Fm

  - М? - он сунул мою ладонь себе в карман.

  - А что это было?

  - Где?

  - Ну, там, - я кивнула на здание.

  - А, там. Не люблю таких женщин, - спокойно ответил он. - Это ж какое отчаяние должно быть у бабы, что бы вот так откровенно, посреди белого дня всем демонстрировать, кричать, можно сказать 'Возьми меня'! Фу!

  Минут пять я переваривала информацию, потом осмысливала ее. Потом повернулась к Егору, прихватила его за отвороты куртки и поцеловала. Он охотно откликнулся, и все мысли у меня из головы вылетели.

  - Юлька, еще пять минут, и не будет никакого зоопарка, - пробормотал он. Я тряхнула волосами.

  - Ладно уж, пошли.

  - Идем, - несколько метров мы шли молча. - Тебе близнецы привет передавали.

  - Спасибо, - весело отозвалась я. - Кстати, чем они занимаются?

  - Поварята они у нас, - хмыкнул Егор. - Окончили кулинарный техникум, курсы, смотались в Европу на повышение квалификации, теперь работают в Олимпии.

  - Ничего себе! - присвистнула я. - А с виду и не скажешь!

  - Ну да, - хмыкнул Егор.

  - Вот кому-то с мужьями повезет, - задумалась я. Егор насупился.

  - Ты думаешь, они дома готовят что-нибудь? Шиш!

  - Ну, наверное, за день их задалбывает готовить, вот дома и не хотят, - тут же нашла я оправдание.

  - Кстати, мама звала в гости тебя.

  - Здорово. Но это если только завтра, Егор. Ты как завтра работаешь?

  - Выходной последний. Юль, а давай завтра ты к нам, переночуешь у нас, а утром мы все вместе поедем на работу!

  - Можно и так, - с сомнением отозвалась я. - Но это не очень-то удобно....

  - Зато всем радостно, - отрезал Егор.

  ***

  - Ты жульничаешь! - возмутился Леха. Я подоткнула уголок компрометирующей меня карты поглубже, и невозмутимо отозвалась:

  - Ни разу!

  - Я видел!

  - А я ничего не видел, - заявил Егор, перемешивая все карты. - Тебе показалось!

  - От жулье, - весело сказали братья хором и все заржали.

  - Дети, вам завтра вставать рано, - тетя Таня заглянула в комнату. - Ложились бы!

  - Еще партийку - и спать, - согласился Егор.

  - Юль, ты у Егора в комнате ляжешь, а он тут, - сообщила тетя Таня.

  - Хорошо, спасибо, - откликнулась я.

  - Все, молодежь, я спать, - тетя Таня ушла.

  - Юль, ты как на 9 мая работаешь? - неожиданно спросил Егор. Я оторвалась от карт.

  - Я на 9 мая всегда не работаю. Отгул беру.

  - Почему? - хором спросили близнецы.

  - Во-первых, к деду на могилку езжу. Во-вторых, на парад хожу. В-третьих, ветеранов поздравляю, - обстоятельно перечислила я. - А что?

  - У нас в Олимпии каждый год дается благотворительный вечер, - начал Лешка. - Ну, обед, концерт, пакет, развозка.

  - Надо же, - пробормотала я.

  - У нас хозяйка очень хорошая, - отозвался Сашка серьезно. - Так вот, Егор в концерте участвует.

  - Правда? Играешь?

  - Играю, пою, - отозвался Егор. - Я вот подумал, мы с тобой спелись так хорошо, может, тоже поучаствуешь?

  - С удовольствием, - честно ответила я. - Репетиции есть?

  - Как не быть, - вздохнул Егор. - Я с новым начальством договорился уже, там правда, у нас тоже программа, но недолго. Ветеранов развести, там кому-то на кладбище, кому-то еще куда-то.... Как раз до часа все. В Олимпии начало в три часа.

  - Как раз все успеют, - воодушевилась я. - Только с репетициями я не знаю, как быть.

  - Ну, мы с тобой уже спелись, - подмигнул мне Егор. - Главное, чтобы ты тексты знала, а там уже на одну выберешься, я думаю.

  - Я тоже думаю, выберусь, - согласилась я. - Все, мальчики. Подставляйте лбы! - Я победно кинула карты в биту.

  - Так нечестно! - снова заныли близнецы.

  - Цыц! Тетя Юля зря не говорит!

  - Ой, тетя, тебе лет-то сколько? - засмеялись братья.

  - Двадцать восемь, - с достоинством ответила я. - Мои года - мое богатство.

