Страница 65 из 100
— Святые угодники! — поразился Уэйс. — Да ведь буфет уже залило.
— Да? — грустно вздохнул ван Рийн. — Тогда возьмите только бренди. И быстренько. — Он щелкнул пальцами.
— Некогда, сэр, — торопливо сказал Уэйс. — Мне нужно еще собрать боеприпасы. Туземцы могут оказаться и враждебными.
— Вполне возможно, если они слышали что-нибудь о нас, — согласился ван Рийн, натягивая шелковую исподнюю рубашку. — Б-р-р-р! Я поставлю пять тысяч свечек, если удастся вернуться в свой кабинет, в Джакарту.
— И какому же это святому? — сощурилась леди Сандра.
— Своему, конечно, святому Николаю, покровителю странствующих и…
— Я бы на месте святого Николая попросила расписку.
Ван Рийн побагровел, но разве станешь препираться с наследницей престола, особенно если ее планета представляет интересные коммерческие возможности. Для разрядки он вылил поток ругательств вслед удалившемуся Уэйсу.
Выбраться из корабля удалось не сразу — ван Рийн застрял в аварийном люке, и пришлось его пропихивать. Некоторое время за непрерывно сыплющимися ругательствами не было слышно даже все приближающихся раскатов грома. Диомеда поворачивалась вокруг оси всего за двенадцать с половиной часов, находились они на тридцатом примерно градусе северной широты, стояла ранняя весна, так что солнце валилось в море с прямо-таки устрашающей скоростью. На палубе всем троим пришлось уцепиться за тросы, чтобы выдержать режущие порывы ветра и удары волн. Спрятаться было негде.
— Не самое подходящее местечко для бедного старика, — пожаловался ван Рийн. Очередной шквал вырвал слова из его рта, разодрал их в клочья и швырнул в бешеное море. Завитые локоны торговца плескались, как вымпелы. — Остаться бы мне дома, на Яве, где тепло и уютно, а не растрачивать последние свои годы невесть где…
Уэйс напряженно всматривался в сгущающийся мрак; лодка явно приближалась. Сноровка команды вызывала уважение даже у такой сухопутной крысы, как он, а уж ван Рийн прямо рассыпался в громких похвалах.
— Я запишу его в Зондский яхт-клуб, ей-Богу, запишу! А в следующем году выведу на регату и сделаю на него ставку!
Лодка оказалась довольно большой, свыше тридцати метров в длину, с резным форштевнем и непропорционально огромными голубыми парусами. Утлегарь там на ней или не утлегарь, Уэйсу все равно казалось, что она готова в любой момент перевернуться. Им-то, умеющим летать, это не так страшно, как…
— Диомедианцы. — Спокойный голос Сандры едва различался за воем ветра и пушечными ударами волн. — Вы ведь общались с ними уже полтора года, верно? Чего можно от них ожидать?
— А чего можно ожидать от наугад выбранного племени, живущего в каменном веке? — пожал плечами Уэйс. — Может, они поэты, а может — людоеды. Или и то и другое сразу. Я знаком только с Тырланианской стаей, так те — перелетные охотники. Они всегда твердо держатся буквы своих законов, именно буквы, к духу они относятся не столь скрупулезно. Но в целом — вполне приличные ребята.
— Вы говорите на их языке?
— Насколько позволяет мне моя техноземная культура и структура неба, миледи. Не могу похвастать, что полностью понимаю их концепции, но как-то разбираемся.
Тонущий корабль сильно качнуло, послышался зловещий треск рушащейся переборки, море залило очередной отсек. Скользкий металлический фюзеляж наклонился еще сильнее, и Сандре пришлось схватиться за Уэйса. Брызги морской воды, падавшие на ее волосы, быстро замерзали.
— Но это еще не значит, — закончил он, — что я пойму здешний язык. Сейчас мы дальше от Тырлана, чем Европа от Китая.
Каноэ совсем приблизилось, и очень вовремя — гравилет готов был утонуть с минуты на минуту. Голубые паруса опустились, в воду полетел плавучий якорь, крепкие руки взялись за весла. В тот же самый момент один из диомедианцев взмыл в воздух, за ним тянулась веревка. Следом взлетели еще двое, скорее всего охранники. Через несколько секунд первый опустился на корпус гравилета и молча воззрился на людей.
Тырлан располагался севернее этих широт, его перелетные обитатели не успели еще вернуться из тропиков, поэтому Сандра впервые встретила диомедианца лицом к лицу. Слишком промокшая, промерзшая и усталая, чтобы восхищаться сверхчеловеческой грацией его движений, она, однако, оглядела орнитоида весьма внимательно. Как знать, вполне возможно, что придется долго жить среди этих существ — если, конечно, они оставят людей в живых.
