Порванный шелк

Единственное письмо, адресованное ей, пришло от юриста из Дубьюка. Это было уже четвертое подобное послание. Она не распечатала ни одного из этих писем и, поколебавшись секунду, отложила и это. Головная боль проходила, но у нее не было настроения переживать болезненные чувства, которые, несомненно, вызвало бы это письмо. Джек не общался с ней напрямую, если не считать ту краткую записку в коробке с ее одеждой. Может быть, нечестно его обвинять. Она ведь тоже не писала и не звонила ему.

Мне нужно найти адвоката, вяло подумала она. Еще одно неприятное дело, которое она откладывала... Ладно, с этим до понедельника ничего не поделаешь. Все офисы закрыты в выходные, а их работники, включая адвокатов, отдыхают дома, на пикниках, развлекают друзей. Наслаждаются жизнью. Не то что некоторые другие, у которых единственная перспектива — остаться дома в обществе маленькой, злобной собачонки; правда, можно еще, сидя в кресле, любоваться кучей старых платьев, которые требуется латать.

По крайней мере сегодня вечером она может выйти из дому. У нее была назначена встреча с очередной приятельницей миссис МакДугал, у которой были старинные кружева и белье, а также несколько платьев, которые она, может быть, согласится продать.

Такие визиты были захватывающими, как исследовательская поездка в неизвестные страны; никогда нельзя было знать заранее, что ты найдешь — хлам или драгоценность, сокровище или утиль. В этом случае к ожиданию примешивалась легкая тревога, так как миссис Мак предупредила ее, что миссис Феррис была совсем старой. «Практически слабоумная» — такова была ее оценка.

Карен запротестовала: «Я не могу использовать это преимущество. А вдруг она потом передумает и обвинит меня в том, что я ее обманула или ограбила?»

«О, у нее сейчас светлый промежуток. Только убедись, что она подписала квитанцию, и попроси экономку заверить подпись. Бетси — добрая душа, она живет с Джоан Феррис долгие годы».

Александр попросился внутрь, Карен впустила его и накормила. Предполагалось, что он ест один раз в день, но у нее не было никаких намерений пытаться заставить собаку выполнять правила, которым та не хочет подчиняться. Было слишком поздно делать из него послушную, выдрессированную собаку, даже если бы она чувствовала в себе достаточно сил, чтобы попробовать это. Во всяком случае, он заслуживал более мягкого обращения. Ему, должно быть, не хватает его хозяйки.

С аппетитом у него все было в порядке. Он вылизал миску до блеска, не оставив ни крошки, рыгнул, направился в гостиную и там лег на ковер, прежде чем Карен сумела его остановить. Я потом что-нибудь придумаю с ковром, подумала она трусливо, сейчас уже нет времени, я опаздываю. Миссис Феррис, должно быть, ложится спать на закате.

Однако, прежде чем Карен успела уйти, зазвонил телефон. Карен думала о письмах от адвоката; она была поражена, что ей звонит лицо той же профессии.

— Я думаю, вы меня не помните, мисс; Прошу прощения, это миссис, не так ли? Боюсь, я не помню вашу фамилию по мужу.

— Невитт. Но я недолго буду носить эту фамилию.

— Прошу прощения?

— Вы же звоните по поводу моего развода, не так ли? Я ведь помню вас, мистер Бейтс, и я планировала позвонить вам, но я удивлена, что Рут взяла на себя ответственность и переговорила с вами, не посоветовавшись предварительно со мной.

— Я полагаю, вы имеете в виду младшую миссис МакДугал?

— Вы ее адвокат, не так ли?

— Наша фирма представляет интересы мистера и миссис Патрик МакДугал, это так. Мы также представляем старшую миссис МакДугал. — Он подождал, дав Карен время понять, что она сделала поспешные выводы. Затем продолжил — в тоне его сквозила ледяная вежливость: — Уверяю вас, никто не обращался ко мне по поводу ваших семейных сложностей. Я звоню совершенно по другому поводу.

— Извините, — пробормотала Карен. — Я немного взволнована, мистер Бейтс, иначе я не наговорила бы всего этого. Простите меня, пожалуйста.

— Конечно, — голос адвоката слегка оттаял. — Я понимаю. Обычно мы не занимаемся делами о разводах, но, если вы хотите, я вам кого-нибудь порекомендую...

