Страница 10 из 32
— О, вы очень добры… — ответил Джондалар формально.
— Во время своего Путешествия я странствовал по западным землям и останавливался в Пещере Зеландонии. С тех пор прошло уже несколько лет, но Зеландонии мы рады всегда. — Он подвел их к лежавшему недалеко от костра большому бревну, над которым был устроен навес, чтобы защитить людей от ветра и непогоды. — Отдохните. Снимите со своих усталых спин поклажу. Должно быть, вы только что спустились с ледника…
— Пару дней назад, — ответил Тонолан, снимая с плеч свою тяжелую котомку.
— Поздновато вы вышли… Со дня на день задует фен.
— Фен? — переспросил Тонолан.
— Весенний ветер. Теплый и сухой ветер, дующий с юго-запада. Он настолько силен, что выворачивает деревья с корнем и ломает толстенные ветви. Когда он дует, снег истаивает мгновенно. Еще несколько дней, и там появится первая зелень, — пояснил Ладуни, описав рукой широкую дугу. — Если бы он застал вас на перевале, вас бы уже не было в живых. Расселины вскрываются мгновенно. Снежные мостики и карнизы рухнули бы у вас под ногами. Мало того, в эту пору на леднике появляется множество водных потоков, — вы можете себе это представить?
— И он всегда приносит с собой Хворь, — поспешила дополнить слова Ладуни молодая женщина.
— Хворь? — недоуменно переспросил Тонолан, переводя взгляд на нее.
— Злые духи, которые несет с собой ветер. От Хвори все становятся раздражительными. Люди, которые никогда в жизни не были драчливыми, принимаются браниться друг с другом. Счастливые чувствуют себя самыми несчастными и начинают плакать. Эти духи могут навести на человека болезнь, а если он уже болен, могут привести его к смерти. Если ты ожидаешь чего-то дурного, оно может обойти тебя стороной. Но настроение в это время у всех плохое — с этим ничего не поделаешь.
— Где ты научилась так хорошо говорить на языке Зеландонии? — поинтересовался Тонолан, с улыбкой глядя на привлекательную молодую женщину.
Молодая женщина выдержала его взгляд, нисколько не смущаясь, и повернулась к Ладуни.
— Тонолан из Зеландонии, это — Филония из Лосадунаи, дочь моего очага, — сказал Ладуни, тут же сообразив, что пришло время представить ее гостям. Тем самым Тонолану давалось знать, что Дочь Ладуни привыкла уважать себя и не стала бы общаться с незнакомцами без церемонии формального представления, — то, что последние были интересными мужчинами, проходящими свое Путешествие, не имело никакого значения.
Тонолан поднял ладони в приветственном жесте, глядя на Филонию с явным одобрением и удовольствием. Она было растерялась, но уже в следующий миг ответила тем же жестом, вложив свои открытые ладони в его руки. Он притянул ее к себе.
— Филония из Лосадунаи, Тонолан из Зеландонии славит Великую Мать Землю за то, что она одарила меня правом взирать на тебя, — сказал он, хитро улыбаясь.
Филония едва заметно покраснела, хотя слова Тонолана о Даре Матери казались ей такими же формальными, как и его приветственный жест. Впрочем… Его прикосновение отозвалось в ее душе возбуждением, тем более что она заметила в его глазах манящий блеск.
— Теперь ответь мне: где ты смогла выучиться языку Зеландонии?
— Во время нашего Путешествия мы с двоюродной сестрой перешли через ледник и остановились в Пещере Зеландонии. кое-чему мы научились и у Ладуни — он часто говорил с нами на вашем языке, потому что боялся забыть его. Раз в несколько лет он бывает по ту сторону перевала. Ладуни занимается там торговлей. Он считает, что и я должна знать ваш язык.
Тонолан, так и не выпустивший ее ладоней, улыбнулся:
— Женщины редко совершают долгие опасные Путешествия. А что, если тебя благословит Дони?
— Это Путешествие не кажется мне таким уж долгим, — ответила она, явно наслаждаясь тем эффектом, который ее слова произвели на чужеземца. — Я в любом случае успела бы вернуться назад.
— Но ведь многие мужчины считают это Путешествие достаточно серьезным, — продолжал настаивать на своем Тонолан.
Джондалар, следивший за их диалогом, повернулся к Ладуни.
