Страница 55 из 63
Этого луча света, очевидно, Она и ждала, к его появлению и приурочила наше прибытие, зная, что все это с неизменной точностью повторяется изо дня в день, в течение тысячелетий: только тогда мы смогли наконец рассмотреть, что перед нами. В одиннадцати-двенадцати футах от конца каменного языка, где мы находились, откуда-то из самой глубины бездны острием вверх поднимался каменный конус, похожий на сахарную голову; его ближайшая часть отстояла от нас на сорок футов. Однако на круглой кольцевидной вершине этого конуса лежала огромная плита, что-то вроде ледникового валуна, — возможно, это и был валун; конец этой плиты находился футах в двенадцати от нас. Гигантский камень балансировал на краю конуса или маленького кратера, как полукрона на краю бокала; в ярком свете луча мы видели, как она покачивается под порывами ветра.
— Быстро! — поторопила Айша. — Кладите доску — мы должны перейти через пропасть, пока свет не погас. У нас очень мало времени.
— Господи! — простонал Джоб. — Неужто она хочет, чтобы мы перешли на ту сторону? — И по моему знаку он подтолкнул ко мне длинную доску.
— Да, Джоб, да! — выкрикнул я с нарочитой бодростью, хотя и мне отнюдь не улыбалась мысль идти по доске через пропасть.
Я передал доску Айше, она быстро перекинула ее от мыска дрожащей каменной шпоры к шатающейся плите. Затем, придавив доску ногой, чтобы ее не унесло ветром, она повернулась ко мне.
— За то время, что я здесь не была, О Холли, — крикнула она, — эта каменная плита на той стороне стала раскачиваться еще сильнее; я не уверена, что она выдержит наш вес. Со мной ничего не может случиться, поэтому я пойду первая. — И не говоря больше ни слова, она легко и уверенно перешла через шаткий мостик.
— Ничего страшного, — крикнула она. — Держите доску, а я отойду на другую сторону плиты, чтобы ваш вес не нарушил равновесие. Иди же, Холли, свет скоро потухнет.
Я поднялся на колени, впервые в жизни мне стало дурно; без всякого стыда признаюсь, что у меня не хватало решимости.
— Неужто ты боишься? — крикнуло это странное существо, пользуясь коротким затишьем. — Она походила на птицу, раскачивающуюся на высокой ветке. — Тогда пропусти вперед Калликрата.
Это положило конец моей нерешимости: лучше свалиться в пропасть и разбиться, чем терпеть насмешки такой женщины; стиснув зубы, я двинулся по узкой, прогибающейся доске над зияющей пустотой. Я всегда плохо переносил высоту, но еще никогда не оказывался в столь ужасном положении. Какое это отвратительное до тошноты ощущение — идти по прогибающейся доске, которая лежит на двух неустойчивых опорах. Голова у меня кружилась, по спине ползали мурашки, я был уверен, что вот-вот упаду: каков же был мой восторг, когда я наконец простерся на каменной плите, которая покачивалась, как лодка на волнах. Помню только, что я коротко, но от всего сердца возблагодарил божий промысел за свое чудесное спасение.
Настала очередь Лео и, хотя вид у него был немного странноватый, он перешел через пропасть с ловкостью канатоходца. Айша протянула ему руку и сказала:
— Молодец, мой возлюбленный; ты смелый человек! В тебе еще жив старый греческий дух!
На той стороне пропасти оставался лишь старый Джоб. Он подполз к доске и завопил:
— Я не могу пройти через эту проклятую пропасть, сэр. Обязательно свалюсь.
— Ты должен перейти, — ответил я неуместно шутливым тоном, — должен перейти, это так же просто, как поймать муху. — Я, вероятно, употребил это выражение, чтобы успокоить свою совесть, на самом же деле я не знаю ничего более трудного, чем поймать муху, особенно в жаркую погоду, кроме разве что поимки москита.
— Не могу, сэр, не могу.
— Пусть он идет, — сказала Айша. — Если он останется, то все равно погибнет. Свет уже гаснет. Сейчас станет темно.
Она была права. Солнце уже опускалось ниже отверстия или расщелины, сквозь которую пробивался его луч.
— Если ты останешься там, Джоб, ты погибнешь, — крикнул я. — Уже темнеет.
— Иди, Джоб, будь мужчиной! — проревел Лео. — Это нетрудно.
Вняв нашим настояниям, несчастный Джоб с ужасающим воплем распластался по доске; не смея идти, стоя во весь рост, он свесил ноги в пустоту и стал подтягиваться все вперед и вперед; впрочем, кто решится осудить его за это?
