Любимцы фортуны

Тиффани пробовалась на роль Кимбо Уотсон, совершенно ненормальной девицы и болельщицы футбольной команды. Снимался новый сериал, придуманный Хью Орчардом специально для Хантера. Многосерийку должны были запустить в эфир сразу после «Советника», и один лишь слух, что роль главного героя, Гейба Сандерсона, принадлежит юному Макмаону, вызвал у публики небывалый интерес к сериалу. По задумке Хью, Кимбо Уотсон должна была пылать к Гейбу чувствами.

Тиффани так и не получила роль. Возможно, потому, что всем существом излучала свет, а не наличие внутренних демонов. Правда, ей досталась крохотная роль некой Сары, врача футбольной команды.

Нет нужды говорить, что новый сериал тотчас взлетел на верхние строчки рейтингов, где до этого находился «Советник». Тиффани не удалось прославиться, но она благодарила Бога за то, что эта работа свела ее с Хантером.

Потянувшись всем телом, Тиффани потерлась носом о плечо Хантера. Она в миллионный раз задалась вопросом, как ей могло так повезти. Ей еще помнился собственный ступор, когда Хантер подошел к ней, чтобы представиться. Тиффани понимала, что ведет себя, словно круглая дура, готова была надавать себе пощечин, чтобы встряхнуться, но продолжала пялиться на Хантера, словно шаман на внезапно явившееся ему божество. Для Тиффани Хантер был не просто привлекательным мужчиной, но и состоявшимся актером, человеком, прославившимся на том поприще, куда она только ступала. В то время, когда Хантер получал большие барыши, она работала официанткой в закусочной западного Голливуда, таскала клиентам бургеры и вытирала за ними столы. День за днем она надевала ненавистный фартук с надписью «Чем могу помочь? Ваша Тиффани» и мечтала о карьере актрисы. Целых полтора года она носилась по душному залу, провонявшему прогорклым маслом, и ненавидела свою работу всей душой.

Тиффани приехала в Голливуд из маленького городка Эстес-Парк, Колорадо, где жила с родителями, одержимая мечтой о великих ролях. Мать и отец с самого начала не поддерживали ее затею.

Тиффани помнила, как кричал ее обычно спокойный отец:

— Она получила прекрасное образование, Марси! Неужели ты позволишь ей просто вышвырнуть диплом на помойку? Ей ничего не светит в Голливуде! Она закончит официанткой в дешевой кафешке, а потом либо вернется домой, либо станет проституткой!

— Но это ее мечта, Джек, — возражала мама. — Наша дочь молода и упряма. Она просто следует за своей мечтой, разве это так плохо?

— Так ли это плохо? Ха, еще бы! Наша девочка пополнит ряды неудачниц, глупышек из маленьких городов, которые выросли с мыслью, что они — самые красивые и удивительные девушки на свете. Может, они действительно талантливы и красивы — для своих маленьких городков, но не для Голливуда! Все хотят стать звездами, но везет лишь единицам из миллионов, неужели не ясно? — горько восклицал Джек Уэдан. Он всегда любил свою дочку и переживал за нее, считая наивной и доверчивой. — Через десять лет она все еще ничего не добьется. Она будет работать в закусочной или на заправке, стыдясь вернуться в Колорадо и проклиная свою судьбу!

— Джек, не надо! — взмолилась мать Тиффани, видя, как бледна дочь.

— Но ведь это правда, Марси! Тем, кто становится официантками, можно сказать, везет. Ведь есть огромный процент тех, кто все же находит свое место под солнцем. Они становятся актрисами, но снимают их лишь для порно! А некоторые работают прямо на улицах. Дочка, неужели ты не понимаешь, на что себя обрекаешь?!

— Джек Уэдан! — строго оборвала его Марси. — Не говори нелепостей! Тиффани никогда не свяжется с проституцией или порнографией.

— И работать в закусочной до конца жизни я тоже не буду, — робко вставила Тиффани. — Папа, неужели ты совсем в меня не веришь?

Она много раз вспоминала, сколько сочувствия и боли было в ответном взгляде отца. Вытирая липкие столы и таская на кухню груды тарелок, Тиффани порой задумывалась о том, что будет, если отец окажется прав.

