Lady Покер

«Благородное, но чертовски убыточное», – усмехнулся я, поблагодарил сыщика за информацию и пообещал позвонить, когда приму решение.

За соседним столиком примостилась молодая парочка в джинсах и кроссовках, заказала колу и картофель-фри. Девушка достала из рюкзачка толстую пачку фотографий и стала показывать парню. Первые пять минут он с интересом их разглядывал, потом заскучал – рассеянно кивал и косился на подружкины колени. Мне вспомнилась Элизабет. Ее восторженное, яростное желание заработать деньги. Она бы ввязалась в эту авантюру, не раздумывая. Храбрая. Интересно, а что скажут небеса? Играть или бросить карты? Я достал монетку. Подбросил. Орел: «Играем»! Набрал номер телефона Бывшего Директора. Договорились встретиться в шесть вечера в офисе. Затем оповестил СМС Алесандро, чтобы не опаздывал, и позвонил банкиру. Сказал, что принимаю его условия. Он пообещал приготовить деньги к пяти часам.

Без десяти пять я был в кабинете банкира. Он вызвал юриста – им оказалась миловидная женщина, одетая в строгий темно-синий костюм. Юрист принесла подготовленные договоры и протянула мне: «… Кредит – сто тысяч евро… Залог – сорок девять процентов акций фабрики и квартира… Возврат – через тридцать дней…» Когда я закончил изучать документы, банкир достал ручку с золотым пером. За ним водилась некоторая театральность – например, подписывать долговые обязательства настоящими чернилами. Это придавало особую торжественность таинственному акту перехода денег от одного человека к другому. А дальше – неизвестность и ожидание на тридцать дней… Моя рука с легкой дрожью поставила подпись.

Юрист забрала документы, внимательно посмотрела на меня и вышла. Банкир открыл сейф и достал деньги – всего три пачки бледно-малиновых купюр по пятьдесят тысяч евро в каждой. Новенькие и хрустящие, еще не залапанные. Я рассовал пачки по внутренним карманам, ощущая, как тут же стал солиднее и важнее.

Хозяин кабинета налил в бокалы французского коньяка.

– За твою удачу, мистер Джек, – бриллиант загадочно сверкнул на длинном пальце.

– За нашу удачу, – обреченно кивнул я.

Мы выпили по глотку. Знакомый добротно-дорогой аромат и вкус, похожий на солидную мебель в кабинете. Я отметил вслух достоинства коньяка, но умолчал, что шотландский виски мне ближе: в нем меньше благородства, но больше жизни.

Мы сделали еще по глотку коньяка и расстались.

Хорошо, когда люди умеют обставить свои ежедневные скучные обязанности дорогим и подходящим реквизитом, превратить рабочую рутину в маленький праздник и театр. И гостям приятнее: чувствуешь, что вляпался, но вляпался красиво, с французским коньяком и ручкой с золотым пером!

* * *

Бывший Директор подъехал в офис в точно назначенное время, в той же серой куртке и галстуке родом из прошлого века. Без лишних разговоров, но с некоторым сожалением я положил перед ним три бледно-малиновые упаковки новеньких евро.

– Надо бы пересчитать, – Бывший Директор протянул руки к деньгам.

– Не доверяете? – ухмыльнулся я, глядя, как портфель снова начал беспокойный танец на его коленях.

– Никому нельзя верить, – хмуро произнес он. – А уж доверять и подавно. Особенно когда дело касается наличных.

– Тогда пересчитывайте, а я пока посмотрю в окно, чтобы вас не смущать, – мне не хотелось видеть, как он будет разрывать банковскую упаковку и трогать каждую купюру руками. К новым банкнотам у меня какая-то нездоровая страсть, не хочется их тратить. Лежит такая упакованная пачка в сейфе, и ощущаешь себя свободным независимым человеком!

– Вы не будете меня смущать, я не девушка, – возразил он.

Ветер за окном играл разноцветными листьями клена, и казалось, тень дерева на земле вся в дырках. «Дырявая тень», вспомнилось вычитанное где-то выражение. Когда ветер и дождь окончательно оборвут листья, оставив ветви обнаженными, тень станет не дырявой, а полосатой. Завтра пятница, раньше в этот день мы всей семьей ходили в гости. А теперь приходится придумывать, чем себя занять. Я поморщился, но не от нахлынувшей грусти, а оттого что новые итальянские штиблеты натирали ноги.

