Страница 113 из 120
Анна Тимофеевна, растроганная заботой сына, расплакалась. Предложение сына ее очень устраивало, но не лежать в больнице, а побыть у него, позаботиться о внучках.
11 января. Продолжал занятия в академии. Как всегда, с утра садился во временно предоставленный кабинет. Обедал в общей академической столовой, возвращался в учебный корпус и работал до позднего вечера, не подходя к телефону, не отвлекаясь на призывы отдохнуть.
12 января. Звонил Н. П. Каманин, интересовался ходом подготовки к защите дипломной работы, сказал, что отпуск его завершается, в понедельник он приступит к работе, просил приехать, ибо есть очень большой важности дело.
— Снова будет перенесен срок защиты диплома? — с тревогой спросил Юрий Алексеевич Каманина.
— Думаю, что нет, хотя все зависит от вас…
15 января. Встретился с генералом Каманиным. Николай Петрович сообщил о том, что в апреле 1968 года предполагается проведение серии мероприятий под эгидой ООН, посвященной изучению космического пространства. На конференции, предусмотренной программой, будет доклад с изложением советской космической программы.
— Мне выступать? — спросил Гагарин.
— Да, выступать, — подтвердил Каманин.
— Готовиться начну после защиты диплома.
Николай Петрович виновато улыбнулся.
— Готовиться надо начинать сегодня же.
— Хорошо! — отчеканил космонавт, уходя от дискуссии по проблеме, которая становится с этого дня центральной.
17 января. Принимал в ЦПК Главных конструкторов космической техники, показал им, как идет установка учебно-тренировочных приборов и тренажеров, продемонстрировал их в действии. Гагарин внес ряд предложений по усовершенствованию тренажеров.
19 января. Направил Н. П. Каманину таблицу загрузки космонавтов общественно-политическими делами. В 1967 году каждый космонавт участвовал в 34 мероприятиях, что привело к потере 50 учебных дней.
— Если вы сократите мои поездки, — сказал Гагарин, — я беру обязательство в феврале защитить дипломную работу.
— Хорошо, договорились. Но имейте в виду, на этой неделе поступили приглашения из Мексики, Швеции, Польши, Индии, Болгарии…
— Везде побываю, но только после окончания академии.
20 января. Утром совершил лыжную прогулку. Сделал наброски речи для выступления в ООН.
Что же он должен сказать? Разумеется, многое. Но кратко! Прежде чем говорить о программе исследования, необходимо сказать о новой профессии землян — космонавт. Это человек, деятельность которого протекает в необычных условиях, оказывающих на его организм сильное воздействие, нередко близкое к предельно переносимым.
Учитывая, что в настоящее время численность экипажа космического корабля ограничена, а полет является сложным научно-техническим экспериментом, космонавт, кроме безукоризненного здоровья, должен обладать еще глубокими познаниями в различных областях науки и техники, опытом и навыками исследовательской работы. Кроме того, он должен обладать высокими чисто человеческими качествами и, конечно, иметь большое желание летать в космосе. Может быть, не все гладко, но начало положено.
Можно ли в этой речи обойти молчанием Циолковского? Нельзя. Наш замечательный соотечественник К. Э. Циолковский еще полстолетия назад утверждал: «Планета — есть колыбель разума, но нельзя вечно жить в колыбели… Человечество не останется вечно на Земле, но в погоне за светом и пространством сначала робко проникнет за пределы атмосферы, а затем завоюет себе все околосолнечное пространство». Сейчас мы являемся свидетелями того, как сбываются пророческие слова великого ученого.
21 января. Готовился к научной конференции, которую решили провести в ЦПК 25–26 января. Она должна быть достаточно представительной и авторитетной. Приглашены ученые, конструкторы, врачи из многих научных учреждений. Основные вопросы обсуждения — летно-космическая, медико-биологическая, учебная база…
22 января. Позвонил Константин Александрович Федин, попросил выступить на вечере памяти Горького.