От резких движений его рук каменная плита — площадь ее опоры была очень невелика — опасно зашаталась, ко всему еще, когда он был уже на полпути, пламенный луч света вдруг погас: впечатление было такое, будто в занавешенной комнате задули светильник; ущелье, где по-прежнему выл ветер, затопила полная тьма.
— Ползи, Джоб, ради Бога, ползи! — крикнул я в смертельном страхе; каменная плита под нами раскачивалась так сильно, что мы с трудом на ней удерживались. Положение было опаснейшее.
— Господи, спаси! — возопил бедный Джоб из темноты. — Ой, доска соскальзывает! — Послышались громкие звуки возни; я подумал, что Джоб сорвался.
Но в этот миг его протянутая рука — она отчаянно цеплялась за воздух — встретилась с моей, я вцепился в нее и потащил, потащил со всей силой, которой Провидению угодно было одарить меня с такой щедростью, и через минуту, к моей радости, Джоб уже лежал, тяжело отдуваясь, рядом со мной. Но доска! Я почувствовал, как она выскользнула, ударилась концом о выступающую скалу и полетела в бездонный провал.
— Боже! — воскликнул я. — Как же мы вернемся?
— Не знаю, — отозвался Лео из темноты. — С меня достаточно того, что уже вытерпели сегодня. Я благодарю судьбу, что уцелел.
Тут Айша подала мне руку, и я пошел следом за ней.
Дух жизни
Дрожа от страха, я дошел до самого края плиты и вытянул вперед ногу, нащупывая, куда ступить. Но под ногой ничего не было.
— Сейчас я упаду, — задыхаясь, проговорил я.
— Доверься мне и иди вперед, — ответила Айша.
Учитывая все обстоятельства, нетрудно понять, что особого доверия к Айше я не испытывал, ибо хорошо знал ее характер. Она могла обречь меня на самую ужасную участь. Но жизнь иногда требует, чтобы мы возлагали свою веру на неведомые алтари, другого выхода у меня не было.
— Иди, — крикнула она, и мне не оставалось ничего другого, как повиноваться. Несколько ярдов я проехал по каменному склону, затем потерял под собой всякую опору. Я уже подумал было — конец, но в следующий миг мои ноги уперлись во что-то твердое: я стоял на каменном полу, вне досягаемости ветра, который выл где-то вверху. Не успел я возблагодарить Небо за его бесконечное милосердие, как послышался шум и рядом со мной оказался Лео.
— Привет, старина, — сказал он. — Ты уже здесь? Все это становится довольно интересным.
В следующий миг на нас с ужасающим воплем свалился Джоб, сбив нас обоих с ног. Когда мы поднялись, Айша уже стояла среди нас; она велела зажечь светильники, которые, к счастью, не разбились, так же как и запасной кувшин со светильным маслом.
Я достал коробок вощеных спичек фирмы Брайант и Мей, и они вспыхнули в этом ужасном месте такими же веселыми огоньками, как если бы мы были в лондонской гостиной.
Минуты через две оба светильника уже горели: перед нами предстало любопытное зрелище. Мы, сбившись в кучку, стояли в пещере в десять футов длиной и шириной, и у всех у нас, кроме Айши, которая, скрестив руки, спокойно ждала, когда разгорятся светильники, был довольно ошеломленный вид. Пещера была частично естественная, частично выдолбленная в верхней части каменного конуса. Крышей служила шаткая каменная плита; задняя же часть пещеры с полого спускающимся полом была высечена в каменной породе. Здесь было тепло и сухо — настоящая обитель отдохновения по сравнению с вершиной конусной скалы и дрожащей каменной шпорой.
— Ну что же, — сказала Она, — мы благополучно добрались до места, хотя я опасалась, что каменная плита сорвется и упадет вместе с вами в бездонную пропасть, ибо эта расселина и впрямь не имеет дна, уходит в самое сердце земли. Вершина скалы, поддерживающая эту плиту, сильно искрошилась под ее тяжестью, тем более что плита все время покачивается. К сожалению, этот человек, — она кивнула в сторону Джоба, который, сидя на полу, вяло вытирал лоб красным бумажным платком, — которого справедливо называют Свиньей, ибо он глуп, как свинья, уронил доску, и теперь мне придется придумать какой-нибудь способ, чтобы выбраться отсюда, а это не так-то легко. Но пока отдыхайте и осматривайтесь. Как вы думаете, что это за пещера?