Страница 38 из 108
— А почему китайцев? Почему он не нанимает местных, канадских граждан?
— Мы уверены, что Дорсетт покупает рабочих у преступного синдиката, а потом их рабски эксплуатирует, экономя на налогах, страховках от безработицы, пенсиях и профсоюзных отчислениях.
— Вы представляете канадские правоохранительные органы. Что мешает вам заявиться туда и проверить документы у рабочих?
— Дорсетт дал уйму взяток чиновникам и членам парламента, чтобы избежать такой неприятности. Каждый раз, когда мы собираемся провести проверку на месте, мы натыкаемся на целую батарею высокооплачиваемых адвокатов, которые выстреливают тоннами подзаконных актов. Без улик мы как без ног.
— У меня появилось ощущение, что меня используют втемную, — пробормотал Питт.
— Вы, мистер Питт, появились как нельзя вовремя. С точки зрения «конников», по крайней мере.
— Позвольте, я догадаюсь. Вы надеетесь, что я проникну туда, куда «конникам» дорога закрыта.
— Что ж, вы американец. Если вас схватят за вторжение на частную собственность, то самое худшее, что вас ждет, — выдворение. В нашем же случае это может вылиться в политический скандал. Извините, но мы не хотим потерять пенсии.
— Ну разумеется, — язвительно бросил Питт.
— Я буду очень рад, если вы передумаете, и с удовольствием выполню ваш приказ вернуться.
— Извините, но я не могу забыть, что в море и на побережье люди гибнут. Здесь я для того, чтобы выяснить, каким боком к этому причастна «Дорсетт консолидейтед».
— Меня известили о судах, пораженных акустической чумой, — сказал Стоукс. — Похоже, мы преследуем одного и того же зверя, но по разным причинам.
— Фокус в том, чтобы пригвоздить Дорсетта до того, как погибнет еще больше безвинных людей.
— Могу я поинтересоваться вашим планом охоты?
— Никаких сложностей, — ответил Питт. — Я рассчитываю попасть на шахту с помощью Мейсона Бродмура.
— Насколько я знаю Мейсона, он за ваше предложение двумя руками ухватится. С год назад его брат рыбачил около острова. Катер охраны «Дорсетт консолидейтед» приказал ему убираться вон. Он отказался: его род ловил рыбу в этих местах искони. Тогда Мейсона побили, и очень крепко, а карбас сожгли. Когда мы проводили расследование, охранники Дорсетта заявили, будто карбас взорвался и они спасли Бродмура.
— Его слово против двадцати.
— Их, положим, было всего восемь, но картинку вы нарисовали верно.
— Теперь ваш черед, — по-доброму улыбнулся Питт. — Что вам от меня нужно?
Стоукс указал в окно:
— Кангит. Они устроили посадочную полосу для приема людей и припасов. Я инсценирую перебои с мотором, и мы приземлимся. Пока я стану возиться под капотом двигателя, вы будете пичкать охранников байками об отчаянных приключениях под водой.
Питт глянул на Стоукса с сомнением:
— И чего вы надеетесь добиться, помимо резкой враждебности со стороны лиц, осуществляющих охрану предприятия Дорсетта?
— У меня есть веские причины для незапланированной посадки. Причина первая. Дать возможность камерам, встроенным в поплавки, произвести съемку.
— У меня почему-то сложилось впечатление, что они не переваривают незваных визитеров. Что заставляет вас предполагать, будто нас не поставят к стене сортира и не расстреляют?
— Причина вторая, — живо продолжил Стоукс. — Мое начальство надеется именно на такой случай. Тогда оно налетит сюда как саранча и позакрывает мерзавцев к чертям собачьим.
— Ну естественно.
— Причина третья. У нас есть тайный агент, работающий на шахте. Мне нужно взять у него донесение.
— Да мы прямо-таки полны побочными интрижками! — воскликнул Питт.
— А если серьезно, то прежде чем охранники Дорсетта предложат нам по сигарете и повязке на глаза, я раскрою свое инкогнито. Они не настолько глупы, чтобы пойти на риск вторжения армии служителей закона, рыщущей повсюду в поисках талантливейшего члена коллектива.
— Вы что, в самом деле уведомили начальство о нашей посадке?
Стоукс принял вид оскорбленного человека.
