Страница 40 из 103
Парис был готов рвануть в бой, выйти из круга, который начертил Уильям и драться с тенями, чёрт, даже драться с Уильямом, когда Сиенна задрожала рядом с ним. Он ещё сильнее прижался к ней.
"Я должен защищать её", – подумал он. Именно поэтому он был здесь. Из-за неё. Чтобы быть с ней. Убедиться в её безопасности.
Сиенна опять задрожала, на этот раз сильнее. Парис не знал, что происходило позади него, вокруг, и сколько это продлится, а Сиенна знала, и это её пугало. И воин понял, что даже, несмотря на это, она собиралась защищать его. Она хотела, чтобы он спрятался. Он, а не она. На самом деле, его воинскую сущность это задело, но и приводило в восторг беспокойство Сиенны о нём. Её заботило его благополучие.
"Я хочу её", – произнёс Разврат и, естественно, снова замурлыкал.
"Как и я."
И Парис собирался попробовать Сиенну на вкус. В конечном итоге, здесь и сейчас всё так и будет, и будь прокляты обстоятельства. Сиенна была слишком взволнована сексуальным контактом? Вряд ли. Ей необходимо отвлечься, и нет ничего лучше желания.
Парис снова обхватил её за подбородок, удерживая на месте, наслаждаясь шёлковым теплом её кожи, утончённостью костей.
– Детка, сосредоточься на моём голосе. Можешь это сделать?
Отрывистый кивок.
Парис желал иметь возможность видеть её и отметить, вернулся ли цвет на её нежные щёчки. Он прошептал в её ухо:
– Ты такая нежная. Я не ощущал никогда ничего нежнее. А твой запах меня опьяняет. Я ничего не могу с собой поделать и лишь думаю, как ты ещё слаще между своих ножек.
Дыхание Сиенны стало прерывистым. Она положила руки на грудь Париса и начала поглаживать.
– Когда я скользну пальцами глубоко в тебя, ты будешь очень влажной и готовой для меня, детка? Я буду смаковать тебя, выпью до последней капельки твой мёд, а ты будешь молить о большем.
"Даа, – простонал Разврат. – Пожааалуйста."
– Парис, – выдохнула Сиенна.
Просьба о большем? Именно это демон услышал в её дрожащем голосе. Парис обнаружил, что наклонился ещё ниже. Остальной мир был позабыт, когда он уткнулся носом в её волосы и вдохнул их аромат – дикие цветы и кокос. В нынешнее время эта смесь была чем-то редким, раскрываясь только ночью.
О, чёрт, да. Это аромат её сексуального возбуждения.
Разврату это понравилось, даже слишком. Он начал испускать собственный аромат. Это сочетание составило самый дивный, окутывающий Париса букет. Дивный... и мучительный. В мгновение ока все инстинкты Париса вернулись к жизни, и он был более чем воспламенён, более чем готов, отчаянно желая войти в эту женщину и достичь освобождения. Всё, что ему требовалось сделать – это стянуть с них обоих штаны и развести её ноги. Парис бы глубоко и мощно вошёл в Сиенну, а она была бы горячей, влажной и очень тугой вокруг него.
Острые маленькие ноготочки через футболку вонзились в его кожу, словно желая удержать на месте. Парис чувствовал тепло Сиенны – пульсирующее, просачивающееся в него, смешивающееся с его теплом и устремляющееся прямо к члену. Воин испытывал невыносимую боль. Ещё до того, как понял это, Парис сдвинулся, коленом раздвинул ноги Сиенны и прижался эрекцией к её женской сущности.
Привет, сладкие муки.Или он сейчас совершит самую большую ошибку в своей жизни или самый лучший поступок. Они подходили друг другу как кусочки пазла. Парис медленно потёрся о Сиенну, чтобы подразнить и помучить их обоих. Наслаждение росло наряду с давлением. Да, ему определённо стоило взять её раньше. Демон Париса был готов вырваться наружу.
Из-за окружающих их криков Парис не слышал реакцию Сиенны на его действия, поэтому нежно прижал ладонь к её горлу. Ничто не могло остановить его от желания ощущать её стоны, вибрации от которых оказались чертовски потрясающими.
– Парис. – Сиенна прижалась губами к его уху. Определённо, чтобы не произнести мольбу, но и не предупреждение. – Ты не можешь желать меня.
