Страница 4 из 7
– Спасибо, миледи! Зря тот джентльмен сказал, что на вас нельзя делать ставку…
Ирэн склонилась к мальчику так близко, что перья на шляпе щекотали его щеку:
– Что за джентльмен так сказал?
– Не знаю, – мальчишка пожал плечами. – Просто джентльмен.
– Где ты его встретил?
– Я его не встретил. Я случайно услышал, как один джентльмен в кэбе сказал другому, вроде они напрасно поставили на певичку, которая превращает серьезное дело в балаган. Другой ответил – мол, мисс Адлер – то, что им нужно. Он никогда не ошибается. То есть я не знаю наверняка, мэм, ошибается он или нет. Просто он так сказал.
– Ясно, дружище. А как он выглядел? Крупный такой, с толстой тростью?
– Мне было не разглядеть. – Мальчик почесал голову под фуражкой. – Пожалуй, один из них школьный учитель…
– Учитель? – ахнула Ирэн.
– Угу. У него рукав был испачкан мелом. Я видел, когда он приподнял шторку и указал на вас, миледи… Заметил я мел и скорей дал оттуда деру…
– Он носит перстни? Может быть, часы на запястье?
– Только красивые перчатки из черной кожи.
Добросердечная «миледи» протянула мальчику полгинеи:
– Держи, приятель! Купи себе новые перчатки.
Поезд миновал станцию за станцией, колеса постукивали в строгом соответствии с железнодорожным расписанием. Британский остров застрял между зимой и весной, и за окном мелькали скучные, мокрые пейзажи. Спускались по каналам угольные баржи, чернели голые ветви над размокшими пустошами, редкие прохожие прятались под черными зонтами. Мокли под струями дождя валуны, сохранившиеся от построек римских завоевателей, и руины католических монастырей, разрушенных неукротимым королем Генрихом VIII, кельтские дольмены – каменные столбы, которые обожествляют современные лондонские спириты, – обо всех этих предметах мистер Нортон знал массу увлекательных и забавных историй. Ирэн смеялась от души, а синьор Сильвио так и сидел, уткнувшись в сборник детективных историй. Только острые шпили соборов противились дождю, царапали грузные тучи, в рваных ранах проглядывало голубое небо.
Катастрофа разразилась на подъезде к Кентербери. В купе заглянула горничная, на щеках у простой ирландской девчушки пылали пунцовые пятна.
– Срам сказать, срам сказать, – бормотала она, – что негодный пес сотворил с муфтой леди! Сами смотрите…
Фуууууууу…
Ирэн поморщила нос и приказала вышвырнуть пострадавший предмет прочь без всякого сожаления. На ближайшей длительной стоянке горничная отправилась купить плетеную корзину и газеты для лучшего обустройства маленького негодника.
Ирэн очень беспокоилась, что бедняжка отстанет от поезда, вышла на перрон, теребя в руках томик железнодорожного расписания, – наблюдала, как по соседней колее промчался бойкий экстренный поезд, состоявший всего из трех вагонов. Одновременно с ним на перрон вбежали два джентльмена. Номер первый, с простым, открытым лицом и остриженными на армейский манер усиками, прихрамывал и изрядно отстал от своего спутника. Номер второй – с весьма эффектным профилем, в крылатке и клетчатом кепи – бежал так быстро, как будто всерьез рассчитывал догнать набиравший ход поезд. Ирэн невольно улыбнулась.
– Где начальник станции? Мне срочно требуется экстренный поезд… Маневровый паровоз, дрезина! Воздушный шар – черт подери! Что-нибудь, на чем можно быстро добраться до Лондона! – кричал тот, что был в крылатке.
– Отчего бы вам, господа, не воспользоваться этим лондонским экспрессом? – заметила Ирэн. Ей почему-то захотелось помочь опоздавшему джентльмену в кепи. Но вместо того чтобы выразить признательность за совет, незнакомец прошил ее острым, холодным взглядом и ответил с крайним раздражением:
– Мисс, не имею чести знать вашего имени, но, вероятно, вы понятия не имеете о средней скорости экстренного поезда и о том, сколько времени теряет обычный экспресс на каждой стоянке? Вы полагаете, что поезда предназначены исключительно для прогулок. Разумеется – светские рауты, музыкальные салоны, Рождество в Париже, потом масленичный карнавал в Италии…
– Но как вы узнали, где я провела Рождество? – неподдельно изумилась Ирэн.
