Записки кладоискателя

Утренний ветерок, нехотя шевелил складки гецогского знамени — оскаленная морда вепря на сине-желтом фоне. Оруженосцы командующего уже несли из шатра герцогские доспехи. Серая лента войска Великого магистра вливалась в просыпающийся лагерь. Ульрих фон Юнгинген спрыгнул с коня возле герцогского шатра. Его доспехи были в пыли. Присутствующие склонились в поклонах. Оба военачальника скрылись в шатре. Через некоторое время один из приближенных герцога вышел из шатра и что-то коротко прокричал. Знатные рыцари взобрались с помощью оруженосцев на своих лошадей и поскакали к своим отрядам.

Час штурма наступал.

Князь Витос находился в Костельной башне. Княгиня разбудила детей и пошла собирать их в путь. Князь с горечью следил за приготовлениями врагов, их было слишком много. Внизу под стенами замка расстилался родной город с островерхими крышами домов. Прямо на север от замка блестела двумя позолоченными куполами Борисоглебская церковь. Чуть дальше и западнее высился костел франсциканцев. Еще западнее на холме стоял приземистый доминиканский костел. Оглянувшись на юго-запад можно было увидеть вычурную архитектуру фарного костела.

Это причудливое смешение эпох, культур и религий разных народов не мешало жить им рядом, а его атрибуты утопали сейчас в изумрудной зелени садов.

Огромный, и без того, многолюдный город, походил теперь на кишащий муравейник. Застигнутые осадой многочисленные караваны и обозы производили невообразимую суматоху. Люди и животные оглашали воздух криком, ревом и блеяньем. Прямо на улицах были раскинуты шатры, устроены шалаши из ветвей деревьев, а к стенам домов приделаны навесы, под которыми валялись тюки вперемежку с людьми и домашними животными.

На высоких валах, укрепленных бревнами, толпились полуголые лучники и пращники. На специальных помостах в громадных чанах кипела смола. Возле них стояли негустые цепи копейщиков и арбалетчиков.

Город ждал штурма. Час штурма пробил.

Северо-западный склон зачернел тысячами воинов. Оруженосцы и слуги рыцарей волокли к стенам города длинные штурмовые лестницы. На беду защитников, небывалая летняя засуха почти осушила рвы с водой, опоясывающие оборонительные валы. Увы, ни рвы, ни валы не явились серьезной помехой для атакующих. Многократное превосходство нападающих не давало никаких шансов. Через несколько часов все было кончено. Лишь некоторые защитники добрались до замка и укрылись в нем.

Город притих. Со всех сторон в него вливались отряды чужестранцев. И вдруг почти одновременно стены замка сотряс многоголосый вой. Это начались резня, насилия и грабежи….

Совет держали в Щитовой башне, которая соединялась потайным ходом с самой крайней Колодезной башней. От этой башни, в свою очередь, вели подземные ходы. Один к подземному источнику-роднику. Другой — в почти прилегающий к Колодезной башне лес. Под замком существовала обширная сеть подземелий, соединенных подземными переходами и ходами. Но укрываться в них было бессмысленно.

Собственно, совет держать было не о чем. Замок не раз выдерживал штурмы и осады крымских татар, крестоносцев, московских князей. Это был, пожалуй, самый укрепленный и мощный замок Великого княжества Литовского. С XIII века Новогрудок стал центром удельного княжества. В 1253 году в нем короновался на Литву король Миндовг. Его сын Войшелк, борясь против галицко-волынских, московских и литовских князей объединил вокруг Новогрудского княжества Пинскую землю, Нальшаны, Деволтву и Гародню. Эти территории и составили основу Великого княжества Литовского.

С XII века в Новогрудке начали изготавливать оружие, украшения из золота, предметы из серебра и бронзы. Город вел оживленную торговлю с Европой, балтийскими и скандинавскими странами, а также с Византией, Персией и Сирией. Владельцы Новогрудка были богатейшими людьми того времени, передавая богатства из поколения в поколение. Сам же замок слыл неприступным. И лишь в 1706 году он был захвачен (обманом) шведами и взорван. Шведский генерал Левенгаупт оставил о себе недобрую память. Но и до сих пор его сохранившиеся руины оставляют впечатление мощи и неприступности.

