Земля под небом

17 декабря. В учебной библиотеке Юрию разрешили посмотреть фонд книг К. Э. Циолковского. Среди огромных фолиантов нашел сиреневый томик «Избранные труды К. Э. Циолковского. Книга вторая. Реактивное движение. Под редакцией инж. Ф. А. Цандера. 1934 год».

Фамилия Цандера в черной рамке, значит, он уже не увидел этой книги.

В своем предисловии Ф. А. Цандер писал: «Циолковский принадлежит к числу тех людей, которые своей любовью к делу и проницательностью ума нашли новое в области, в которой люди науки еще мало сделали по выявлению имеющихся практических возможностей».

Прочитать всю книгу Юрий не сумел, но дал себе слово обязательно ее изучить. Он снова вернется к этому научному труду.

19 декабря. На книги Экзюпери в библиотеке была очередь. Повесть «Ночной полет» в единственном экземпляре строго оберегалась работниками библиотеки. Читать можно было только здесь, под неусыпным контролем стражей, хранителей духовных ценностей. Бережно принимая книгу из рук заведующей библиотеки, Юрий не предполагал, сколь ценный духовный подарок получает он.

20 декабря. Снова пришел в библиотеку, чтобы читать полюбившегося ему писателя.

21 декабря. В этот день в библиотеку сходить не удалось. Перед нарядом не отдыхал, составил список книг, которые считал необходимым прочитать: Горький, Толстой, Пушкин, Есенин, Достоевский, Жюль Верн, Уэллс. Программа минимум. Выписал понравившееся место из речи А. И. Герцена, сказанной им при открытии публичной библиотеки в Вятке.

26 декабря. Из письма Мартьянову: «Учеба проходит нормально, — писал Юрий своему инструктору. — В увольнение пока мы еще не ходили… Все дни заняты учебой. Преподаватели здесь хорошие, но строгие, а командиры тоже. Шприца дают часто… Привыкаем к солдатской жизни. Нам это не очень трудно. Летать, очевидно, начнем в конце зимы. Сейчас ждем прибытия новых машин с носовой установкой… Думаем, что летом придется полетать на них…»

27 декабря. Послал письмо домой, поздравил с Новым годом. «Мама, — писал он, — все идет, как я предполагал. На днях, это будет в январе, приму присягу и по-настоящему начну изучать реактивную технику. Будущее авиации в больших скоростях. Возможно, учтут мое авиационное прошлое — я ж аэроклубовец, со званием пилот, — и сократят сроки учебы. Убеди папу, что учиться мне необходимо. Настоящий защитник Родины тот, который умеет хорошо владеть оружием».

28 декабря. Сделал выписки из книги французского писателя Жана де Лабрюйера: «Сколько протекло веков, прежде чем люди прониклись вкусами древних и вернулись к простоте и естественности в науках и искусстве».

Вероятно, эта запись относится к дням наибольшего увлечения Юрия искусством, активных его занятий художественной самодеятельностью.

Возможно, что следующая мысль Лабрюйера, более жесткая и категоричная, даже заставит Юрия несколько изменить свой жизненный распорядок. «Есть области, — писал Лабрюйер, — в которых посредственность невыносима…»

«Есть области…»? А разве профессия военного летчика не та самая область, где посредственность и ординарность также нетерпимы? Летчик — это концентрированная воля, умение пойти на риск… Летчик, конечно, формируется в обычной среде, а выполняет свои обязанности в особой. Он, как разведчик, действует в одиночку. Нужна концентрация воли, внимания, усилий. Юрий решает сосредоточиться на учебе. Свое решение с присущей ему твердостью он проводит в жизнь.

31 декабря. Программа курса молодого бойца полностью завершена. После зачетов предстояло принятие присяги.

По традиции Новый год курсанты отмечали у наряженной елки. Был концерт, новогодние пожелания, хороводы. В разгар веселья на курсантский праздник пришел генерал, начальник училища. Юрий Гагарин в это время читал стихи, увидев высокое начальство, растерялся, замолчал. Начальник училища извинился и попросил продолжать концерт.

