Ах, сколько мы выследили бобровых нор, сколько грибов собрали вместе... Неужели все это было просто так? А гнездо жаворонка, которое мы нашли? Неужели и оно ничего не значит?
— Джас...
— А кротовая нора, на которую мы наткнулись на берегу реки?..
— Джас...
— И зачем я училась разжигать костер без спичек? Ради чего все это?
Я крепко взяла ее за руку:
— Джас, ты должна поговорить с ним.
— Что?
— Ты должна выговориться.
Джаска спрыгнула с раковины вся такая красная от злости, я даже испугалась.
— Джорджия, и после всего моего ignorez- vouвания ты предлагаешь мне поговорить с ним?
— Почему бы и нет.
— Ты так считаешь? Ладно.
Вот слабачка. Минуточку, мне нужно проверить состояние сногсшибанцев. Все в порядке.
— Значит так, — говорю я. — Сейчас мы выходим отсюда, это раз. Если ты такая гордая, я сама иду к Тому и говорю ему, что попытаюсь тебя уломать. Потом иду к тебе и якобы пытаюсь тебя уломать. Ты будешь мотать головой и упираться, а потом якобы согласишься уделить Тому четыре с половиной минуты. Потом я иду к Тому и сообщаю ему об этом. Четыре с половиной минуты. Учти — я засеку время.
23.07
Объявили перерыв, и музыканты стали спускаться со сцены. А я подошла к Тому с докладом:
— Задание выполнено. Она согласна поговорить с тобой, но я должна буду отойти и снова попытаться уговорить ее, но это только для виду.
Том дружески обнял меня. Ладно уж, хоть он и брат БЛ, бросившего меня в угоду вомбатам, он все-таки хороший парень. Но в этот самый момент из артистической вышел Масимо. Он шел сквозь толпу, и она расступалась перед ним, как море. И в его сторону было произведено множество выстрелов глазками. Особенно Шэрон Дейвис старалась. Сделала себе светлые прядки, очень ненатуральные, между прочим. Вот мои сногсшибанцы, это да — очень даже натурально выглядят. Минуту назад я выдавила на них еще клея, для верности. Я стою и смотрю на Масимо через Томово плечо. Мимо нас проходит Линдси со своими тупыми подружками. Зачем она нацепила такую короткую юбку? Да с ее ногами можно носить только штаны «дутики». Но она эгоистка — ей плевать, что она травмирует людей своими жуткими ногами.
Оймамочкиродные. Масимо идет в нашу сторону. Том тихонько подмигнул мне, а потом позвал:
— Эй, Масимо, ciao.
Масимо увидел нас и направился в нашу сторону. Господи, сделай так, чтобы я от страха не захотела «по-маленькому». Масимо встал рядом с нами, и меня как захлестнула теплая волна.
— Привет, Том, — сказал Масимо и посмотрел на меня. — А, это вы, прекрасная Джинджер.
И меня понесло — я начала хихикать, так что Тому пришлось стукнуть меня по спине.
— Вообще-то это Джорджия, — сказал он.
А я не могу остановиться:
— Просто Либби считает, что я наполовину кошка, наполовину сестра, вот она и называет меня Джинджер.
Том пытается спасти ситуацию:
— До отъезда Робби в Вакатан, он встречался с Джорджией.
Масимо посмотрел мне прямо в глаза и тихо произнес:
— Робби... как это правильно сказать... нужно быть дураком, чтобы уехать от такой хорошенькой девушки.
И он такулыбнулся! Я опустила глаза, потому что готова была кинуться ему на шею и расцеловать его.
Но потом, по правилам обольщения, мне следовало кокетливо стрельнуть глазками и тряхнуть волосами. Да только ресницы мои слиплись. Так я и стояла с закрытыми глазами, не в силах ничего сделать. Чтобы как-то выпутаться, я сказала (с «мечтательно» закрытыми глазами):
— Ой, моя любимая песня, пойду потанцую. — Причем играли «Two Little Boys» Рольфа Харриса. Полный отстой, короче.
Оймамочкиродные, что же мне делать? Я томно мотаю головой, вскидывая брови — изображаю из себя романтичную девушку. Но на самом-то деле я отчаянно пытаюсь разлепить ресницы!
— Позволь, я угощу тебя коктейлем, — предлагает Масимо.
— Мммм... ля-ля-ля... Нет, спасибо, non grazie, я лучше потанцую.
Так, нужно сматываться. Чтобы ни на кого не натолкнуться, я вытянула перед собой руки и пошла. Нет, очень странно выглядит. Так, одну руку вперед, а другой машем над головой в ритм музыке. Туалет где-то справа — главное, добраться до него, а там уж разберусь со своими сногсшибанцами.
Размахиваю рукой, чувствую, попала по чему-то мягкому.
— Черт, прямо по груди ударила — ты, сметаннолицая шутиха! — слышится голос Рози.
— Рози, отведи меня в туалет, — взмолилась я.
— Отвали, лесбиянка несчастная, — огрызнулась Рози.
Продолжаю размахивать руками в такт музыке. А что, может у нас в Англии так принято танцевать.
— Рози, — говорю я, — у меня ресницы склеились, я ж ничего не вижу.
— Понятно. Так, клади мне руки на плечи, танцуем конгу[61] и уверенно движемся в сторону туалета.
— Ты уверена?
Рози встала впереди, властно положила мои руки себе на плечи, и мы задвигались в латино-американском ритме.
Да, круто же я попала. Потому что очень скоро весь зал выстроился за нами гусиной цепочкой, и все мы дружно танцевали круговую конгу. Я кричала Рози, умоляла ее увести меня отсюда, но она просто угорала от смеха. Тогда я вырвалась из цепочки и потянула за одну сногсшибанцу... Слава богу, получилось. Что упало, то пропало, как говорится.