Оставим, однако, этот экскурс в историю, и вернемся к князю Витосу с его заботами. Да, совет держать было не о чем. Замок мог выдержать любой штурм и осаду при наличии полного гарнизона в нем. Сейчас здесь едва ли находилась его десятая часть. Оставалось одно — уходить в лес подземным ходом. Покидать замок следовало ранним утром, пока опьяненные и в прямом, и в переносном смысле, победители не очухаются после бурной ночи и не начнут штурм самого замка.

Уйдут, вначале, княгиня с детьми и няньками в сопровождении тысяцкого. Поворачивать все равно следует в сторону Несвижа, не все же лесные дороги перекрыты крестоносцами. Тысяцкий пробовал возразить, но князь просто положил ему руки на плечи и сказал, что доверяет самое дорогое самому надежному.

Княжеский тиун спрячет с верными людьми все сундуки с золотом, серебром, драгоценностями, оружием и мехами. Один из сундуков, полностью наполненный золотыми скифскими предметами и поделками, был отбит у крымчаков под Туровом. Тайников и скарбниц в подземельях замка достаточно.

Сам князь попытается наладить оборону замка, кто знает, может и помощь, какая от соседей подоспеет. Он был настоящим воином- бесстрашным, мужественным и, в общем-то, удачливым. Витос не ведал, что все соседние замки уже захвачены и разграблены отрядами крестоносцев. Если замок удержать не удастся, оставшиеся также уйдут подземным ходом.

Штурм, однако, начался ранним утром, едва диск солнца появился над горизонтом и осветил воды Немана, блеснувшие багровым светом зари.

К громадным дубовым воротам замка, обитым бронзой и медью, шестерки коней подтащили две баллисты. Два отряда пращников и лучников, сопровождавшие их, обрушили град стрел и камней на бойницы башен. По современной терминологии это называется слепящим огнем, чтобы обороняющиеся не имели возможности повредить дорогостоящие баллисты. Полутонные каменные глыбы обрушились на прочнейшую древесину, корежа медные и бронзовые пластины. Но ворота держались.

На стены полезла первая волна атакующих. Сверху на них посыпались стрелы, камни и дротики. Лились шипящая смола и кипяток. Приставленные к стенам лестницы, падали назад, их отталкивали специальными баграми защитники замка. И, тогда воины, висевшие на них гроздьями, срывались на копья своих же, толпящихся под кипящими потоками воды и смолы. Отдельные смельчаки, добравшиеся до верха, рубились на стенах с ратниками князя и падали вниз, буквально иссеченные на куски. Но то была легкая пехота, состоящая из слуг и простолюдинов.

Атака была отбита.

Второй вал последовал без передышки. Груды мертвых тел у стен, и, среди них, раненые и обожженные все более разрастались. Стоял дикий вой. Легкие пехотинцы, несмотря на серьезные потери, продолжали лезть на крепостные стены с достойным упорством. Но росли и потери осажденных. Уже не осталось огнедышащей смолы и кипятка. С ног до головы забрызганные кровью, в помятых и иссеченных доспехах, горстка защитников замка отстаивала каждый метр. Князь Витос и тысяцкий Олешкевич были в гуще схватки. Судьба пока к ним благоволила. Князь был полностью невредим. Левый рукав тысяцкого сочился кровью, и лопнула нижняя застежка панциря.

И здесь рухнули ворота, и в бой, уже во дворе замка, вступила толпа спешенных рыцарей. Без коней, они не были сильны в рукопашном бою, но и поразить их было трудно. Стрелы попросту отскакивали от кирас. Короткие мечи и сабли обороняющихся с лязгом высекали искры на шлемах и стальных доспехах крестоносцев, оставляя глубокие вмятины и борозды, но, не причиняя серьезного вреда их обладателям. Напротив, длинные тяжелые мечи рыцарей, при попадании, причиняли серьезное увечье, а то и приносили смерть.

Силы защитников таяли. Перед бронированной волной они были вынуждены отступить и закрепиться в Колодезной и Щитовой башне. На остальные башни ратников не хватило, и атакующие захватывали их без сопротивления.