– Все правильно, сто пятьдесят тысяч, – Бывший Директор закончил проверку, запихал разорванные пачки в портфель и, не читая, подписал документы о продаже акций.

Я проверил правильность подписей и напомнил:

– Вы обещали дать телефон женщины, которая владеет тремя процентами.

Зажав портфель под мышкой, он молча написал на бумажке номер и имя – «Барбара».

– Благодарю, был рад нашей сделке, – сказал я. – Если пожелаете, мой друг из охранного агентства вас проводит, он ждет в приемной.

– Только до такси. До свидания.

– До свидания, – я пожал протянутую руку. – Прошу сохранять коммерческую тайну.

– Не волнуйтесь, – ответил Бывший Директор, а теперь и бывший владелец акций. – Я никому ничего не скажу.

Дверь громко хлопнула, словно извещая, что путей отступления нет. Мосты сожжены.

Когда Алесандро проводил Бывшего Директора и вернулся, я протянул ему бумажку с телефоном Барбары:

– Вот женщина, у которой три процента акций. Надо разузнать все про нее. И очень прошу, аккуратно, без фанфаронства и выпендрежа.

– Обижаешь, амиго!

Алесандро переписал телефон Барбары и уже собрался уходить, но остановился и спросил: – Слушай, мистер Джек, а у тебя сколько градусов?

– Каких градусов? – не понял я.

– Между животом и членом! – заговорщицки прошептал Алесандро. – Ты журнал, который дал мне вчера, читал?

– Читал.

– Ну и что, померил, сколько градусов?

– А, ты про статью в журнале! – наконец догадался я. – Нет, не успел. А ты?

– Тоже не успел, но сегодня купил угломер. Вечером замерю. Тебе принести потом угломер?

– Даже и не знаю… – пробормотал я, сдерживая смех и глядя на серьезно-озабоченный вид потомка испанских грандов.

– С этим шутить нельзя. – Алесандро поучительно погрозил указательным пальцем. – А вдруг ниже нормы? Надо тут же менять диету, пока не поздно.

– Если это так важно, тогда принеси.

– Договорились.

Алесандро вышел.

* * *

Стемнело. Я закрыл офис и покатил домой. Особой радости от того, что купил акции, я не испытывал. Как раз наоборот, пока «Шевроле» пробирался по загруженным проспектам, я несколько раз пожалел, что ввязался во все это. Зарабатывал бы понемногу, играл по-мелкому и жил себе спокойно. А теперь ставки сделаны, придется играть до конца.

Добравшись до дома, я принял душ, переоделся и отправился в казино, где по четвергам традиционно собиралась небольшая компания для игры в покер. Покер был для меня не просто развлечением, но и маленьким праздником: разменять двести-триста евро, иногда выиграть, иногда проиграть. На другие вечеринки теперь приглашали редко: большинство друзей были друзьями бывшей жены, и выходило, что я там лишний.

За покерным столом, кроме завсегдатаев – толстого Гарри и долговязого в свитере – играли еще трое незнакомцев: двое парней в джинсовых куртках и симпатичная леди в коротком красном платье. Ее лицо показалось знакомым. Леди сидела, закинув ногу на ногу. Тонкая ткань платья бессовестно облегала ее маленькую грудь, а высокий разрез сбоку откровенно выставлял напоказ рисунок на колготках – ползущую ящерицу.

Я сел напротив леди и вступил в игру.

Прошел почти час. Игра не шла. Не помогла даже вторая порция виски. Крупье в очередной раз раздал по две карты, ловко метнув их на зеленое сукно. Казалось, возьми он немного выше и брось чуть сильнее, острый край прорежет горло, словно оружие японских ниндзя. Я потрогал свое небритое, но пока целое горло и взглянул на противников, точнее, на одного из них – леди в красном платье. Стрижка – короткое прямое каре. Сжатые губы подчеркнуты помадой, в некоторых местах стертой сигаретой. Усталый, отрешенный взгляд. Интересно, сколько ей лет? Наверное, от тридцати до тридцати пяти, скорее, ближе к тридцати. Очень вкусный возраст, когда тело чувственное и податливое… Облик леди никак не давал сосредоточиться на игре. Особенно отвлекала черная жемчужина в серебристой оправе на шее и край ажурного белья на плече, выглядывающий из-под платья.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.