Любимцы фортуны

Комплимент был сделан безо всякого перехода, и Сиена уставилась на спутника во все глаза.

— О, спасибо. — Она чуть заметно улыбнулась, обдумывая, чем вызвана мягкость Рэндалла. — Рада, что ты одобряешь.

Причина неожиданной теплоты Стайна заключалась в том, что он уже пожалел о сегодняшнем вызове проститутки. Конечно, он не чувствовал себя виноватым (ему вообще не были свойственны подобные эмоции), но Сиена была хороша, а проститутка оказалась такой плохонькой и скучной, что контраст оказался слишком велик. Зачем он вообще заказывает девочек по вызову, когда у него такая роскошная любовница?

— В последнее время я вел себя довольно грубо, — сказал Стайн, чем совершенно потряс Сиену. — Прости, что говорил гадости, пусть даже для твоего блага. Бизнес делает из человека акулу, хочешь ты того или нет. Ты должна не просто привыкнуть к этому, но и стать такой же акулой.

— Да, — покорно кивнула Сиена. — Я понимаю.

На душе у нее царила полная эйфория. Последнее время ее постоянно преследовало подозрение, что Рэндаллу наскучило с ней возиться и он утратил к ней интерес. Конечно, они регулярно занимались сексом, но Рэндалл все время был в дурном настроении — то просто раздраженным, то взбешенным, словно бык при виде красной тряпки. Сиена начала подумывать, что причина его гнева — она, и с ужасом ждала, что ее вот-вот выставят на улицу.

Неожиданная мягкость Рэндалла была так ей приятна и удивительна, что девушка даже не стала задумываться о ее причинах.

В Беверли-Хиллз оба приехали в отличном настроении. Солнце клонилось к закату, и по зданию отеля «Беверли-Хиллз» скользили алые и оранжевые блики. Небо казалось синим, словно морская вода, и Сиене на миг почудилось, что она смотрит не в небо, а вниз с какого-нибудь утеса на воду океана. Даже Рэндалл, казалось, был сражен зрелищем, едва сделав шаг из лимузина. Знаменитые розовые стены отеля, яркая брусчатка под ногами и пальмы, похожие на застывших гигантов, захватывали дух. Сиена и Рэндалл на секунду остановились, чтобы полюбоваться этой красотой, когда их окружили журналисты.

— Сиена, не хотите дать комментарий по поводу ваших стычек с Джейсоном на съемочной площадке? — выкрикнул один парень с микрофоном, буквально подскакивавший на месте от возбуждения.

— Каких стычек? — с усмешкой переспросила Сиена и озорно подмигнула журналисту.

Тотчас защелкали камеры.

Это был вечер триумфа Сиены. Каждый режиссер, что присутствовал на ужине, торопился с ней познакомиться, каждая знаменитость пела дифирамбы ее красоте и таланту. Сиена немного похудела — несомненно, в том были виноваты регулярные ссоры с Рэндаллом и Джейсоном, а также переживания по поводу разрыва с Хантером. К тому же ради съемок в роли Пегги ей пришлось укоротить волосы и уложить в стиле сороковых, отчего черты лица стали еще более яркими и какими-то трогательными. Конечно, Сиена была слишком фигуристой, чтобы выглядеть в своем образе по-мальчишески, и потому новая внешность ей очень шла. Судя по всему, ее оценили все мужчины, приглашенные на ужин.

Рэндалл наслаждался происходящим, купался в лучах ее славы и был доволен плодами своих усилий. На состоявшихся благотворительных торгах он приобрел великолепные старинные женские часики, украшенные бриллиантами и с золотым браслетом. Выйдя на подиум за своим трофеем, он взял с собой Сиену и показательно надел часики ей на запястье, а затем галантно поцеловал руку. Этот жест вызвал бурю аплодисментов.

К концу вечера Сиена чувствовала себя такой счастливой, какой не была уже очень давно. Она как раз болтала с довольно известным датским режиссером, который восхищался подарком Стайна и делал ей комплимент за комплиментом. Рэндалл появился из-за ее плеча, раскрасневшийся и довольный.

— Мы уезжаем, — сказал он, беря Сиену под руку и уводя от датчанина, не дав даже шанса вежливо распрощаться. — Тут становится скучно. Джонни Лосикеро снял «Скай-бар» для частной вечеринки. Я обещал, что мы заедем. Это недалеко, прямо сразу за…

Услышав знакомый адрес, Сиена почувствовала странную дрожь в коленях. Речь шла о том самом баре, где Макс когда-то снял грудастую официантку. Радостные эмоции тотчас померкли.

— Нет, — прошептала девушка, — туда я не поеду.

