Аркан

— Но войны… — пробормотал Найд непослушными губами, — ведь они кончились почти столетие назад!

— А сколько, по-твоему, живут волшебники? — Темный вдруг повернулся к нему боком и продемонстрировал совершенный профиль, чуть подпорченный горбатым носом. — Сколько бы ты дал мне лет? Двадцать? Тридцать? Хм, пожалуй, сойдемся на двадцати пяти. А ведь я родился еще до битвы при Вард-ну-Арда!

Мальчик едва слушал его. «Мтар! Грязный полукровка!» Прозвище из прошлого ранило, но он не придавал словам особого значения. Неужели рассказанное Темным было правдой? Если бы только он мог припомнить больше из своего детства — до того, как… до Чар. Но все, что у него оставалось, — осколки разбитого витража, обрывки мелодии из сломанной музыкальной шкатулки, которые не подходили, не составлялись в целое.

— Кем бы ни были мои родители, — отогнал мучительные мысли Найд, — ты велел убить их. Ты заплатил Чаре, он сам сказал! За что?! Что они тебе сделали?!

Темный снова повернулся в анфас, красивое лицо стало печальным.

— Я заплатил, да. Но не за убийство — за то, чтобы спасти их! Предатель-ярл не выполнил обещания. Мне едва удалось вырвать из его когтей твоего брата и бежать самому.

Найд не сводил настороженных глаз с мага: не знал, чему верить. Обычно он с легкостью распознавал ложь. Но в словах волшебника была доля правды, и Найд никак не мог определить, насколько велика эта доля.

— Ну сам рассуди, зачем мне, — продолжал Темный, сверкнув кольцами, — уничтожать сестру по крови? Нет, это светлые нарушили договор! Ручаюсь, в архивах СОВБЕЗа еще хранится документ с подписями Секретного Совета, разрешающий резню в Лихолесье. В своей безумной охоте на ведьм даже темную, отказавшуюся от силы и соблюдавшую нейтралитет, светлые посчитали угрозой, а с ней — всю ее семью. Видишь, Анафаэль, глупо надеяться, что тебе удастся от них укрыться.

Сказанное придавило мальчика к земле свинцовым грузом. Он рухнул на землю рядом с пепельным Джеем и зажал голову ладонями. Черное и белое, свет и тьма казались ему одинаково отвратительными, воняющими падалью и горелым мясом.

— Пойдем со мной! — Мягкий голос баюкал и обволакивал, был повсюду. — Твоя кровь заговорила в тебе так рано! Последуй ее зову. У тебя большой дар, мой мальчик. Дар, который многое может изменить. Я научу тебя входить в поток, и для тебя не останется больше преград. Я научу тебя летать. Мы вместе изменим эту страшную землю и создадим блистающий мир будущего. Ты просто должен пойти со мной по своей воле, пойти и посмотреть в зеркало.

Найд медленно опустил руки. С лица Джея тонкой струйкой бежал пепел, тяжелый, как песок. Еще немного — и его черты станут совсем неузнаваемыми. У парня были карие глаза и смешная привычка сдвигать брови домиком. Голос Найрэ поднялся из памяти бесплотным эхом: «За такой дар, как у тебя, любая сторона даст многое». Голос Темного отозвался из вот уже восемь лет как миновавшей ночи: «Один из вас должен пойти со мной. По своей воле. Тогда с вами ничего не случится». Лжец!

— Лжец! — повторил Анафаэль вслух. — Я не могу вернуть родителей и сестру, но у меня еще остался брат! Где он?

— Он — мой! — зашипел Темный и стал выше ростом. Его тень дернулась, вытягиваясь через всю поляну, накрывая Найда, таща тени деревьев и валунов за собой, будто солнце и не стояло в зените. Или оно уже садилось? Небо горело красным, путаясь в голых ветвях. Между стволами ходил дым. — Он служит своему Мастеру и не желает ничего другого! И ты будешь служить мне!

— Никогда! Ты вор и убийца!

Мастер хихикнул, тени закорчились у его ног:

— От такого же слышу! — Волшебник махнул рукой. Из рукава камзола полетел веером по ветру пепел. Серые вихри закрутились по траве, вырастая, набухая шершавой плотью, пока перед Найдом не встали шесть фигур с белыми глазами, поблескивающими во мраке. Он и не заметил, как в лесу успело стемнеть. Или это пепельные люди принесли с собой тьму?