Ростом поменьше среднего человека, он имел метровый хвост с широкой мясистой лопастью на конце и огромные крылья — вроде тех, что у летучей мыши, — сложенные сейчас за спиной. Руки располагались над крыльями, примерно в середине туловища, и поразительно — вплоть до мускулистой пятипалой кисти — напоминали руки человека. Но на том близкое сходство и кончалось — сгибающиеся не вперед, а назад ноги опирались на лапы с четырьмя мощными когтями, словно позаимствованными у какой-нибудь хищной птицы. Круглая, с высоким лбом голова располагалась на длинной, раза в два длиннее человеческой шее; желтые глаза, полуприкрытые, как у птиц, пленкой, прятались под тяжелыми надбровными дугами. Под черным тупым носом короткие кошачьи усы и широкий рот с медвежьими зубами хищника, ставшего всеядным. Ушные раковины отсутствовали, зато на голове высился мускулистый гребешок, помогавший, видимо, управлять полетом. И все стоявшее перед Сандрой существо — = несомненно, млекопитающее, несомненно, мужского рода — было покрыто коротким мягким коричневатым мехом.
Всю его одежду составляли три ремня — на двух, перекинутых крест-накрест через «плечи», висели объемистые сумки, а третий стягивал талию. Далекое от совершенства оружие состояло из обсидианового ножа, кремневого топорика и болас[34].
Сгущавшаяся мгла мешала разглядеть, чем вооружены его дружки, так и продолжавшие кружить над палубой. Что-то длинное и тонкое, но уж точно не винтовки — на этой-то планете, где нет ни железа, ни меди.
Уэйс подался вперед и кое-как заставил свой язык воспроизвести хриплые звуки тырланского языка:
— Мы друзья. Вы меня понимаете?
И получил в ответ пулеметную очередь совершенно незнакомых слов. Оставалось только пожать плечами и развести руками. Диомедианец пересек палубу — он передвигался на двух ногах, заметно наклонившись вперед, чтобы сбалансировать вес крыльев и хвоста, — нашел выступ, к которому люди прикрепили страховочные тросы, и привязал туда же свою веревку.
— Булинь, — мечтательно вздохнул ван Рийн. — Видишь такое — и сразу сердце щемит.
Оставшиеся на каноэ матросы начали подтягиваться поближе. Диомедианец повернулся к Уэйсу и показал на свое суденышко. Уэйс кивнул, сообразил, что собеседник скорее всего не понимает этого жеста, и осторожно шагнул в указанном направлении. Диомедианец поймал еще одну веревку, брошенную ему с каноэ, указал на нее, потом на людей и начал жестикулировать.
— Понимаю, — сказал ван Рийн. — Ближе подходить рискованно, волна может разбить их посудину об нас. Мы обвяжемся линем, и эти ребята перетащат нас к себе. Святой Христофор, разве можно так обращаться с бедным ревматическим стариком!
— Там еще наша еда, — напомнил Уэйс.
Гравилет снова дернулся и осел еще глубже. Диомедианец нервно переминался.
— Нет, нет! — заорал ван Рийн. Похоже, ему казалось, что громкий крик легче преодолевает языковой барьер. — Nie! Ни в жизнь! — Руки торговца мелькали, как крылья ветряной мельницы. — Ты что, не понимаешь, дубина несчастная? Уж лучше самим пойти на корм здешним вонючим рыбам, чем есть эту вашу чертову пищу. Мы сдохнем! Живот заболит! Самоубийство! — Он указал на свой рот, хлопнул себя по животу, а затем махнул рукой в сторону привязанных к рубке ящиков.
«Слишком уж эволюция разнообразна, — мрачно думал Уэйс. — Вот тебе, пожалуйста, планета, где есть кислород, водород, азот, углерод, сера… протеиновая биохимия строит тут гены, хромосомы, клетки, ткани… вполне вроде бы нормальная протоплазма… а в то же время человек, попытавшийся съесть какое-нибудь здешнее яблочко или, скажем, кусок мяса, помрет в течение десяти минут, и даже не поймешь — от какой из пяти десятков равно смертельных аллергических реакций. Белки-то они белки, только вот не те белки. Более того, исключительно благодаря иммунизационным прививкам могли люди дышать здешним воздухом, пить здешнюю воду, не подвергаясь астме, сенной лихорадке и прочим аналогичным радостям бытия».
34
По-испански — «шары». Два массивных шара, скрепленные коротким ремнем либо веревкой. Употребляется американскими индейцами как метательное оружие. (Здесь и далее примеч. пер.)