— Что? — Рэндалл все еще улыбался кому-то за ее спиной и даже помахал рукой. — А что такое? Почему нет?

— У меня… дурные ассоциации с этим баром.

Почему-то в голове тотчас появился образ Макса, обнаженного, наклонившегося над грудастой блондинкой. Сиена никак не могла заставить себя пересечь порог «Скай-бара». Ни-ког-да! Даже под давлением Рэндалла.

— Какие еще ассоциации? — удивился тот, а затем до него внезапно дошло. — Ах эти! Перестань! — Теперь Стайн смотрел на Сиену с жалостью. — Только не говори, что все еще думаешь о той бабе и маленьком неудачнике Максе!

Сиена мгновенно покраснела.

— Дорогая, он — ничтожество. — Рэндалл был счастлив в очередной раз заклеймить Макса и удивился, когда его заявление ничуть не утешило Сиену. Он потрепал девушку по волосам, а затем с несвойственной ему нежностью погладил по шее. — Ты давно должна была забыть этого жалкого человека. Теперь ты со мной, понятно? Поехали, будет классная вечеринка.

Сиена не знала, что и сказать. Ей очень хотелось порадовать Рэндалла и не испортить вечер, который так чудесно начинался. Но заставить себя поехать в «Скай-бар» было выше ее сил.

— Дорогой, я все понимаю. Я обязана тебе всем, — сказала Сиена, все еще пытаясь задобрить любовника. — Но, прошу, пойми, что я никак не могу. Может, тебе это кажется глупым и смешным, но так и есть. Пусть прошло много месяцев, я все еще очень мучаюсь при мысли…

— Что ж, все ясно, — оборвал ее Стайн довольно холодно и убрал руку с ее шеи. — Поступай как знаешь. Кстати, машину я заберу, так что найди Эла или позвони моей секретарше, пусть закажут тебе такси.

Не успела Сиена вымолвить и слова, как к ним подлетела малоизвестная старлетка по имени Мириам. На ней было даже не платье, а какой-то крохотный кусочек серебристой ткани, весь в вырезах и разрезах. Ноги были обуты в высокие ботинки на каблуках, шнуровка которых оплетала всю икру.

Все знали, что Мириам — шлюха, поэтому Сиена едва не скривилась, когда девица ухватила Рэндалла за локоть. Что и говорить, старлетка была хороша собой, и Бог подарил ей великолепную фигуру.

— Привет, Рэндалл! — К Сиене Мириам повернулась всего на мгновение, чтобы коротко и фальшиво улыбнуться. — Привет. Ну что, ребята, едете к Джонни на вечеринку?

— Вообще-то, Мириам, мы с Рэндаллом как раз обсуждали… — начала Сиена.

— Разве? — резко оборвал ее Стайн. — Мне показалось, обсуждение окончено. — Он показательным жестом приобнял Мириам, которая зарделась от удовольствия, хотя и слегка удивилась. — Понимаешь, Сиена утомлена и хочет ехать домой. Зато я направляюсь к Джонни. Тебя подбросить?

— Что ж, Рэндалл, — девица обольстительно выгнула бедро, коснувшись им ноги Стайна, и послала Сиене взгляд, полный триумфа, — я принимаю твое предложение… каким бы оно ни было.

Не сказав больше ни слова, парочка направилась к выходу из зала, оставив Сиену стоять в одиночестве и смотреть им вслед, словно потерявшийся щенок. Закусив губу, девушка стала пробираться к дверям, выглядывая среди гостей Большого Эла. Охранник заметил ее первым и заспешил навстречу.

— Рэндалл забрал машину, — сказала Сиена, надеясь, что ее голос дрожит не так сильно, как руки. Но она все равно выдала себя поехавшими вниз уголками рта.

— Знаю, — кивнул Эл, понимающе глядя на Сиену. — Я видел, как он уходил. — Причина, по которой его подопечная живет с ублюдком вроде Стайна, была выше его понимания. Продюсер обращался со своей подругой так, словно она была его рабыней. — Я уже вызвал такси, так что через десять минут мы сможем уехать.

— Спасибо. — Во взгляде Сиены была признательность. — Не знаю, что бы я без тебя делала. Я говорю это искренне, Эл.

Охранник торопливо увлек ее в тихий уголок и прижал к своему плечу, чтобы зеваки не видели в ее глазах слез. Всего полчаса назад Сиена была сама сексуальность, в алом костюме, на тонких изящных каблучках, она так великолепно держалась и выглядела почти счастливой. Но достаточно было ей поссориться с Рэндаллом, и от ее самоуверенности не осталось и следа. Роскошная светская львица уступила место несчастному потерянному ребенку.