Страница 28 из 68
Сколько выброшенных на ветер денег, материалов, труда это означает? Экономисты из Гарварда подсчитали, что после 1949 г. только замена «устаревших» моделей машин новыми обходилась американцам в 4 млрд. долл. ежегодно. Но величайшей растратой были, конечно, жизни людей, которые гибли и гибнут в автомобильных катастрофах. К середине 60-х годов число только убитых в дорожных авариях превысило 50 тыс. в год. Безопасность, надежность машин никогда не была главной заботой автопромышленников. Чтобы убедиться в этом, возьмем хотя бы такой факт. 5 октября 1969 г. «Нью-Йорк тайме» в сообщении под заголовком «Чудо-автомобили — на одном из первых мест в списке производственных новинок Детройта» писала, что «производство чудо-автомобилей, или автомобилей-силачей, как их еще называют в Детройте, встало на одно из первых мест в повестке дня автомобильной промышленности.
Эти сильные машины, развивающие скорость до 150 миль в час, как только их выпустят с завода, получают название «Шевроле Z-28»… Томас Фигени, ведущий инженер компании «Форд моторе», сказал, что в 1969 г. будет продано 600 тыс. автомобилей-силачей по сравнению с 56 тыс. в 1964 г… Компания «Дженерал моторе» пока открыто не объявляет о том, что она тоже приобщилась к этому бизнесу…»
Там, где экономика находится в руках частных корпораций, для которых нет других мотивов, кроме извлечения прибыли, гуманные соображения, забота о человеке отходят на второй план, а соблюдение общественных интересов и вовсе считается роскошью. Через 60 лет после того, как книга Эптона Синклера «Джунгли» содействовала принятию закона о контроле над мясной промышленностью, в сообщении из Вашингтона, опубликованном 9 ноября 1967 г. в «Нью-Йорк тайме», говорилось: «Федеральные контролеры сообщили сегодня сенатской подкомиссии, что еще совсем недавно, в июле сего года, они обнаружили на мясоконсервных заводах, не подчиненных контролю федеральной мясной инспекции, антисанитарные условия, грязь, мясо с кишащими в нем червями.
Они сказали также, что видели, как в мясо добавляются разные примеси. По их словам, в ветчине и мясе, которые продаются в розничных магазинах по всей стране, воды содержится больше дозволенной нормы…
Сенатор Уолтер Мондейл (демократ от штата Миннесота) заявил подкомиссии, что некоторые из крупнейших в стране мясоконсервных компаний нарочно строят заводы «за пределами досягаемости» для федеральных властей, чтобы наживаться на продаже потребителям испорченного или содержащего недозволенные примеси мяса».
Первейшая надобность человека — нища — и та становится жертвой алчности корпораций. По оценке, сделанной федеральной комиссией по контролю за качеством воды, в 1968 г. не меньше 15 млн. рыб погибло вследствие загрязнения воды. Из них 6 млн. погибло в результате сброса в реки и водоемы промышленных отходов. Еще до 1970 г. периодически высказывались опасения насчет того, что в лососевых содержится в опасных количествах ртуть, а в тунце — другие яды. А ведь США загрязняют не только свои воды, но и земли. Эдель Дэвис, являющаяся одним из ведущих в Стране диетологов, в конце 1970 г. заметила: «Наши почвы истощены настолько, что даже луговая трава на пастбищах не обеспечивает коровам достаточного питания. Фермерам платят 3 млрд. долл. в год только за то, чтобы они держали свою землю под паром, тогда как эти деньги можно было бы использовать для обогащения почвы, выращивая какие-нибудь культуры только на перегной. Но министерство земледелия на это не идет, потому что это никому не сулит денежной выгоды. Так вся страна оказывается в зависимо-мости от людей, для которых продовольствие — только источник наживы».