— Выступить? — изумился Гагарин предложению Федина. — Ведь это же Горький?
— Да, Горький, — глуховатый голос председателя юбилейного горьковского комитета звучал спокойно и уверенно. — Именно вам и следует говорить о нем. Горький был близок к ученым, занимающимся ракетно-космическими проблемами, многим помог, многих поддержал…
— Хорошо, Константин Александрович, — ответил Гагарин, — буду готовиться.
Да, Горький ему был очень близок. Алексей Максимович, несомненно, любил авиацию, принял горячее участие в судьбе Циолковского… В чем задача его, Гагарина? Показать влияние писателя на распространение идей воздухоплавания? Или как авиация отразилась в судьбе Горького? Тут есть над чем подумать! Великие личности не остаются безразличными к выдающимся свершениям века…
Горький! Он написал поэму «Человек», в которой изложил свою концепцию на роль планеты Земля во Вселенной, принес весть Владимиру Ильичу Ленину о трудах и исследованиях Циолковского, подружился с Константином Эдуардовичем и вступил с ним в переписку…
Да, о Горьком есть что сказать.
26 января. Научная конференция в ЦПК продолжила свою работу.
Сообщения Германа Титова, Евгения Карпова и Павла Беляева вызвали большой интерес присутствующих.
Собственным выступлением Гагарин был неудовлетворен и об этом честно сказал Николаю Петровичу Каманину.
В целом конференция прошла успешно и приняла ряд ценных рекомендаций.
27 января. Встретился и беседовал с Маршалом Советского Союза, первым заместителем министра обороны Союза ССР И. И. Якубовским.
Маршал интересовался космическими исследованиями, организацией учебного процесса, бытом космонавтов.
Гагарин пригласил И. И. Якубовского посетить Звездный городок и встретиться с космонавтами. Якубовский поблагодарил за приглашение и обещал в апреле, в канун Дня космонавтики, побывать в ЦПК.
1 февраля. Беседовал с научным руководителем диплома.
Проверили все математические расчеты, определения, формулы, которые считают целесообразным перенести на большие плакаты.
Во второй половине дня проверил уже нарисованные схемы, вычитал тексты.
Вечером работал над докладом в ООН, который хотели видеть в Академии наук СССР.
После результативного рабочего дня работалось легко.
2 февраля. Занимался дома. К телефону не подходил, не вышел за весь день на улицу. День был метельный, холодный, настоящая русская зима. К середине дня намело сугробы, дорожки, расчищенные утром, запорошило снегом.
Закончив занятия, составил план на завтра. Как всегда, план четкий, главное: проверить, почему космический объект, рассчитанный в дипломном проекте, неустойчив на посадке?
Во второй половине дня позвонили из газеты «Красная звезда» и попросили статью в праздничный номер.
Вначале сказал: подумаю, потом в ходе разговора отказался совсем — занят, впереди защита.
3 февраля. Занимался в академии, моделировал на тренажере посадку летательного аппарата. Посадка не получалась: при подходе к земле нарушалась устойчивость. Проверил все расчеты. И нашел причину.
В кабинет, где Ю. А. Гагарин занимался, позвонил Н. П. Каманин, спросил о настроении и самочувствии.
— Почему такой вопрос, Николай Петрович?
— Такой вопрос задают мне читатели. В газетах и журналах нет ваших статей…
— Вас понял, сегодня напишу.
Вечером работал над статьей. Назвал ее «Погоны на наших плечах».
8 февраля. Встретился с Н. П. Каманиным и сообщил ему о завершении работы над дипломом.
— В ближайшие дни доложу кафедре, репетируем с научным руководителем, и семнадцатого февраля — защита.
Генерал Каманин пожелал успешной защиты. Потом сообщил, что с первого марта Гагарину разрешены полеты, что он надеется на него и предполагает, что Юрий Алексеевич быстро восстановит навыки и сосредоточит все свое внимание на работе в ЦПК.
Гагарин отнесся к словам Каманина с недоверием.