Страница 19 из 28
Трубадуры встречали теплый прием и при дворах Северной Италии, и при дворе Фридриха II в Сицилии, оказывая глубокое влияние на зарождающуюся итальянскую поэзию на итальянском языке. С сицилийского двора этот жанр достиг Болоньи, где поэт Гвидо Гвиницелли стал основателем «нового сладостного стиля». И именно с этого момента можно вернуться к разговору о тамплиерах, но очень аккуратно и осторожно, что необходимо при рассмотрении эзотерических тем.
Болонья (гравюра, на которой изображена панорама города в период зарождения «нового сладостного стиля»).
Некоторые утверждают, что отношения, которые сначала связывали между собой провансальских поэтов, а впоследствии и приверженцев нового стиля, а также аллегорический язык, которым они пользовались, следует интерпретировать в эзотерическом ключе и даже можно говорить о тайной преемственной связи с Орденом Храма. В частности, что касается «нового стиля», то следует подчеркнуть, что это направление распалось одновременно с осуждением и упразднением Ордена и что Данте Алигьери и Гвидо Кавальканти – наиболее выдающиеся его представители – находились в Париже в этот драматический отрезок времени. В этом ключе рассматривается также приговор, вынесенный Данте в Божественной комедии Филиппу Красивому, и в частности стихи, вложенные в уста Гуго Капета, выразителя взглядов поэта: Когда ж, Господь, возвеселюсь, узрев Твой суд, которым, в глубине безвестной, Ты умягчаешь твой сокрытый гнев? (Чистилище, XX: 94-96. Пер. М. Лозинского). После уничтожения тамплиеров «секта верных приверженцев любви» распалась, ослабленная также внутренними противоречиями. На это намекает Данте в своей работе О народном красноречии, отмечая существование двух народных наречий, на которых говорили в Болонье, что следует понимать в метафорическом смысле (нет исторических свидетельств, подтверждающих наличие двух диалектов), как бы указывая на два идейных направления в рядах «верных в любви».
«Дама» (на илл. изображение из рукописи, хранящейся в Библиотеке Эстенсе в Модене) наделялась в любовной лирике позднего Средневековья ярко выраженным символическим смыслом, и как и Деву Марию, ее считали проводником мужчины между Землей и Небом.
Кроме того, с тамплиерами связывают сонет Данте «о Гарисенде». Вид этой известной болонской башни привлек внимание поэта, не позволив ему увидеть ту… которая еще больше этой, о которой идет речь. Поэт заявляет, что его вечными врагами будут те, кто не признает верховенства этой другой башни (хотя некоторые ученые полагают, что речь идет о даме). Теперь известно, что на улице Страда Маджоре в Болонье (которую Данте упоминает как район, где говорили на одном из двух наречий) располагался Региональный дом тамплиеров и что рядом с церковью (Санта-Мария дель Темпьо) возвышалась башня, называемая «Главной», разрушенная в XIX веке. Эта башня находилась на визуальной линии, которая шла от улицы Страда Маджоре до Гарисенды.
Таинственная архитектура
Важным аспектом средневекового эзотеризма, где среди религиозно-мистических братств преобладали те, которые хранили тайну полученных знаний и имели жесткую организационную структуру, является связь с занятиями ремеслами и знанием особых технических приемов и методов. В этой сфере архитектура стала играть выдающуюся роль, когда с упадком феодального строя начали возрождаться города, а их жители стали с гордостью воплощать в кафедральных соборах свою религиозную и гражданскую общность.
Уже со времен Каролингов те, кто был связан с зодчеством, стали объединяться в братства; бригады мастеров переезжали из одного города в другой, и такой образ жизни способствовал все большему укреплению связей внутри таких коллективов, а не с местным населением. Со временем усилился закрытый характер таких братств, благодаря, с одной стороны, техническим знаниям, передаваемым, по традиции, на протяжении очень длительного времени (они определяли общественную и психологическую самобытность группы и поэтому не должны были выходить за ее пределы), с другой – религиозному характеру цеховых связей. В братствах имелись свои тайные церемонии и ритуалы, а также обряд посвящения.
Возможно, из-за существующей тенденции приписывать тамплиерам все то, что в какой-то степени связано с таинственным и магическим, а возможно, благодаря целому ряду действительных совпадений, многие считают, что Орден сыграл первостепенную роль в расцвете строительства готических соборов, построенных странствующими мастерами, объединенными в братства тайного типа и хранившими секреты технических знаний и религиозно-мистического и символического значения своих сооружений. Однако и в этом случае необходимо отличать легенды от документально подтвержденных данных.
Исследования Шартрского собора позволили определить, что от небольшого холма, на котором он стоит, окруженный подземной галереей, исходят из-под земли мощные вибрации, поэтому возвышающиеся над ним каменные конструкции испытывают воздействие очень сильной космической энергии. Выбор этого места, на котором ранее располагался кельтско-римский храм, означает непрерывность традиции передачи древних тайных знаний, согласно которым священное сооружение должно было подтверждать центральное положение человека в бесконечности.
Среди самых впечатляющих легенд следует вспомнить одну, в которой говорится, что любой собор может рассыпаться как карточный домик, если найти «замок всех замков», т. е. тот единственный, тайный элемент конструкции, на котором якобы держится поражающее нас по сей день удивительное равновесие разнонаправленных сил. Говорят, что именно тамплиеры, поселившиеся в подземных помещениях Храма Соломона в Иерусалиме, обнаружили там документы, содержавшие древнееврейские тайные знания, а именно Божественные законы чисел, весов и мер, и передали их братствам, связанным с Орденом, чтобы те могли воспользоваться ими при возведении строительных сооружений. Таким образом, тамплиеры сделали зодчих готических соборов духовными наследниками Хирама, мифического создателя Иерусалимского храма.
Шартрский собор по праву считается шедевром французской готики. (1194-1245).
Если же обратиться к фактам, то действительно наивысший расцвет строительства готических соборов хронологически совпадает с развитием Ордена тамплиеров во Франции, одновременно с его военным присутствием в Святой земле. Также верно и то, что сравни тельное изучение кафедральных соборов, начиная с мест их расположения, позволяет обнаружить, что при их строительстве использовались знания, которые только совсем недавно стали доступны людям, такие, например, как геобиология (изучение земной радиации, космических волн, волн различной формы и их влияния на окружающую среду и здоровье). Верно и то, что иконографические темы (статуи, рельефы, капители, декоративные полы, витражи…), помимо бросающихся в глаза священных символов, содержат много других, которые можно отнести к магии и алхимии. Но все это не является безоговорочным доказательством участия тамплиеров.
Доказательством этому могло бы послужить наличие в гербах различных строительных братств (включая краснодеревщиков и плотников), например в Болонье, креста с удлиненными концами. Этот символ-подпись мастера вырезали в неброских, незаметных местах на стенах многих итальянских и европейских церковных сооружений… В Болонье этот символ часто повторяется в архитектурном комплексе собора Св. Стефана, который, согласно традиции, был построен вернувшимся из Святой земли св. Петронием (V в.) на месте храма, который раньше был посвящен Исиде, чтобы воспроизвести христианские сооружения, возведенные императором Константином и его матерью Еленой в Иерусалиме. Один из элементов комплекса, который называется «ротонда», представляет в плане пусть и не совсем правильный восьмиугольник, как иерусалимская базилика Гроба Господня и наиболее значимые церкви тамплиеров: их реконструкция в ныне существующей форме восходит к XII веку, когда в этой части города активно действовал региональный Дом тамплиеров.