В то время как загрязнение воздуха и воды промышленными отходами внушало многим американцам все большую озабоченность, погоня корпораций за прибылью становилась главным фактором, который препятствовал принятию законодательных мер по борьбе с загрязнением. В 1967 г. одной сенатской комиссии настойчиво рекомендовали установить определенные, единые для всей страны лимиты загрязнения атмосферы, но этому воспротивились такие могущественные организации, как Торговая палата Соединенных Штатов, Национальная ассоциация промышленников, Американский горнорудный конгресс и Национальная угольная ассоциация. Автомобилестроительным компаниям тоже очень не хотелось ставить под угрозу свои прибыли, и потому они отвергали требования изменить конструкцию автомобильных двигателей, чтобы уменьшить загрязнение воздуха выхлопными газами. В начале 1968 г. нефть залила прекрасные пляжи Калифорнии потому, что при существующей системе жажда прибылей, снедающая нефтяные компании, становится выше я^елания простых людей купаться в чистой воде. Наживаться — пусть даже в ущерб людям и окружающей их среде — вот цель, которая для американских монополий всегда стояла на первом месте, независимо от того, какая политическая партия находилась у власти. Не кто иной, как слывший «либералом» министр внутренних дел Стюарт Юдолл (в правительствах Кеннеди и Джонсона) разрешил опасное бурение нефти на шельфах Калифорнии. Как писал тогда один комментатор из Санта-Барбары, «все было разрешено, подписано и скреплено печатями. Никакое государственное учреждение, будь то центральное или местное, не властно было заставить нефтяные компании соблюдать какие-либо правила — как не властно и по сей день». В январе 1969 г. в Бостоне из резервуаров компании «Эдисон» в атмосферу над городом вырвались огромные массы сернистого ангидрида. Тогда же в газете «Бостон глоб» появился заголовок: «„Эдисон указывает, что очистка воздуха — дело дорогое». Это стоило бы 8 млн. долл. — действительно, слишком „дорогая цена за воздух, которым можно дышать, для тех, кто думает только о своих прибылях и об их непрестанном увеличении.
В тех отраслях промышленности, рынок сбыта продукции которых могут контролировать несколько фирм-гигантов, та же погоня за прибылью толкала корпорации вступать в тайный сговор между собой для поддержания высоких рыночных цен. В 1961 г. высокопоставленные служащие трех электротехнических компаний («Дженерал электрик», «Вестингауз» и «Эллис-Чалмерс») были привлечены к суду по обвинению в том, что тогда стали называть «невероятным по масштабам заговором хозяев электротехнической промышленности». Установив свои твердые цены на некоторые виды электрооборудования (выключатели и пр.), эти компании, по словам судьи, который вел этот процесс, обворовывали публику «на миллионы и миллионы долларов». Некоторым их менеджерам пришлось сесть в тюрьму — правда, лишь на 30 дней.
В 1959 г. из показаний, заслушанных в сенате США, выяснилось, что и фармацевтическая промышленность США сбывает свою продукцию по искусственно завышенным ценам. Таблетки пенициллина, которые промышленники могли продавать с немалой для себя прибылью по 3 долл. 75 центов за сотню, продавались по 14 долл. 85 центов. Таблетки другого лекарства, которые одна небольшая компания продавала по 2 долл. 35 центов за сотню, три других крупных фармацевтических компании реализовали под другим названием по 17 долл. 90 центов за сотню. По сделанным сенатской комиссией подсчетам, американцы переплачивают за лекарства 750 млн. долл. в год.
Эстес Кефовер, сенатор от штата Теннесси, председатель сенатской подкомиссии, занимающейся подготовкой законов против трестов и монополий, однажды вызвал в эту подкомиссию президента фармацевтической компании «Мерк» Джона Т. Коннора и ее директора по сбыту Юджина Кэрилоски. Вот как они отвечали на его вопросы:
«Кефовер. Я так и не понимаю, почему в Лондоне за такое же лекарство против подагры люди платят 7 долл. 53 цента, а в наших аптеках оно стоит 17 долл. 90 центов.
Коннор. Г-н председатель, в разных странах существуют разные рыночные условия…
Кефовер. Как же так получилось, что ваша компания и компании «Апджон», «Шеринг» берут за это лекарство в точности одинаковую цену — 17 долл. 90 центов?
Кэрилоски. Видите ли, сэр, мы вышли на рынок с этим лекарством на несколько месяцев позднее, чем компания «Шеринг», и, как это бывает со всяким идентичным продуктом, мы сочли, что нам выгодно продавать это лекарство по цене, какую установили на него другие компании…»