Страница 79 из 98
Мясо с ягодиц так все и слезло.
А рассказчик добавит при этом вот что:
Уж не имел ли почтеннейший начальник уезда зуба против своей собственной половины? Что-то уж очень свирепо обрушил он на женщину свой гнев! И все-таки, знаете, если в городе сидит хороший, настоящий правитель, то в деревне не будет скандальных баб!
Эту историю я отметил, желая дополнить «Повествования о примерных чиновниках»[362]. Там этого нет!
ХЭЦЗЯНЬСКИЙ СТУДЕНТ
Некий хэцзяньский студент сложил на своем гумне пшеничную солому. Получилось нечто вроде холма. Его домашние стали брать каждый день солому на растопку и прорыли в куче дыру, в которой поселился лис, часто встречавшийся с хозяином. Это был почтенный старец.
Однажды он почтительно пригласил хозяина выпить с ним и, сложив церемонно руки, просил войти в отверстие. Студент затруднялся, но старик настаивал, и наконец студент влез. Когда же он влез, то там оказался целый павильон, который выглядел роскошною, красивою постройкой.
Сели. У чая и вина был чудный запах, чистый вкус. Однако солнечный свет попадал сюда скудно, и нельзя было различить, день ли теперь или вечер. Когда же после обеда студент вышел, то все, что он видел, исчезло.
Старик каждый день по ночам уходил, а рано утром возвращался. Проследить его никто не мог. Спрашивала – так он говорил, что его-де приятели звали выпивать.
Студент напросился идти с ним вместе. Старик сказал, что это невозможно. Студент настойчиво просил, и старик наконец обещал, схватил студента за руку, и они помчались так быстро, словно сели в ветер.
По прошествии времени, нужного приблизительно для варки проса, они прибыли на улицу какого-то города. Вошли в винный погреб. Видят: сидит довольно много посетителей, все вместе пьют и отчаянно орут[363]. Старик повел студента наверх, откуда были видны пьющие внизу, а также все, что было у них на столах, подносах и тарелках, причем с такой ясностью, что хоть по пальцам считай.
Сам же старик сошел вниз и стал по собственному усмотрению хватать со столов вино и фрукты, забрал все это в охапку, пришел наверх и стал угощать студента. При этом люди за столом ни разу ничего не заметили.
Через некоторое время студент увидел какого-то человека, одетого в красное. Перед ним лежали золотистые апельсины. Студент велел старику достать их.
– Это – человек настоящий, – сказал лис. – К нему нельзя подойти.
Студент молчал и думал про себя:
«Лис со мной дружит, значит: я – нечистый. С этих пор я уже непременно буду честь честью чист».
Только что он над этим так задумался, как вдруг почувствовал, что тело его уже более себе не хозяин. В глазах замелькало, и он упал вниз.
Пировавшие страшно перепугались, принялись кричать на него, обзывая нечистой силой. Студент посмотрел вверх. Оказывается, что все это происходило не во втором этаже, а там, в балках. Рассказал все, как было. Публика, вникнув в дело и найдя, что он заслуживает доверия, подарила ему денег и отправила домой.
Он спросил, что это за место. Оказывается – Юйтай: целых тысяча ли от его родного Хэцзяня!
СВЯТОЙ ХЭ
Знатный юноша Ван Жуйтин из Чаншаня умел гадать на спиритических сеансах. Дух называл себя святым Хэ, учеником Первосолнечного[364]. Кое-кто считал, что это аист[365], на котором летал Патриарх Люй.
Всякий раз как дух сходил, он сейчас же принимался рассуждать о литературных вещах и писал стихи. Будущий академик Ли Чжицзюнь служил духу, как своему учителю.
Дух ставил красные и желтые круги на экзаменационных сочинениях[366], и было отчетливо видно, что в его суждениях есть ясность и логика. Сам будущий академик если иногда и додумывался до чего-нибудь хорошего, то чаще всего благодаря помощи святого Хэ.
Вслед за ним и местные ученые литераторы также частенько прибегали к авторитету и содействию духа. Надо сказать, впрочем, что при разрешении трудных вопросов и сомнений дух держался исключительно рационального начала и не особенно-то говорил о том, кому какая предстоит дальнейшая судьба.
В год синьвэй[367] Чжу Ши, бывший тогда «патриархом литературы»[368], приехал на сессию экзаменов в Цзинань. Когда сессия кончилась, друзья собрались и молили духа высказаться определенно о предстоящих им степенях успеха и о порядке имен по списку. Святой Хэ требовал одно сочинение за другим и все их трактовал, что называется, «по месяцу-дню»[369].
Среди присутствовавших был один человек, друживший с Ли Вянем из Лэлина. Этот Ли был определенно известен как преданный науке, глубоко мыслящий ученый: его чтили и уважали все. И вот этот человек достал сочинение Ли и просил духа, за отсутствием автора, о нем высказаться. Дух поставил резолюцию:
«Первой степени».