Он вращал своими бёдрами: прижимаясь к ней, отступая, снова прижимаясь.
– А что тогда это?
– Призыв к единственной годной для этого женщины в комнате.
Эти слова были как пощёчина. Капризная, внутренняя тьма Париса ответила с агрессией, рвала и метала, требуя, чтобы воин наказал обидчика. Парис подавил желание и рявкнул:
– По твоему, парень вроде меня может испытывать желание только к тому, что доступно?
– Там, в комнате, ты не хотел меня. Так, быть может, это наказание. – В голосе Сиенны сквозил гнев.
Наказание?Парис машинально сжал руки в кулаки. Его гнев перекликался с гневом Сиенны.
Печально, но она ещё не закончила.
– Поверь мне, сейчас я понимаю всё намного лучше, чем когда-либо. Возможно, ты пришёл не для того, чтобы освободить меня, а чтобы ранить так, как я однажды ранила тебя.
Парис не доверял Сиенне, не мог этого сделать, и не важно, насколько сильно он хотел обратного и как сильно себя уговаривал об этом. И сейчас воин понял, что она тоже не могла и не станет доверять ему. По крайней мере, не полностью. Он подозревал, что подобное произойдёт. Раньше это не беспокоило его сильно, но не теперь. Парис презирал это множество препятствий между ними: одежду, условия, сомнения и переживания.
– Я не похожа на женщин, к которым ты привык, – продолжила Сиенна. – Я знаю это. Знаю, что не симпатичная.
– Ты права; ты просто великолепна.
– И у меня дурацкие губы, – выдохнула она.
– Если "дурацкие" – новое определение мечты, от которой текут слюни.
Сиенна принялась колотить маленькими кулачками по груди Париса.
– Прекрати! Сейчас же. Тебе нужен секс, и ты пытаешься продать себя. То же самое чуть ранее сделала я, желая оказаться с тобой в последний раз. Мне не следовало бросаться на тебя подобным образом.
Парис выпрямился. Сиенна предложила себя ему, не потому что хотела загладить вину, а потому что хотела его. Она не должна была в этом признаваться. Теперь Париса ничто не остановит. Он заполучит её любым способом.
Парис лизнул Сиенну в губы и сказал:
– Детка, мне не приходится пытаться. Я дышу, а женщины предлагают мне себя.
Обида отступила и Сиенна захныкала.
– Тогда ты... ты пытаешься поставить меня на место. Пытаешься дразнить меня тем, что я никогда не получу в полной мере.
"Определённо, ты можешь это получить."
– Ты же знаешь, что это неправда. Не потому что ты мне доверяешь, не из-за своего демона. – Гнев был готов пойти на любую хитрость, когда дело касалось Париса.
Последовала мучительная пауза длиной в три удара сердца.
– Ты... прав. Как ни странно, – произнесла она со страхом и надеждой, и снова впилась ноготками ему в грудь. – Мне ненавистно, что в меня поместили демона. Я хотела освободиться от него, буянила, ругалась и даже планировала избавиться от него, и всё же начала рассчитывать на его способность читать мысли людей.
Однажды одержимые, они останутся такими навечно. По большей части, так и происходило. А вернуть Гнев Аэрону? Чёрт, нет, это стало бы кромешным адом. Это убило бы её. Снова.
– Ты можешь верить мне, когда я говорю, что хочу тебя, Сиенна. Ты занимала все мои мысли последние несколько месяцев. Устоять перед тобой в той комнате оказалось самым сложным делом моей жизни.
Вибрация в её горле просигнализировала о том, что Сиенна издала стон.
– И тебя действительно, несмотря ни на что, влечёт ко мне? – Её голос пропитало удивление, обволакивая Париса тёплым мёдом.
А у него было кое-что для тёплого мёда.
– Да. – Парис подался назад, затем вперёд, возобновляя их контакт. Он хотел большего, но ничего не делал. Пока. Парис хотел, чтобы Сиенна сосредоточилась на наслаждении, а все страхи о скрытых мотивах покинули её. – Пусть на этот счёт не останется никаких сомнений.
Ещё одна вибрация, которая достала до самых глубин Париса.
– Почему я? – Сиенна ослабила хватку своих ноготков и провела руками по его груди. – Я о том, что ты мог заполучить любую.