— Вновь он за свое… — сказал он с усмешкой. — Стоит моему братцу заметить привлекательную женщину, он не успокоится до той поры, пока не расположит ее к себе.
Ладуни довольно захихикал.
— Филония еще слишком молода. Она участвовала в Ритуале Первой Радости лишь прошлым летом, но поклонников у нее за это время появилось немало… Ах, молодость, молодость… Стать бы молодым и вновь получить тот первый Дар Радости, что дается нам Великой Матерью Землей. Впрочем, и моя нынешняя жизнь тоже неплоха: у меня свой очаг, и новые радости влекут меня уже не так сильно, пусть это и покажется вам странным… — Он повернулся к высокому светловолосому мужчине: — Мы — отряд охотников, и поэтому женщин у нас немного, но если вы захотите разделить Дар с одной из наших благословленных Дони женщин, я буду только рад этому. Если же ни одна из них вам не понравится, мы сможем отправиться в Большую Пещеру. Когда к нам приходят гости, мы всегда устраиваем праздник в честь Великой Матери.
— Боюсь, мы не сможем отправиться в вашу Пещеру… Мы еще в самом начале пути. Тонолан собирается совершить большое Путешествие и страждет поскорее продолжить его. Возможно, на обратном пути — если только вы укажете нам дорогу — мы зайдем к вам вновь.
— Мне очень жаль, что вы не можете стать нашими гостями… Пришельцы в наших краях появляются теперь редко… И куда же вы держите путь?
— Тонолан хочет пройти Донау до самого ее конца. Но в начале пути все говорят о большом Путешествии… Это известно всем и каждому…
— Я полагал, что Зеландонии живут недалеко от Большой Воды; во всяком случае, во время моего Путешествия так оно и было. Я долго-долго шел на запад, а потом направился на юг. Говоришь, вы только что отправились в путь?
— Я должен кое-что объяснить. Ты прав, путь от нашей Пещеры до Большой Воды можно пройти за несколько дней, но Даланар из Ланзадонии был супругом моей матери в пору моего рождения, и потому в его Пещере я тоже чувствую себя дома. Я прожил там три года, учась у него мастерству. Мы жили у них вместе с Братом. Единственное, что мы успели сделать сейчас, — это перейти через ледник; еще пара дней ушла у нас на то, чтобы добраться до этого места.
— Даланар! Ну конечно! То-то твое лицо мне кажется таким знакомым. Должно быть, ты дитя его духа — ты очень похож на него. И так же, как он, ты мастер по изготовлению кремневых орудий, верно? Если ты похож на него и внутренне, то мне остается только склонить перед тобой голову. Лучшего мастера, чем он, я еще не видел. Я собираюсь отправиться к нему в будущем году, чтобы получить кремни из копей Ланзадонии. Нет ничего лучше местного камня.
Возле костра собирались люди с деревянными чашами. Вкусные запахи, доносившиеся оттуда, напомнили Джондалару о том, что он страшно голоден. Он поднял с земли свою котомку, чтобы Убрать ее с дороги, и тут же ему в голову пришла неплохая мысль.
— Ладуни, у меня есть кремни Ланзадонии. Я взял их, чтобы делать новые орудия взамен утраченных и испорченных. Нести их на себе тяжело… Я не стал бы возражать против того, чтобы оставить камень-другой. Если хотите, я отдам их вам.
Глаза Ладуни загорелись.
— Я с удовольствием возьму их, но только при условии, что ты примешь от меня что-нибудь другое. Конечно, я люблю подарки, но с сыном очага Даланара мне хотелось бы вести честную торговлю.
Джондалар заулыбался:
— Ты уже и так предложил мне скинуть со спины тяжелую ношу и отведать твоего угощения.
— Камень Ланзадонии стоит куда большего. Ты слишком мало его ценишь и тем самым оскорбляешь мое достоинство.
Вокруг собеседников стали собираться благодушные Лосадунаи.
— Ладно, Ладуни, если уж тебе так хочется поторговаться… Сейчас мне не нужно ничего — чем меньше будет тяжесть ноши, тем легче будет ее нести. За камень ты заплатишь потом. Согласен?
— Хм… Теперь он решил надуть меня… — сказал Ладуни довольным голосом, обращаясь главным образом к соплеменникам. — Ты хотя бы скажи, чего ты хочешь?