Любимцы фортуны

Пожалуй, единственный раз, когда Макс и Хантер видели Сиену, случился наутро после ее визита на студию Дьюка. Она прыгала от возбуждения, хлопала в ладоши и округляла глаза, без умолку болтая о знаменитостях и встрече с Мелом Гибсоном.

Макс с трудом переносил, когда у Сиены было такое восторженное настроение. Ему не нравилось, что она выпаливает триста слов в минуту и визжит как поросенок. В тот день все едва не закончилось очередной дракой. Даже Хантер впоследствии признал, что порой его племянница ужасно утомительна, особенно когда повторяет «дедушка это» да «дедушка то».

Но прошло время, и Дьюк решил съездить в Мехико с Каролин.

— Я тоже поеду? — радостно спросила Сиена во время прогулки с дедом и его любовницей.

Они как раз съели по сочному бурито, запивая его колой.

— Разумеется, нет! — отрезала Каролин.

Это был первый раз, когда Дьюк принял ее сторону.

— Не в этот раз, принцесса, — развел он руками. — Эта поездка только для взрослых. Исключительно для взрослых. — Дьюк подмигнул Каролин.

— Точно, — кивнула женщина и многозначительно подняла брови, глядя на Сиену. — То, чем мы с твоим дедом будем заниматься, касается только нас.

Дьюк ухмыльнулся.

— Но мне так хочется поехать с вами! — воскликнула девочка. — Ой, деда, ну пожалуйста! Я буду вести себя как взрослая, обещаю!

Дьюк рассмеялся, но остался верен своему слову.

Три дня, последовавшие за этим, Сиена продолжала надеяться, что дед смягчится и возьмет ее с собой. Ей не хотелось быть вычеркнутой из его жизни даже на неделю.

К сожалению, в Мехико уехали только двое, и Сиене не оставалось ничего иного, как смириться. Именно тогда она снова обратила свой взор на Хантера, хотя ее и раздражала необходимость делить его с Максом.

Так она впервые залезла в дом на дереве.

— Может, пойдешь домой и поиграешь в своих Барби? — фыркнул Макс, когда Хантер отпустил Сиену.

Сообразив, что физический перевес на стороне Макса, девочка решила бороться с помощью сильнейшего оружия — сарказма.

— Знаешь, Макс, я давно не играю в Барби-и, — протянула Сиена издевательски, пародируя английский акцент обидчика. — Может, это тебе стоит убраться в свою дурацкую Англию, где все бродят в тумане, ловят рыбу и строят фермы? Паситесь, овцы, паситесь! — пропела она с тем же акцентом, изображая, будто помахивает кнутом. — Англия, милая Англия, мы так тебя любим!

— Заткнись! — завопил Макс, который не выносил издевок по поводу своего акцента. Он еще мог позволить школьным приятелям подобные подначки, но не собирался терпеть издевательств от несносной племянницы Хантера.

Родители очень трепетно относились к своему происхождению и безжалостно иссекали из лексикона Макса американские словечки. Мальчик постоянно находился меж двух огней и ничего не мог с этим поделать.

— Да уж, Сиена, перестань, — поддержал друга Хантер.

— Милая Англия! — продолжала дурачиться девочка, радуясь тому, что удалось задеть проклятого обидчика.

Прежде чем Хантер успел что-либо понять, Макс бросился на Сиену, прижав ее к полу. Хрупкий домик словно всхлипнул и начал разваливаться на части.

Веревки, доски, гвозди посыпались со всех сторон. Остатки строения полетели вниз, цепляя по пути крепкие ветви. Хантер и Макс инстинктивно ухватились кто за что смог — за ветки, за веревки, и только Сиена, не успевшая опомниться после внезапного нападения, рухнула вниз, несколько раз ударившись о ствол и застрявшие в ветвях доски. Она упала на землю с двухметровой высоты прямо на спину, не успев и пискнуть, голова стукнулась о корень и откинулась назад, глаза закрылись. Девочка не двигалась.

От ужаса Хантер не мог шелохнуться. Он висел на ветке, отчаянно приказывая себе спуститься вниз, но руки отказывались подчиниться. Он смотрел на лежащую Сиену сверху вниз и ничего не мог сделать. Это напоминало один из ночных кошмаров, когда страшный монстр готов схватить тебя когтистыми лапами, а твои ноги словно увязли в цементе и не могут бежать.

