Страница 3 из 46
Великая европейская война открыла для любознательности русских ученых часть территории, входившей в состав этой империи. В 1916 и 1917 гг. на летние месяцы мне удалось организовать археологические поездки в Трапезунд, в первый раз в составе трех, во второй — в числе семи сотрудников. Тот и другой раз я оставался на месте и после моих товарищей как для приведения в порядок добытого материала, так и с целью обеспечения сохранности его. Казалось бы, этого достаточно для полного знакомства и исчерпывающего изучения памятников города Трапезунда, но на самом деле неожиданная эвакуация занятой области русскими войсками в 1918 г. прервала начатую работу и не позволила довести археологическое изучение Трапезунда до той полноты, какая намечалась и какая соответствовала несомненной важности добытых научных археологических, литературных и художественных материалов.
Общая оценка этого материала нуждалась бы в предварительной подготовке, в дополнительных справках в заграничных архивах и библиотеках, наконец, в широкой исторической обстановке, для чего в настоящее время нет ни технических, ни материальных средств. Но с другой стороны, и это не лишено для нас если не национального, то, во всяком случае, общественного значения — пребывание в Трапезунде с научной целью и постоянные деловые сношения с местным населением христианским и мусульманским, греческим и армянским раскрыло такие стороны взаимных отношений между теми и другими и ознакомило с такими проявлениями их взаимных притязаний и интересов, которые, несомненно, отражались и в предыдущей их истории и могут помочь в объяснении разных маловыясненных черт в трапезундской истории.
Непосредственные впечатления, вынесенные мною во время пребывания в Трапезунде, и изучение монументальных памятников во время оккупации области русскими войсками постепенно входили в отчеты мои, направляемые в Академию Наук и своевременно печатаемые в ее изданиях. Точно так же несколько статей в разное время напечатаны в других изданиях. Так как в предлагаемых «Очерках» я не думаю подробно останавливаться на том, о чем была речь в упомянутых статьях, то нахожу нужным указать на эти последние в качестве литературы предмета на русском языке[16].
ГЛАВА I. Топография Трапезунда. План города, памятники
На небольшой территории, занимаемой Трапезундской империей, столичный ее город Трапезунд имел более существенное историческое значение, чем то, которое принадлежало столицам в других средневековых государствах. В Трапезунде бил пульс окраинной эллинской империи, гордой своей культурой, прошлой историей и просвещением, сравнительно с соседними народами и входившими в ее состав инородцами. В столице сосредоточивались все богатства, почерпаемые от мировой торговли; сюда стекались для устройства своих дел и на продолжительное пребывание наиболее влиятельные и богатые провинциалы, не говоря уже о военных и гражданских чинах, искавших при дворе милостей и ожидавших повышений по службе. Массы рабочих предлагали свой труд в морской гавани, в которой стояли иностранные корабли; на площадях в нижнем городе стояли караваны, перевозившие восточные товары в Европу и нагружавшиеся европейскими товарами для Персии, Туркестана и Дальнего Востока. Провинция, в сущности, представляла мало значения для императорского правительства, за исключением тех областей, где добывались металлы и где, впрочем, главная прибыль шла в пользу местных полузависимых от короны владетелей. Политическая жизнь направляема была Трапезундом, с ним не могли состязаться небольшие города Черноморского побережья, между которыми Керасунт занимал первое в провинции место. Лишь в военном отношении выдвигалось по временам значение пограничных крепостей, из которых крепость Лимнии на восточной границе играла главную роль. Но это имело лишь временный и преходящий характер. Трапезундская империя в своем историческом происхождении и существовании более зависела от судеб стольного города, чем от постепенного сокращения своих пределов и ограничения власти императоров. Город Трапезунд служит полным выразителем империи и потому заслуживает подробного с ним знакомства.
Одной из первых задач топографии города Трапезунда должно быть выяснение местонахождения средневековых ворот, по которым обозначается и направление главных улиц, и положение зданий, и сверх того нередко к ним же приурочиваются важные события из военной и политической истории. Первый шаг по изучению городских стен и кремлевских зданий зависит от точной ориентации исследователя по отношению к городским воротам. Главным средством к отожествлению указаний писателей по этому предмету служили личные наблюдения над стенами города и тщательное рассмотрение направления улиц, а также кладки городских стен.
