Страница 116 из 120
Юрий был на предварительной подготовке к полетам. Затем вернулся в свой служебный кабинет, вызвал для беседы товарищей. В настольном календаре написал:
«27 марта — полеты, телевидение. «Огонек» к Дню космонавтики в 17.00.
28 марта — побывать у Вали. Дворец съездов — 100-летие А. М. Горького».
Утомленный, но довольный прожитым днем, Юрий медленно шел домой. Останавливался, глубоко вдыхал мартовский воздух.
Вечер провел с детьми. Спать лег рано. Завтра полеты.
27 марта. В этом весеннем дне не было ничего предостерегающего, пугающе рокового, обреченно-настораживающего. Было обычное мартовское утро: ночной морозец своей волшебной силой сковал подтаявшую за день землю. Ветер очистил небо, разогнал тучи, и мягкая голубизна лилась из бесконечности могучим и бесшумным потоком.
Юрий Алексеевич проснулся рано. 6 часов 10 минут. Взглянул на часы, по-спортивному резко, с тренированной ловкостью отбросил одеяло — неистребимая курсантская привычка, встал, подошел к окну. Минуту смотрел на городок, серо-дымчатый, в пепельных разводах, сделал несколько движений, давая телу физическую нагрузку. Услышав шаги, торопливо лег в кровать, принял небрежносонную позу. В комнату осторожно вошла Лена.
— Я знала, что ты не спишь, папа.
Юрий Алексеевич, признаваясь в розыгрыше, засмеялся.
Началась десятиминутная «разминка». Лена спрашивала — папа отвечал. Вопросов много, часть из них останется без ответа: это на завтра.
6 часов 30 минут. Юрий Алексеевич завершил обычный комплекс физических упражнений, поработал гантелями, принял душ, тщательно побрился, оделся, прошел в кабинет.
7 часов. Просмотрел почту. Написал ответы, сделал наброски рабочего плана. Включил приемник, несколько минут работал под музыку.
7 часов 30 минут. Энергичный, собранно-деловой, вышел из кабинета, направился на кухню, поцеловал девочек. «Как вкусно вас кормят, — вдыхая аромат молочной каши, позавидовал Юрий Алексеевич. Сказал: — Завтракать буду в столовой». Попрощался, надев шинель, подошел к телефону, позвонил дежурному: «Я на полетах».
7 часов 40 минут. Вышел на лестничную площадку, подошел к лифту, посмотрел вверх на движущуюся кабину, крикнул:
— Остановите, пожалуйста, на шестом.
Просьба Гагарина была уважена.
Увидев подполковника Георгия Добровольского, Юрий Алексеевич весело произнес:
— А, ас-автомобилист Добровольский! — Дружественно и тепло поздоровался с ним.
— Куда так рано спешите?
— В ГАИ, Юрий Алексеевич, — доложил Добровольский. — У меня сегодня нет полетов. Разрешите?
— Любишь кататься — сдавай вовремя зачеты.
Гагарин был неистощим на выдумку, словесный каламбур, дружескую подначку.
— Самоволку разрешаю, только сдавай на права по-настоящему, не лукавь, не вводи инспекторов в заблуждение. Как вчера в гараж ты въезжал?
— В любом деле нужна практика, — парировал Добровольский на выпад Гагарина, но факт автооплошности признал.
У опушки леса Виталий Жолобов в гордом одиночестве делал физзарядку. Виталий жил по особому распорядку, предстоял полет в космос. В период подготовки к полету одиночество не противопоказано.
— Фу ты черт! — вырвалось у Гагарина.
— Что случилось? — участливо спросил Добровольский, пытаясь понять причину волнения Юрия Алексеевича.
— Ты знаешь, забыл, кажется, дома пропуск на аэродром, — признался Гагарин, ощупывая карманы.
— Ну и что? Вы же в автобусе едете, вместе со всеми, столько людей. Вас все знают, пропустят.
— Да знают, но как-то неудобно. Дежурный будет проверять, он на посту, при исполнении, а ты ему объясняй, кто ты есть. Очень неудобно. А потом: порядок есть порядок. Мы его установили, мы и обязаны соблюдать.
Гагарин еще несколько метров продолжал идти, раздумывая, как поступить.
— Нет! Вернусь, возьму пропуск, — твердо заявил Гагарин. — Ты иди. Желаю тебе счастливо сдать. Будь здоров. Да, Жора, будь осторожен, автомобиль — это тебе не самолет, на нем всякое случается, — шутливо напутствовал Юрий Алексеевич.