1956 год

8 января. Торжественный и памятный день: прием военной присяги. Этот день каждый курсант запомнил на всю жизнь.

«За окнами на дворе трещали морозы, — писал несколько лет спустя Юрий Гагарин, — поскрипывали деревья, ослепительно сверкали снега, освещаемые солнцем». Настроение у Юрия приподнятое, высокое чувство ответственности перед Родиной придает новые силы, уверенность в необходимости и правоте выполняемого дела.

10 января. Произошло переформирование подразделений. С некоторыми товарищами, которых хорошо узнал, к которым привык, пришлось расстаться.

К обязанностям редактора боевого листка прибавилась новая: секретарь комсомольской организации. «Какой же принцип распределения обязанностей? — подумал Гагарин. — Кто везет — на того и кладут». Когда он поделился своими сомнениями с командиром эскадрильи, тот уклончиво заметил: «Полководцы должны знать все». — «Ну, спасибо. Вдохновляющая перспектива». Через день Юрия Гагарина назначили агитатором.

12 января. Юрия официально назначили командиром классного отделения. Забот еще прибавилось.

Учебное время — 12 часов. Рабочий ритм — непрерывное движение: для ума — два миллиона светолет, для ног — двадцать пять километров. Главное — суметь удержаться в заданном ритме, работать в унисон с коллективом, решает он. Не поддаваться соблазнам и лени.

17 января. В училище создали литературное объединение. У Юрия всегда была тяга к литературе. Но ни стихов, ни рассказов на суд товарищей не выносил. Однако на занятия литературного объединения изредка заглядывал. В 1961 году на встрече с писателями он скажет о своем трепетном отношении к писательскому труду и о своей робости перед чистым листом бумаги.

20 января. Гагарин выступил с беседой о Ленине. Он рассказал о ленинской простоте, о привязанности Ленина к детям, об огромной организаторской работе Владимира Ильича. Курсантам очень понравилось выступление Юрия.

В этот вечер курсант Виктор Боев рассказал Юрию о своей жизни, о трудном детстве, о том, что он сын полка, во время войны потерял своих родственников, был ранен. Виктор часто болел. В училище Боев был принят на льготных основаниях, как участник войны.

— Давай искать твоих родственников, — предложил Юрий.

Принимая это решение, они, конечно, не очень надеялись на успех. И какова же была радость Виктора, когда он действительно разыскал своих братьев.

26 января. Тщательно готовился к заступлению в наряд. Пост доверили ему особый: пост номер один, у знамени части. Читал Устав, зубрил обязанности часового, еще и еще раз проверил оружие, побрился, как говорят, до синевы щек.

«Еще не испытанное, — позднее писал Юрий Алексеевич Гагарин в газете «Правда», — ни с чем не сравнимое чувство гордости наполнило все мое существо. Я чувствовал себя часовым, ответственным за судьбу моей Родины, и ясные хорошие мысли приходили в голову. Я стоял неподвижно, прислушиваясь к тишине, и размышлял о военной службе».

27 января. На лекциях, практических занятиях, в аудиториях и на аэродроме все говорят о фронтовом опыте. «Познавая современное, не забывай прошлое» — этот мудрый житейский совет в училище был взят на вооружение. Курсанты знакомились с тактикой и стратегией Военно-Воздушных Сил, изучали сражения второй мировой войны, в которые авиация внесла свою ощутимую лепту. Вторая мировая война учила многому. Среди курсантов нередко возникали споры о роли авиации в боевых действиях. Решили провести вечер и поговорить о крупнейших сражениях второй мировой войны. Определили инициативную группу, утвердили ответственных за подготовку материала.

1 февраля. На танцевальном вечере в клубе училища Юрий Гагарин познакомился с Валентиной Горячевой, работницей телеграфа. Жизнь Юрия круто и неожиданно изменилась. Юрий Гагарин глубоко и искренне полюбил Валю. Это была та самая любовь с первого взгляда.

6 февраля. Начались зачеты по теоретическим дисциплинам. Юрий получил первую отличную оценку. Ему очень хотелось рассказать об этой победе Вале, девушке, которая его называла «Лысенький». После стрижки волосы росли медленно.