— А как же иначе! Наше исчезновение должно попасть в вечерние новости всех газет, радио и телевидения. Не волнуйтесь, Дорсетту противна сама мысль о дурной рекламе в прессе.
— Когда же в точности нам предстоит исполнить этот достойный восхищения замысел Королевской конной полиции?
Стоукс вновь указал на остров:
— Снижаемся минут через пять.
Питту ничего не оставалось, как поудобнее устроиться в кресле и начать любоваться заоконным пейзажем.
Горнодобывающее предприятие располагалось на холме вулканического происхождения. Через разверстое жерло кимберлитовой трубки гигантским мостом тянулись стальные брусья со множеством стальных тросов, поднимавших бадьи с голубоватой породой. Достигнув бруса, каждая бадья устремлялась к месту, где из кимберлита извлекались алмазы. Отходы, так называемые хвосты, сваливались поодаль. Разработка велась настолько интенсивно, что из отходов образовался огромный вал. Он окольцовывал холм и служил преградой для беглецов и непрошеных гостей. С внешним миром горнодобытчиков связывали аэродром и туннель, ведущий прямо к небольшой бухте, помеченной на карте Питта как Гавань Розы. Питт увидел, как от причала отходит пустая баржа. «Наверное, направляется на материк», — подумал он.
Между насыпью и холмом стояли сборные домики — жилища и конторы.
— Здоровенная язвочка, — сказал Питт и услышал в ответ:
— Вот из этой, как вы выразились, язвочки и течет гной.
Стоукс обеднил горючую смесь и держал четырехсотпятидесятисильный двигатель на голодном пайке до тех пор, пока мотор не стал давать перебои и глохнуть. В кабине немедленно прозвучал голос, призывающий держаться подальше «от нашей собственности».
Стоукс сообщил говорившему:
— У меня не подается топливо, вынужден воспользоваться вашей полосой для аварийной посадки. Извините за неудобства, но ничего не могу поделать, — и отключил радио.
— А что было бы, приземлись мы без уведомления? — поинтересовался Питт.
Стоукс, сосредоточенный на том, чтобы посадить самолет, двигатель которого кашлял и едва тянул, оставил вопрос без внимания. Он выпустил пару небольших колес впереди по центру двух крупных поплавков и прицелился на посадочную полосу. В самолет ударил порыв бокового ветра. «Конник» был умелым пилотом, но вряд ли асом. Посадка получилась весьма жесткой.
Едва гидроплан застыл возле ангара, как появились человек десять в касках на головах и с автоматами М-16 в руках. Тощий несимпатичный субъект лет тридцати залез на поплавок, открыл дверцу и бесцеремонно, держась за автоматический девятимиллиметровый пистолет, находящийся в кобуре на ремне, прошел к кабине.
— Это частное владение, вы не имеете права здесь находиться, — произнес он недружелюбным тоном.
Стоукс извинился и объяснил:
— Топливный фильтр забило. Второй раз за этот месяц. А все из-за этой дряни, которую нынче называют топливом.
— Как скоро вы управитесь с ремонтом?
— Минут двадцать потребуется, не больше.
— Пожалуйста, поторопитесь, — попросил Стоукса охранник и велел Питту: — Из самолета не выходить.
— А как насчет пописать? — осведомился Питт.
Охранник сначала пристально посмотрел на него, потом кивнул:
— Сортир в ангаре. Мой парень вас проводит.
— Вы даже не представляете, насколько я вам признателен, — выговорил Питт, демонстрируя легкую агонию.
Он выпрыгнул из самолета и понесся к ангару; по пятам за ним следовал охранник. Оказавшись внутри металлической конструкции, Питт обернулся, выжидая, когда охранник укажет ему на нужную дверь, хотя сразу ее распознал. Уловка потребовалась для того, чтобы кинуть взгляд на обитателей ангара.
«Гольфстрим-V» произвел на Питта сильное впечатление. В отличие от своего предшественника «Лирджета», в котором пассажирам и повернуться-то толком было негде, салон «Г-V» был просторен и высок настолько, что даже долговязый путешественник мог передвигаться по нему в полный рост. Способный развивать скорость 924 километра в час на высоте чуть менее 11 000 метров и имеющий дальность полета 6300 морских миль, самолет был оснащен парой турбовентиляторных реактивных двигателей, изготовленных на заводах «БМВ» и «Роллс-Ройс».