— Юрий Алексеевич, как Валентина Ивановна? — вопрос Тамары Волыновой будто застал его врасплох. Гагарин остановился в задумчивости, рассеянно смотря на Тамару. Потом сказал о здоровье жены.
Вернувшись с пропуском, Юрий Алексеевич вошел в столовую, весело поздоровался со всеми, сел на свое излюбленное место, сделал заказ официантке Римме Черновой.
Позавтракав, Юрий Алексеевич поблагодарил Римму, попросил передать благодарность шефу, направился к автобусу.
В автобусе космонавты смеялись, рассказывали забавные истории. Появился Гагарин, смех сразу смолк. Офицеры, подчиняясь единому чувству воинской этики, встали, приветствуя своего командира. Гагарин поздоровался со всеми, предложил сесть.
— Все в сборе? Поехали!
Говорили о полетах, о метеорологической обстановке, об автолюбительстве. Перед полетами дорожные происшествия, аварии не вспоминали.
Автобус остановился у штаба. Юрий Алексеевич направился в раздевалку, по дороге встретил своего инструктора Анатолия Хмеля.
— Как живешь?
— Вашими заботами, Юрий Алексеевич.
В награду Хмель получил искреннюю и благодарную улыбку первого космонавта, дружеский хлопок по спине.
В гардеробной комнате Юрий Алексеевич облачился в летный костюм, первым подошел к врачу И. Чекирде.
Увидев Алексея Губарева, Гагарин извинился перед врачом, спросил:
— Ты что, Леша, уже пошел?
— Так точно, товарищ полковник. Я на Ил-14 обеспечиваю ваши полеты, слежу за погодой, караулю тучи.
— Хорошо, обеспечивай! Ты, Леша, только не паникуй, давай погоду такую, какая есть на самом деле. Наша задача летать при любой погоде.
— Слушаюсь!
Юрий Алексеевич представился доктору.
— Ну как, доктор, погода? Будем сегодня летать?
— Погода вроде ничего, позволяет. Как вы себя чувствуете? Как спали, Юрий Алексеевич?
— Самочувствие отличное, спал крепко, как убитый, почти девять часов. Судя по всему, и доктор сегодня не страдал бессонницей?
— Да, не страдал, — засмеялся Чекирда.
— А как самочувствие, Игорь? — спросил Гагарин.
— Кто кого исследует?! — Чекирда с любопытством посмотрел на космонавта, но ответил: — В норме.
Кто-то из космонавтов спросил:
— Как пульс, Юрий Алексеевич?
Незамедлительно последовал типичный гагаринский ответ:
— Как у молодого.
Врач не обнаружил никаких отклонений, допустил Юрия Алексеевича к полетам, пожелал мягкой посадки.
Направляясь в класс предполетной подготовки, Гагарин зашел в кабинет командира части полковника Владимира Серегина. В кабинете находился начальник Центра подготовки космонавтов генерал-майор авиации Николай Федорович Кузнецов, который скрупулезно проверял летную книжку Юрия Алексеевича, правильность ее заполнения, общий налет, знакомился с состоянием полетной документации летчиков-космонавтов.
Гагарин пришел в класс, сел за второй стол среднего ряда, к нему подошел инструктор — командир звена Хмель. Начальник связи полка Виктор Понкратьев попросил Юрия Алексеевича проверить позывные запасных аэродромов… Гагарин, повинуясь требованиям Понкратьева, достал планшет и сверил свои записи. Они полностью соответствовали данным начальника связи.
В класс предварительной подготовки вошли начальник Центра подготовки космонавтов генерал Кузнецов и командир части полковник Серегин.
— Разрешите начать предполетную подготовку? — спросил разрешения командир части у генерала Кузнецова.
Генерал кивнул.
— Проводите предварительную подготовку, — распорядился полковник Серегин.
Степан Максимович Сухинин начал постановку задач. Он изложил задачи на летный день. После него, следуя установленному порядку, выступили руководитель полетами, дежурный штурман, начальник связи части.
Юрий Алексеевич внимательно слушал выступавших, сделал записи о навигационной и метеорологической обстановке.
Полковник Серегин, слушая сообщения начальников служб, быстро просматривал полетные листы, делал необходимые поправки. Отыскивал глазами того или иного космонавта и пристально всматривался в его лицо, только после этого, удовлетворенный своими наблюдениями, подписывал летную документацию. Серегин — ветеран авиации, участник Великой Отечественной войны, талантливый летчик, опытный педагог.