Через некоторое время дух приписал еще следующее:
«Я только что высказался о сочинении Ли. Я судил только по самому сочинению. Тем не менее судьба этого студента сильно омрачена. Ему придется, как говорят, отведать ся и чу[370]. Как странно: у него литературные достоинства не совпадают с судьбой!.. Неужели же „патриарх литературы“ не знает толку в литературе? Вот что, господа, вы здесь немного подождите: я схожу узнаю».
Прошло совсем немного времени, и дух писал:
«Я только что был в кабинете экзаменатора и видел, что у нашего „патриарха литературы“ канцелярские дела нагромождены друг на друга. Но то, что его занимает, к литературе отношения не имеет: совершенно не над ней он думает! Нет – он сдал все по литературной части своим канцеляристам. Их у него человек шесть-семь – все эти самые „хлебные студенты“ и льготные кандидаты[371].
В предыдущем рождении за ними ровно ничего хорошего не значится, и большинство их – просто тени, бродившие в стране голодных духов и явившиеся в мир понищенствовать. Пробыв лет восемьсот в адском мраке и потеряв там зрение, они напоминают теперь людей, которые, просидев всю жизнь в пещере, вдруг вышли на свет. Таким людям и небо с землей покажутся необыкновенными. Еще бы – ведь по-настоящему им и видеть-то нечем! Правда, – продолжал писать дух, – среди них найдется один-другой, получившееся из человека же[372], но они читают сочинения по частям: отдельно друг от друга… Сомнительно, чтобы им удавалось затем эти части и их оценки удачно сопоставлять».
Публика поинтересовалась узнать, нет ли способа как-нибудь повернуть дело к лучшему. Дух писал:
«Этот способ[373] – самый действительный и всем известный. К чему спрашивать?»
Духа поняли. Сказали обо всем этом Ли. Тот, напуганный сообщенным, взял свое сочинение и обратился с ним к сыну академика Суня, Сунь Вэю, упомянув при этом и о предсказании духа. Академик, расхвалив сочинение, постарался рассеять все его опасения. Ли, считая академика литературным авторитетом всего Средиморья[374], окончательно укрепился в собственном сознании и перестал думать о спиритических речах.
Вслед за этим были опубликованы официальные списки выдержавших, и Ли оказался вопреки ожиданиям в четвертой группе. Академик был поражен до крайности. Взял сочинение Ли, просмотрел его еще раз, – нет, не к чему и придраться. Посмотрел – и написал следующий критический отзыв:
362
«Повествования о примерных чиновниках» – глава в пятой части «Исторических записок» – истории Китая, составленной в I в. до н. э. Сыма Цянем.
363
… пьют и отчаянно орут. – Ужасные крики, доносившиеся до прохожих из китайских ресторанов, происходили, помимо прочих причин, от игры в выкидывание пальцев, в которой каждый из игроков, крайне возбужденный, выкрикивал изо всех сил угадываемое число. Игра эта состоит в том, что каждый показывает несколько пальцев и одновременно выкрикивает общую сумму пальцев, стараясь угадать, сколько пальцев покажет первый. Эта древнейшая игра была известна и римлянам.
364
… Первосолнечного. – Так религиозные почитатели называли Люй Дунбипя (VII в.), знаменитого подвижника и изгнателя духов, ставшего одним из наиболее популярных богов Китая.
365
… это – аист… – игра слов, основанная на созвучии: «хэ» – аист и «Хэ» – фамилия духа спиритов. Согласно религиозным воззрениям, на святом аисте подвижник даос летит в вечные эмпиреи небесных радостей.
366
… ставил красные и желтые круги – давал одобрительный отзыв одними знаками и неодобрительный – другими, ставил отметки на удачных и неудачных местах сочинения.
367
… год синьвэй – 1531 г.
368
… «патриархом литературы» – то есть областным экзаменатором.
369
… трактовал… «по месяцу-дню» – то есть как бы по календарю, ежемесячно и ежедневно менял (в ходе поступления сочинений) свои суждения, выносил свои приговоры (в виде порядковых номеров, по успехам).
370
… отведать ся и чу – то есть отведать палок ся и розог чу (названия деревьев).
371
… «хлебные студенты» и льготные кандидаты. – Речь идет, конечно, о некультурных людях и карьеристах, покупавших себе звание студента за деньги, предполагавшиеся к поступлению в фонд «пожертвований» на нужды государства.
372
… получившиеся из человека же – то есть не от скотов и бесов с того света, как остальные канцеляристы экзаменатора.
373
Этот способ… – то есть убрать экзаменатора Чжу Ши.
374
… всего Средиморья – то есть Китая как страны, лежащей, по воззрениям древних китайцев, среди морей.