Она снимала маленькую квартирку на пару с Ленноксом, еще одним начинающим актером, которого приглашали для съемок массовки. Тиффани уже решилась было вернуться к родителям, когда сосед пропихнул ее на прослушивание к Хью Орчарду.

Так, в один день, вся ее жизнь изменилась. Словно в кино.

Конечно, роль Сары, доставшаяся девушке, была совсем крохотной, но для начинающей актрисы это был прорыв. Она уже не смела и мечтать о роли в сериале, который транслируют по национальному каналу, да еще и в вечернее время. А самым главным подарком судьбы стал роман с Хантером Макмаоном. Прекрасный герой «Советника» выбрал ее из толпы ярких, очаровательных женщин, озарил своим вниманием, открылся ей. Даже теперь, спустя три года, Тиффани нередко ощущала желание тайком ущипнуть себя, просыпаясь рядом с Хантером.

В свою очередь, Хантер знал, что является объектом интереса многих женщин по причине яркой внешности, славы и денег. Но ему никогда не удавалось размениваться на короткие интрижки, как это делал Макс Десевиль. Он не умел флиртовать и снимать красоток на одну ночь — просто не видел в этом смысла. В отличие от друга Хантер искал женщину, с которой мог бы прожить всю жизнь, подругу, любовницу и будущую жену. На роль такой женщины не подходила ни одна модель или актриса, с которыми он сталкивался в повседневной жизни.

С Тиффани все было иначе. То есть совсем по-другому. Она сильно отличалась от всех, с кем Хантеру приходилось иметь дело. Она никогда не притворялась — ни в постели, ни в быту. Тиффани умела по-детски радоваться подаркам и сюрпризам, плакала, если ей было грустно, и смеялась, если находила что-либо забавным. Она была умна и образованна и при этом совершенно лишена надменности и расчетливости, в отличие от большинства неглупых женщин. Рядом с Тиффани Хантеру было уютно и спокойно, он чувствовал себя уверенным и сильным, способным противостоять трудностям внешнего мира.

Тиффани стала первой женщиной — да и вообще первым человеком, — кому Хантер рассказал о своем детстве все, без утайки. Ей можно было довериться, поделиться самым дорогим, и она умела с благодарностью принимать этот дар. Хантер поведал Тиффани о том, каким одиноким и несчастным было детство в Хэнкок-Парке, о запутанных отношениях с матерью и отцом, о болезненном разрыве с Сиеной.

В душе Тиффани считала, что супермодель, племянница Хантера, могла бы и объявиться, если действительно любила своего друга и дорожила им. Конечно, она никогда не встречалась с Сиеной, но по многочисленным интервью у нее сложилось впечатление, что Сиена — юная примадонна, избалованная и наглая, а вовсе не то ангелоподобное создание, каким ее видит Хантер. Однако Тиффани никогда не решилась бы поделиться своими мыслями с любимым. Воспоминания много значили для Хантера. По сути, кроме них, у него ничего и не было…

Сев в постели, Хантер бережно укрыл девушку простыней.

— Замерзнешь и заболеешь, — сказал он, целуя ее в соленую от пота щеку.

— Ты такой заботливый, — пробормотала Тиффани, хватая его за руку. — Но я все равно не останусь на ночь. Сейчас приму душ и уеду.

Помрачнев, Хантер отодвинулся. Он ненавидел такие моменты.

— Ради всего святого, Тиффани, почему? — спросил он тоскливо. — Почему ты не можешь остаться? Я поставлю тебе будильник на шесть, накормлю и отвезу домой, только останься со мной!

— Хантер, умоляю тебя, — устало шепнула девушка, вставая с постели и принимаясь собирать разбросанные вещи. — Я же объясняла тебе сотни раз: мне нужно личное пространство.

— Личное пространство? — едко бросил Хантер. — О каком личном пространстве может идти речь, если ты живешь в такой дыре, да еще вместе с соседом?! Да к Ленноксу постоянно таскаются приятели! — Он схватил ее за руку. — Погляди, какой у меня большой дом. Здесь куда больше пространства, честное слово!

Тиффани вздохнула. Ей было жаль портить приятный вечер ссорой.

— Послушай, ну чего мы ругаемся? — Она сунула голову под кровать и достала оттуда кроссовки. — Все равно все мои вещи дома. Я даже не смогу утром как следует подкраситься, если останусь. К тому же я обещала Ленноксу, что сегодня приберусь в комнате.