  - Двадцать восемь? - удивился Егор. - Думал, двадцать пять максимум.

  - Спасибо, радость моя, - ехидно отозвалась я. - Только я еще не в том возрасте, чтобы меня эта фраза радовала!

  - Язва!

  - Радуйся, что не гемморой!

  Близнецы ржали, слушая нашу перепалку. Победила грубая мужская сила - меня закинули на плечо и уволокли в берлогу. То есть, в комнату. Осторожно сгрузили на кровать. Я лежала на спине, тихо хихикая. Егор навис сверху, тоже улыбаясь.

  - Спокойной ночи? - подсказала я.

  - Спокойной, - хмыкнул Егор и поцеловал меня. Через пару минут я с угрозой сказала:

  - Или выметайся, или увози меня!

  - Я ушел, - он не двинулся с места. - Но мысль о том, чтобы увезти тебя, меня очень привлекает....

  ***

  - Эх, дороги, пыль, да туман, холода-тревоги да степной бурьян. Знать не можешь доли своей, может, крылья сложишь посреди степей. Вьется пыль под сапогами, степями, полями. А кругом бушует пламя, да пули свистят. Эх, дороги, пыль, да туман, холода-тревоги да степной бурьян. Выстрел грянет, ворон кружит. Твой дружок в бурьяне неживой лежит... - Я пела, зажмурившись, чтобы не видеть лиц стареньких уже, ветхих ветеранов, сосредоточенно слушавших нас. Так же сосредоточенно нам хлопали - широко размахиваясь ладонями, вбивая их друг в друга. Я знала - если посмотрю - точно заплачу. Проверено.

  - Расцветали яблони и груши, поплыли туманы над рекой. Выходила на берег Катюша, на высокий, берег на крутой! - грянул Игорь, наш 'дирижер'. Мы с Егором подхватили, из зала подпевали зрители. Потом - 'День Победы', который порохом пропах. Я почти охрипла, выводя чистые высокие ноты. Закончили концерт маршем Славянки. Я шмыгала носом и старалась незаметно вытирать слезы. Егор неслышно подошел, заглянул мне в лицо. Я виновато улыбнулась.

  - Юль?

  - Я нормально, - поспешно шмыгнула я.

  - Вижу!

  - Я всегда плачу на 9 мая, - проворчала я. - Не могу я....

  - Все, все, - он уткнул меня носом себе в плечо. - Сейчас посидим еще полчасика, и я тебя отвезу домой, и ты мне там подробно поплачешь, ладно? А сейчас - потерпи, а то наших стариков только расстраивать.

  - Угу....

  - Ой, деточки, как хорошо вы пели, - две сутулые старушки, в орденах, подошли к нам. - Спасибо вам!

  - Это вам спасибо! - всхлипнула я. - Если б не вы, где бы мы сейчас были!

  - Знамо, где, - вздохнули бабушки.

  Мы уехали через два часа. Музыканты уехали самые первые - сразу после окончания концерта. Мы с Егором остались - еще пели, играли, разговаривали с ветеранами. Я залила слезами два платка и рукав Егора. Он вздыхал и гладил меня по голове.

  - Если бы я знал, что для тебя это так тяжело, я бы даже не начинал этот разговор, - сердито сказал он, когда мы пили чай уже у меня на кухне.

  - Ну, извини, - развела руками я. - Вот такая я вот дурная.... У меня дед не воевал, он маленький был, так его брата в плен забрали, он потом через всю Европу с полком нашим добирался.... Сын полка был.... А дед, когда немцев из села турнули наши, в обморок упал, когда запах хлеба почувствовал..... А мать его чуть не расстреляли.... - Я взахлеб рассказывала Егору то, что кроме Катьки никто не знал. Он меня слушал очень внимательно, успокаивал как мог, вытирал слезы. Проговорили мы полночи, наверное - ему тоже было, что мне рассказать. Потом он заставил выпить меня коньяка и уложил спать. По-моему, он полночи сидел у моей кровати - смотрел, как я сплю. А, может, мне это приснилось....

  ***

  Сумасшедшее время летело галопом. Только что начиналась весна, а уже середина лета. Егор нашел съемное жилье недалеко от меня, хотя я, грешным делом, пыталась предложить ему жить вместе. То, что он не маньяк было понятно и очевидно. Так на меня ТАК посмотрели - думала, язык мой отсохнет! А до секса дело так и не дошло, между прочим! Я потихоньку начинала комплексовать и расстраиваться.