Страница 37 из 244
Но вместо вспышки прозвучал логичный вопрос:
— А зачем тебе это?
— Надо, — уклонился я от ответа.
И случилось то, чего я больше всего опасался: Полика поднял руку и указал мне на дверь.
Ну, хорошо, хорошо…
— Мне нужно попасть на остров Хенге, — признался я.
Рука опустилась, Полика, склонил голову, рассматривая меня под другим углом.
— Зачем?
Какой любопытный, аж зло берет!
— Говорят… — я не хотел открывать своих истинных намерений постороннему, тем более, неписи. Хватит, сказал уже одному… Поэтому аргумент придумывал на ходу, — там… удивительное место, где в прежние времена гон-ге черпали силу. А потом появился Чикапок, так что теперь попасть на остров невозможно.
— На Хенге и раньше невозможно было попасть простому смертному. Там бывали только избранные гон-ге… Но ты так и не сказал, что тебе понадобилось на острове?
Вот же упертый!
— Я… хочу… приобщится к таинствам гон-ге, — произнес я первое, что пришло в голову.
Чем развеселил своего собеседника.
А Войтер, между прочим, уверял, что Полика вежливый, обходительный, приятный собеседник. Совсем что ли озверел от одиночества в этом лесу?
Ха… Кто бы говорил! Ты тоже стал бы таким лет через пять, если бы остался в Яровэне.
— Ты? Хочешь стать гон-ге? — выдавил колдун сквозь смех.
— Почему бы и нет? — обиделся я.
Чем вызвал очередной приступ хохота.
Захотелось плюнуть на все и уйти. Или, в крайнем случае, дать ему в морду. Но я не мог. Сейчас моя судьба находилась в руках хохочущего Полики. Поэтому я терпеливо ждал, пока он закончит смеяться.
Ждать пришлось долго. Он и сам признался, сдавленно похрюкивая и утирая слезы:
— Давно меня никто так не веселил, чужеземец, — внезапно его хохот оборвался и, Полика заговорил, нахмурив брови. — Да знаешь ли ты, что такое — быть гон-ге?! Это дар, понимаешь, это дано не каждому.
— У меня есть дар! — горячо воскликнул я. — Я был магом в Найроване… немножко.
— Ты был магом? — выпучил он глаза. Потом снова посмотрел на меня, уже с интересом. — Понятно, Проклятый. Интересно…
Он задумался.
Я терпеливо ждал.
— Что ж, чужеземец, посмотрим, на что ты годишься.
Он подошел к одной из полок и взял с нее стоявший на специальной подставке прозрачный стеклянный шарик.
— Знаешь, что это такое?
Увидев предмет поближе, я понял, что ошибся. Он не был идеально сферическим, а своей формой напоминал скорее слезу размером с абрикос. И тут я вспомнил!
Да это же Слеза Илунэ!
Магический артефакт наподобие Хрустальных игл, только из… нет, не из стекла. Это была затвердевшая вода. Не лед, нет, а именно затвердевшая вода, точнее слеза богини.
Согласно боэрской легенде давным-давно, когда этот мир еще не был населен людьми, жили два божества — Илунэ и Ялин. Она — воплощение водной стихии, утонченная, гибкая, изменчивая. Он — могучий, грубый, вспыльчивый огненный бог. Ялин был влюблен в Илунэ. Она же насмехалась над ним и вынуждала исполнять все свои капризы. Однажды она попросила Ялина достать с неба луну. Великан подпрыгнул так высоко, что коснулся небесного светила, оставив на нем отпечаток своей ладони. А потом рухнул вниз и разбился на мелкие осколки.
Только теперь, оставшись одна, Илунэ поняла, что натворила. Она заплакала. Ее слезы падали на землю и застывали прозрачными каплями, которые люди находят до сих пор в самых укромных уголках Йолы. А сама богиня превратилась в Великое море, которое местные жители зовут Илунэ-ки.
Как-то так, точно не помню.
Слезы Илунэ оказались наделенными необычной силой. Они, как и Иглы, впитывали магию, созданную колдунами. Потом достаточно было бросить слезу на пол, и волшебство вырывалось наружу. Артефакт был одноразовым и после заклинания превращался в лужицу воды, которая тут же испарялась.
Это и многое другое я вычитал на форумах и в гайдах, когда собирался стать магом.