«Неужели она мертва? — думал с отчаянием Хантер. — Как такое могло случиться?»

Ему показалось, что Макс спрыгнул вниз почти мгновенно, хотя мальчик некоторое время перескакивал с ветки на ветку, словно Тарзан. Оказавшись на земле, Макс наклонился над неподвижной девочкой.

— Очнись, Сиена, — настойчиво сказал он. — Это я, Макс! Ты слышишь мой голос?

Присев на колени, он коснулся ее лба, затем осторожно ощупал затылок и конечности. Разве мог он ожидать, что ему пригодится краткий курс первой помощи, который он прослушал в этом году? Определив, что увечий нет и кровь нигде не сочится, он бережно приподнял голову Сиены.

— Сиена! — крикнул Макс прямо ей в ухо.

Резкий окрик привел девочку в чувство. Она дернулась всем телом и открыла глаза. Взгляд был затуманенным.

— Привет, малышка, — с облегчением сказал Макс и улыбнулся. На лице застыло счастливое выражение. — Ты жива, да?

Сиена с трудом сфокусировала взгляд на Максе. Широченная улыбка, открывающая сразу два ряда белых ровных зубов, веселые морщинки вокруг глаз, светлые волосы, упавшие на лоб — Макс показался ей почти привлекательным. Конечно, он уступал красотой Хантеру, но Сиена никогда не рассматривала врага с этой точки зрения, поэтому сейчас запоздало удивилась тому, что Макс симпатичный.

— Да, Макс, я жива, — сипло прошептала девочка. — Правда, ты постарался на славу, чтобы наконец меня убить.

Это был первый раз, когда Сиена не вцепилась Максу в горло сразу после шпильки.

Глава 11

Нахмурив брови, Минни во второй раз внимательно изучила меню. Она сидела за своим любимым столиком в ресторане «Айви». Шляпка с широкими полями защищала ее от яркого солнечного света, отчаянно светившего в окна. Минни всегда считала, что загар неприличен.

Стоял жаркий июньский полдень, прошло уже три года с момента падения Сиены с дерева. Минни ждала в ресторане Пита. Он, как обычно, опаздывал. Минни знала, что сын вынужден много работать, потому что занимался сразу тремя новыми проектами. Как раз накануне между ним и Клэр состоялась очередная ссора: жена настаивала на том, чтобы Пит больше времени проводил дома. К сожалению, Клэр снова ничего не добилась.

Минни была на стороне сына, понимая, что работа требует сил и времени. Единственное, для чего, по ее мнению, не существовало никаких оправданий, были регулярные опоздания.

— Не хотите еще ледяного чая, миссис Макмаон? — Хрупкий и несколько манерный официант склонился над ее столом.

Он подходил уже третий раз, явно надеясь, что Минни ждет Дьюка. Безусловно, дурачку хотелось покрутиться рядом со знаменитостью.

— Нет, благодарю вас, — чопорно сказала Минни и сделала крохотный глоточек из еще полного бокала чая.

В дверях заведения появился Пит, какой-то взлохмаченный, но крайне довольный собой. Лицо Минни озарила улыбка, полная нежности. Питер принялся пробираться между столиками со звездами в направлении матери.

— Привет, мам. — Он чмокнул ее в щеку и виновато свел на переносице брови. — Прости, что задержался, но у меня была важная встреча с Джерри. Никак не мог закончить дела.

Небрежно бросив пиджак от Армани на спинку стула, Пит сел за стол и развернул хрустящую от крахмала салфетку. Минни заметила, что брюки и пиджак сына сильно помяты, а солидное уже брюшко вывешивается над ремнем. Она неодобрительно поджала губы.

— Большую бутылку «Эвиан» и стакан со льдом, — бросил Пит разочарованному официанту. — И еще раз извини, мам, я знаю, как ты не любишь опоздания.

— Что ж, полагаю, у тебя были серьезные причины для подобного опоздания, поэтому не виню тебя ни в чем, — с достоинством произнесла Минни, закрывая тему. Она не умела подолгу злиться на любимого сына. — Итак, ты здесь. О каких важных новостях ты хотел мне поведать? И почему не решился поговорить дома?

— Боже, мама, неужели нужен особый повод, чтобы пригласить прекрасную леди в ресторан? — Питер наклонился через стол и поцеловал тонкие пальцы матери. — Ты слишком красива, чтобы твоя красота увядала в застенках Хэнкок-Парка. Тебе стоит почаще бывать на людях.