Страница 97 из 120
— Что за «возможность»? — удивился Пань.
— Видите ли, ваши деньги мы сразу же тогда растратили, и нам сейчас, собственно, нечем вернуть вам долг. Но на днях мы договорились с одним богачом из провинции Шаньдун, что сварим ему серебро, и теперь ждем только нашего учителя; но он путешествует сейчас далеко отсюда и не скоро приедет. Так вот, если бы вы согласились представиться богачу под видом учителя и получить от него серебро, мы смогли бы тотчас вернуть вам деньги. Как видите, это не труднее, чем ладонь повернуть. А то что толку разыскивать нас и требовать с нас деньги, когда их нет? Что вы на это скажете?
— А кто ваш учитель? — спросил Пань.
— Буддийский монах. Поэтому вам придется только остричь по-монашески волосы, и мы доставим вас в Шаньдун со всеми подобающими почестями.
Паню не терпелось вернуть свои деньги, поэтому он согласился, чтобы ему остригли волосы и облачили в монашеское одеяние. Относились эти люди к нему с большим уважением и, когда прибыли в Шаньдун, представили Паня богачу как своего учителя. Богач пригласил Паня в гостиную и завел с ним беседу об алхимии. Пань прекрасно разбирался в этом деле, к тому же был человеком образованным, и его рассуждения произвели на богача самое лучшее впечатление. Хозяин проникся уважением и доверием к гостю, в тот же вечер вручил Паню две тысячи ланов серебром и договорился с ним завтра же начать опыт. После этого он пригласил Паня выпить вина, угощал его всякими яствами, а когда Пань захмелел, помог ему подняться с места и уложил спать. На следующий день люди из шайки стали обсуждать, где и как установить тигель, и занялись приготовлениями. Хорошо знакомый с алхимией, Пань давал им кое-какие указания. Наконец серебро было заложено в тигель, и люди, выдававшие себя за учеников алхимика, стали следить за огнем. Хозяин то и дело приходил за советами и указаниями к Паню, приглашал его побеседовать и выпить вина. Паню неудобно было отказываться. И вот однажды люди, с которыми приехал Пань, воспользовались удобным моментом, «захватили тигель» и скрылись, оставив Паня одного. Хозяин ничего не подозревал: он считал, что раз Пань с ним, то все должно быть в порядке. Но когда на следующий день обнаружилось, что вся шайка скрылась, богач велел схватить Паня и собирался отправить его в *ямэнь, чтобы схватили и других из этой шайки. Пань слезно взмолился:
— Я житель Сунцзяна, моя фамилия Пань, и я ничего общего с этими людьми не имею. Эти же бандиты, пользуясь моей страстью к алхимии, недавно обворовали меня самого. После этого я случайно встретил их в дороге, они сказали мне, что должны провести здесь опыт с превращением серебра и смогут тогда вернуть мне мои деньги. Они остригли меня и просили представиться вам в качестве их учителя. Я хотел только получить свои деньги и меньше всего предполагал, что они обворуют и вас, а меня оставят здесь одного.
Тут Пань громко разрыдался. Богач стал расспрашивать Паня и убедился, что Пань — тот самый зажиточный человек из Сунцзяна, о котором он уже давно слышал. Он не сомневался уже, что Пань действительно сам был обманут, и, не желая причинять ему дальнейших неприятностей, отпустил его.
Оставшись без гроша, Пань отправился на родину пешком и, пользуясь своим монашеским видом, жил подаяниями. Когда он очутился в городе *Линьцин и шел по набережной, в глаза ему бросилась большая джонка, стоявшая у пристани. Из-за оконных занавесок каюты выглядывала какая-то женщина. Она показалась Паню знакомой. Он внимательно вгляделся в ее лицо и нашел, что она была как две капли воды похожа на ту, которую когда-то привез с собой алхимик и с которой он провел немало приятных ночей.
«Каким же образом она оказалась на этой джонке?» — подумал про себя Пань и поспешил подойти поближе и навести справки. Оказалось, что джонка принадлежит какому-то *цзюйжэню из провинции Хэнань, что он едет в столицу держать экзамен, и с ним на джонке известная *гетера. «Неужели тот алхимик все-таки продал ее? Или это другая женщина, только похожая на нее?» — думал Пань и все ходил по берегу, не в силах оторвать взора от красавицы. Тем временем из каюты вышла служанка.
— Госпожа велела спросить, не житель ли вы Сунцзяна? — крикнула она Паню.
— Да, я именно из Сунцзяна, — ответил Пань.
— Не Пань ли ваша фамилия? — продолжала расспрашивать та.
— Да, но откуда вы знаете мою фамилию? — удивился Пань.
Пань услышал, как женщина в каюте распорядилась:
— Пусть поднимется сюда!
Пань подошел к каюте и услышал голос из-за занавески:
— Я та самая женщина, которую алхимик выдавал за свою жену. На самом деле я гетера из Хэнани. Когда я жила у вас, я действовала по приказанию того мошенника и не смела его ослушаться. Но все же я чувствую себя виноватой перед вами. А вы, как вы здесь очутились? Да еще в таком виде!
Пань с горестным видом поведал ей историю о том, как его последний раз обокрали и почему он очутился в Шаньдуне.
— Не могу остаться равнодушной к вашей судьбе, — промолвила гетера. — Я дам вам на дорогу, и возвращайтесь поскорее домой. Встретите еще алхимиков — никогда им не верьте! Мне с ними приходилось иметь дело, и я хорошо знаю их проделки. Если вы поступите так, как я вам советую, буду считать, что отблагодарила вас за вашу любовь ко мне.
Сказав это, красавица велела служанке принести три лана серебром и передать их Паню. Тому ничего не оставалось, как с благодарностью принять деньги. Только теперь Пань узнал, что красавица, с которой приехал тот алхимик, была гетерой, действовавшей с ним заодно.
На деньги гетеры Пань сумел благополучно добраться домой. Он хорошо запомнил наставления гетеры и не верил больше в философский камень. Только волосы его еще не отросли, и ему было стыдно за себя. История Паня стала предметом веселых разговоров среди его родственников, друзей и всех тех, кто слышал о нем. Пусть же она послужит предостережением для тех моих современников, которые увлекаются алхимией.
Чудачества Тан Иня