– Своеобразный акцент, избыток жестикуляции… Впрочем, достаточно рассмотреть вашу одежду, сохраняя дисциплину ума.
Мисс Адлер взглянула на свое отражение в окне вагона – на ней был подобранный по последней моде туалет и легкое манто, отороченное горностаем. Ее новый знакомый продолжил говорить, раскуривая трубку:
– Платье непривычного покроя и расцветки на леди, судя по драгоценностям, не испытывающей финансовых трудностей, означает, что такой фасон лишь входит в обычай, и, вероятнее всего, был приобретен в модной столице – Париже. Кроме того, ваш наряд, слишком открытый и легкий для британской погоды, в сочетании со здоровым цветом кожи заставляет предположить – вы только что прибыли из местности с более мягким и благоприятным климатом. Вспомним, где развлекались праздные господа последнюю пару недель? Разумеется, на одном из итальянских карнавалов…
Упоминание «праздных господ» заставило Ирэн поджать губы, жестом подозвала мальчишку-газетчика, выдернула газету у него из рук и развернула перед человеком в крылатке страницу с собственным портретом:
«Гастроли оперной дивы. Ирэн Адлер – лучший голос Европы, представит в Британии всего два концерта!»
– Итак, вы успели прочитать новости о моем британском турне и считаете, что исполнять оперные партии – легкий труд? Позвольте теперь и мне угадать – кто вы, мистер. Вероятно, дамский портной? Так хорошо разбираетесь в платьях… – Ирэн поправила шляпку. – Или скорее шляпник? Меховщик?
Мистер Нортон, следивший за их пикировкой через открытое окно, был уже не в силах сдерживать улыбку, высунулся наружу и обратился к господину в крылатке:
– Простите, мистер Холмс, но вам действительно стоит отказаться от привычки просматривать в газетах исключительно криминальную хронику! Мисс Адлер, позвольте представить вам Шерлока Холмса, самого экстравагантного частного сыщика в Британии!
Синьор Сильвио, с неожиданной для человека с его комплекцией прытью, выскочил из вагона с книгой в руках и бросился к спутнику мистера Холмса:
– Доктор! О какой восторг! Доктор Ватсон, ваши замечательные детективные истории, от которых невозможно оторваться! Благодаря этим рассказам я очень усовершенствовал свой английский. Пожалуйста, подпишите, – он сунул в руки смешавшемуся доктору книгу и грифельный карандаш. – Хе-хе-хе! Не так часто импресарио приходится просить автограф! Ирэн, душенька, вы тоже обязательно должны прочитать о дедуктивном методе…
– Ни-за-что! Лучше я буду читать железнодорожное расписание… – Ирэн поправила в книге импровизированную закладку и поднялась в купе.
Глава третья
Шелковая паутина
Экипаж то и дело застревал в уличных заторах – огромный город словно проверял новых обитателей на крепость. Миллионы конских копыт, подошв, колесных рессор опускались на мостовые каждую секунду, из вентиляционных решеток подземки вырывались клубы пара, грохот и скрежет, перепуганные лошади пятились назад, увеличивая уличную давку. Город, похожий на гигантскую паутину, сплетенную, чтобы ловить робкие души, подавлял своими размерами. Красный кирпич сменялся серым камнем, стены улетали вверх все выше и смыкались над головой, закрывая небо.
Туман просачивался сквозь каменные каньоны улиц и превращал город в обманку – респектабельные, освещенные тысячами фонарей проспекты с банками, конторами и роскошными витринами упирались в темные и жуткие кварталы трущоб, тротуары терялись среди луж и сточных канав, от речной воды тянуло смрадом, а от приземистых портовых складов – протухшей рыбой. Повсюду сновали уличные торговцы, разносчики, девицы кривили накрашенные губы, заманивая простачков, а грабители и карманники орудовали, абсолютно не страшась быть «удушенными за шею до самой смерти»[4] за свои преступные деяния. Фабричные и каминные трубы извергали столько гари и копоти, что влажный воздух казался горьковатым на вкус.
4
«…будет удушен за шею до самой смерти» – стандартная формулировка в приговоре о казни через повешенье.