— Я была бы очень благодарна. Я, возможно, позвоню вам на следующей неделе. Надеюсь, с миссис МакДугал ничего не случилось?

— Насколько мне известно, ее путь лежит на запад, — лирически заметил адвокат. — Я интересуюсь не миссис МакДугал, а ее автомобилем.

— "Роллс-ройсом"? А что с ним случилось?

Мистер Бейтс объяснил, что в этом-то и была сложность. Машину не вернули в гараж в условленное время. Владелец гаража не знал об этом в течение нескольких часов. Он был занят и, как и все в Вашингтоне, считал автомобильные пробки нормальным явлением. Мистера Бейтса уведомили лишь во второй половине дня, и потребовалось еще несколько часов, чтобы убедить взволнованного адвоката в том, что машину действительно украли.

— Но это невозможно! — воскликнула Карен. — «Роллс» уникален. Как можно на нем удрать?

— Как именно это было сделано — пока еще неизвестно. Но именно это и было сделано, к несчастью — нет ни тени сомнения. Из квартиры шофера исчезли все вещи, и сам он исчез тоже. В Вирджинии видели, как автомобиль направлялся на юг по дороге 95 вскоре после часа дня. Полиция Вирджинии уже обыскивает все местные дороги, ведущие от девяносто пятой между Ококуаном и Фредериксбургом, но надежда на успех невелика. Похоже, что автомобиль загнали в большой закрытый фургон, который теперь может направляться... куда угодно.

— О Боже!

— Да, действительно, — мрачно заметил мистер Бейтс.

— Джозеф, бедный Джозеф! Как он это перенес?

— Весьма скверно. Он обвиняет в случившемся себя. Совершенно безосновательно. Никто не совершил ошибки. Были приняты все меры предосторожности.

— Да, я уверена, что это так. Что я могу сделать? Просмотреть фотографии преступников или, может быть...

— Нет, нет, конечно нет. Молодой человек не числится среди местных преступников. Я сам его нанял; едва ли вы можете думать, что я пренебрег проверкой.

— Я уверена, вы сделали все, что могли.

— Я надеюсь, миссис МакДугал разделяет ваши чувства, — сказал мистер Бейтс. — Я позвонил вам только для того, чтобы спросить, нет ли в вашем распоряжении какой-либо собственности миссис МакДугал.

— Что вы имеете в виду, мистер Бейтс!

— Пожалуйста, поймите меня правильно. Я неточно выразился; необходимо признать, что это не была, как говорят в полиции, работа на одного. Были ли остальные участники профессиональными ворами или только любителями, пока неизвестно. Возможно, автомобиль был единственным объектом их интереса. Тем не менее полиция внимательно следит за домом, исходя из маловероятной возможности, что негодяи могут воспользоваться отсутствием миссис МакДугал и ограбить дом. К счастью, наиболее ценные предметы антиквариата были сданы на хранение, а драгоценности и серебро миссис МакДугал хранятся в ее банковском сейфе; но, зная ее эксцентричность и великодушие, я подумал, что, возможно, она отдала вам что-либо на сохранение или, может быть...

Карен не могла больше выдержать этот педантичный осторожный тон. Она поняла, к чему клонит адвокат, и это ей не понравилось.

— Вы имеете в виду, что он, этот здоровяк-шофер, может вломиться сюда?

— Нет, нет, вы меня неверно поняли. Я считаю это крайне маловероятным. Совершенно невероятным. У меня нет намерения пугать вас...

— Нет, есть!

— Значит, она отдала вам...

— Только свою одежду.

Адвокат отрывисто засмеялся:

— Я думаю, воры вряд ли будут беспокоиться из-за старой одежды. Это все?

— Да. О, и еще драгоценности — ожерелье и серьги. Но они недорогие, с полудрагоценными камнями и эмалью. Она дала их мне, когда вышла из машины этим утром, как маленький подарок на память.

— Драгоценности! — голос мистера Бейтса прозвучал глухо. — Они случайно не с черной эмалью, окаймленной серебром, с розетками из жемчуга, изумрудов и алмазов?

Карен схватилась за горло.

— Алмазы? Изумруды? Я подумала, это оливин и горный хрусталь.