— Посмотри на них, — раздался смешок мага, — узнаешь старых знакомых?

Найд вгляделся в бесстрастные плоскоглазые лица. По спине пробежали холодные коготки.

— Ну что же ты не здороваешься?

Эрэ и Рунна пожирали его взглядом. Горло мальчишки уродовал глубокий разрез, из которого давно вытекла кровь. Рунна, как всегда, склонила голову на плечо, тощие косицы нелепо торчали. Ее руку крепко сжимала мать, другой рукой стиснув на груди разорванную одежду. Чара напоминал неправильно собранную игрушку: правую и левую ноги ему поменяли местами, руки приставили локтями вперед.

Собственный крик полоснул Найда по ушам. Он хотел бежать, но ноги будто к земле приросли. Словно разбуженные воплем, призраки медленно пошли на него, вытянув руки, как слепые. Слева у камня заворочался, приподнимаясь, Джейремия Хопкинс — не хотел отставать от компании. Шестым чувством Найд знал: чем бы ни были эти серые существа из кошмара, дотронься они до него — и он пропал, назад пути уже не будет. Вот только пошевелиться Найд не мог, даже глаза закрыть. Смех Мастера затих. Теперь он напевал на языке, которого Найд никогда не слышал. Парень мог только догадываться, что так могли звучать руны, которые он тайком научился читать в тишине скриптория.

Ему нечего было противопоставить заклинанию Мастера, нечем было защититься от призраков прошлого, нашедших его через восемь долгих лет, жаждущих его духа и плоти. Он даже не мог утереть застилающие зрение слезы. Прозрачные линзы, собирающие свет, изгибающие, зеркальные. Он вдруг оказался на конце бриллиантового телескопа. Руки пепельных тварей напрасно обыскивали воздух, напрасно звучала фальшивая мелодия Мастера — они не могли достать сюда, где другая, хрустальная музыка звенела, отражаясь зайчиками от стенок, заставляя тени отползать обратно и корчиться у ног господина, как побитые псы.

Горячая капля сорвалась с подбородка и упала на руку, судорожно сомкнувшуюся на кошеле Найрэ. Пальцы мгновенно обрели чувствительность и сами скользнули в мягкое нутро. Найд ухватил сразу всю колоду и бросил ее в темноту. Сияющие прямоугольники взлетели в воздух, ослепленные призраки отпрянули. Вместо того чтобы упасть на землю, карты Аркана взметнулись голубым смерчем, ножами разрезали серые фигуры и устремились к их хозяину. Мастеровы марионетки тут же срослись. Пепел запорошил раны, но часть колоды тут же снова искромсала их на куски, заставляя залиться серыми струйками. Остаток Аркана воздушной кавалерией носился вокруг захваченного врасплох волшебника, отмахивавшегося от сияющих карт, как от разозленных пчел. А музыка в бриллиантовом телескопе и не думала кончаться. Мелодия росла, как напев невидимого органа, выше и выше поднимались несущие свет слова:

Маг вскрикнул. Острый край сияющей карты впился в его ладонь. Струйкой брызнула кровь, разбивая чары. Золотое кольцо упало с чисто срезанного пальца и покатилось в траву. Призраки вспыхнули последним нежарким огнем и упали пеплом. Прах вернулся к праху. Теперь уже навсегда. Только тело Джейремии Хопкинса осталось лежать у ног Найда, уткнувшись в вереск бледным, но снова человеческим лицом.

Найд побежал. Музыка в нем утихла, телескоп свернулся в тупую боль посреди лба, стучавшую изнутри в череп, как запертая стрекоза. В лесу посветлело, день едва перевалил за полдень, хотя с севера снова наползали дождевые тучи. Он не обратил на это внимания. Почти не замечал, куда ступают спотыкающиеся ноги. Парень остановился, только когда бежать стало некуда. Внизу под обрывом шумела в высоких берегах Горлица. Сзади послышались шаги. Не надо было оборачиваться, чтобы понять — Мастер настиг его.