Прежде всего следует отметить, что город Трапезунд, как это хорошо выясняется по сохранившимся в главных частях стенам, ориентирован почти правильно с юга на север, с самым незначительным уклоном на юго-запад. Если иметь в виду ту часть города, которая окружена стенами, то две трети ее с юга на север представляют территорию, вдвое, если не более, суженную окружающим его глубоким оврагом и скалистыми обрывами, чем северная треть, направляющаяся к морю. Необходимо также принять в соображение, что окруженный каменными стенами и башнями город разделяется на три квартала: 1) южный, без сомнения самый древний, носивший имя акрополя, или кремля, также μεγαλη κορτη «великая крепость», где был центр правительственных учреждений, царские дворцы, казнохранилище, архивы и проч. и где по настоящее время, вследствие особенно счастливых обстоятельств, сохранилось больше остатков фундаментов стен, а иногда и некоторых частей зданий. Эта часть города, по сравнению с другими самая маленькая, занимает территорию не более 1/2 десятины, сплошь покрыта остатками старых зданий и представляет наиболее благодарный материал для раскопок и археологических исследований; 2) средний город, простирающийся немного далее церкви Богородицы Златоглавой, старой митрополии, где за мостом сохранились остатки ворот, составлявших его границу; наконец, 3) самый обширный, гораздо позже возникший, нижний город. Он простирается до морского берега и обнимал в свое время промышленное, торговое и иностранное население, разумея под последним в основном венецианцев и генуэзцев с их магазинами и торговыми конторами.
Попытаемся ознакомиться с каждой из упомянутых частей. В настоящее время в акрополь, или кремль, ведет одна дорога мимо церкви Богородицы Златоглавой по названной на русском плане Артиллерийской улице. Но это едва ли та главная царская дорога, называемая императорскою ромэйскою дорогою[17], по которой поднимались из среднего города к царскому дворцу. Нынешний вход из средины города в кремль ведет через два пролома в стене внутренней, отделяющей кремль от среднего города[18] и кремля. На этом месте была, по-видимому, круглая башня, уже в турецкое время приспособленная для прохода. На обычных планах, а также на плане у Линча[19], здесь большой недостаток. Именно здесь не совсем основательно проведена поперечная стена с востока на запад, в которой показываются и ворота, ведущие в кремль. Как стена, так и главные ворота были южнее обозначенного на плане места; это доказывается как свидетельством путешественника Евлия-эфенди, посетившего Трапезунд в 1648 г., так и личными моими наблюдениями. У турецкого путешественника находим категорическое указание, что на северной стороне кремля, т. е. там, где он соединяется со «средним городом, были одни ворота, вторые же секретные ворота всегда были закрыты[20]. При исследовании кремлевских стен выяснилось то обстоятельство, что поперечная стена, идущая от востока на запад и отделяющая кремль от среднего города, показывается не на своем месте, так как западная стена кремля продолжается еще далее до места, где заканчивались кремлевские укрепления. Кроме того, выяснилось другое обстоятельство, что большие заложенные ворота можно видеть на южной стороне кремля против площади «Эпифания», отделенной скалистым оврагом от квартала св. Евгения, именно в громадной башне, бывшей ключом позиции до постройки «кулы», т. е. башни Иоанна. Здесь, на южной стороне башни, наблюдаются признаки заложенных и обведенных каменной стеной ворот. Что касается открытого пути, таковым был именно тот, который соответствовал царской дороге, ведущей ко дворцу, и шел через северную стену кремля.
16
1) Отчет о командировке в Трапезунд (ИАН, 1916 г., с. 1463) и Доклад в заседании Академии (там же, с. 1490); 2) Отчет о занятиях в Трапезунде (ИАН 1918, с. 207); 3) Усыпальница царя Алексея IV в Трапезуйте (Византийский Временник, т. XXIII); 4) Трапезундская империя (Анналы, т. IV); 5) Трапезундская рукопись в Публичной Библиотеке (ИАН, 1917, с. 719); 6) Старинная крепость на устье Чороха (там же, с. 163); 7) Выделение Трапезунда из состава Византийской империи (Сборник Seminarii Kondakoviani. Прага. 1927); 8) Вазелонские акты, изд. совместно с проф. Бенешевичем. Ленинград. 1926.
17
«Государева львиная дорога ромеев» Η αυθεντικη των ρωμαιων λεωφορος.
18
Ориентируемся по русскому плану, составленному военными чинами во время оккупации. Для удобства будет присоединен и другой план турецкого Трапезунда, на котором будут показаны важнейшие имена, встречаемые в тексте.
19
Lynch. Armenia. London. 1901.
20
Evliya Efendi. Narrative of travels in Europe, Asia and Africa. London. 1880, p. 44: «on the north side a gate leads to the middle castle, which is the only open gate, a second secret gate is always kept closed».