— Это Слеза Илунэ, — ответил я уверенно на вопрос Полики.
— Хорошо, — кивнул тот. — И какая сила в ней заключена?
Вот этого я не знал. Пришлось признаться в своей некомпетентности.
Полика остался доволен моим ответом.
— Правильно. Нельзя определить силу артефакта, не взяв его в руки. Держи, — и он передал мне Слезу.
Я взял ее в руку, и тут же она раскалилась докрасна. Нестерпимый жар опалил мою ладонь.
— Гон-ге не должен доверять никому, даже самому себе, — продолжал наставлять меня Полика.
Это что, учеба началась?
Странные у него понятия о педагогике.
Я попытался выбросить Слезу, но она намертво прилипла к ладони и пальцам. Помещение наполнил запах горящей плоти.
И тогда я закричал, запрыгал по дому, размахивая тлеющей рукой.
— Гон-ге должен быть терпеливым и выносливым иначе ничего не добьется.
Да пошел ты, садист, твою… … …
Колдун поймал меня за локоть. Легко преодолевая сопротивление, он взял меня за ладонь, сжимавшую раскаленную Слезу, и я даже не заметил, как она оказалась в его руке. Слеза тут же потухла, приняв свой обычный вид.
Полика вернул ее на полку, где на подставках стояло еще с десяток каплевидных артефактов, и вместо нее взял другую, с соседней этажерки.
Он подошел ко мне, снова схватил меня за кисть, которую я баюкал, как капризного ребенка, занес над страшной раной артефакт и сдавил его в ладони. Слеза капнула влагой, потом еще и еще. Наконец, побежал тоненький ручеек. И когда влага коснулась раны, я почувствовал облегчение. Боль уходила! Кроме того, на моих глазах жженная корка исчезала, а рана затягивалась молодой розоватой кожей.
Нефига себе!
Это же «Лечилка»! Во всем мире они утратили свои свойства, а тут, в глуши, безумный колдун создает чудодейственные артефакты, которым нет цены.
Несмотря на противоречивые методы колдуна, следовало признать, что Полика был, если уж не гением, то, во всяком случае, профессионалом в своем деле. Лучшим из лучших.
Влага перестала капать, когда рана окончательно зажила. Колдун разжал ладонь… она была пуста. Слеза исчерпала себя и исчезла.
Жаль, мне таких с десяток — горя бы не знал.
— Ну, как, еще не передумал стать гон-ге? — усмехнулся Полика.
Я осторожно покачал головой.
Что еще придумает этот живодер?
А он снова подошел к полкам. На одной из них стояли изящные резные фигурки из кости, похожие на японские нецке.
— Знаешь, что ЭТО такое? — спросил колдун, указав на полку.
— Конечно, — ответил я без промедления. — Не помню, как они называются по-баэрски… Это… м-м… вместилища душ, артефакты, которые создают бжа-ге.
Эти колдуны имели дело с живым материалом. Они отнимали души у животных и людей и вселяли их в костяные фигурки. Дикость, конечно, но эта разновидность колдовства была очень уважаема в Йоле. К тому же, бжа-ге были гораздо сильнее прочих колдунов.
— Верно. Это вамни, как ты точно сказал — вместилище душ.
— Откуда они у вас? — удивился я. — Вы же, кажется, зава-ге, а не бжа-ге.
Он усмехнулся.
— Гон-ге, остановившийся на достигнутом, никогда не станет великим. Я же совершенствуюсь каждый день. Иначе, как бы я смог победить Кахмаша — верховного гон-ге?
— Это он вас так? — спросил я, указывая на испещренное шрамами лицо колдуна.
— А, ерунда, — отмахнулся Полика. — Ты бы видел, что Я с ним сделал.
Он хищно улыбнулся и продолжил:
— Так вот, как раз сейчас я работаю над новыми вамни, — он указал на стол, где стояли две фигурки. Они были недоделаны, так что трудно понять, кого они изображают. — Работа ответственная и тонкая, поэтому мне некогда. Но ты можешь мне помочь. Добудь сердце хотя бы одного из них, и я возьмусь за твое обучение.
— Вообще-то мне надо попасть на остров Хенге, — робко напомнил я ему.
Колдун скривился:
— Будь по твоему: достанешь сердце, расскажу, как приручить Чикапока.
Хм, ну, вот и квест нарисовался.