Страница 5 из 31
Царством феакийцев, являющимся следующим пунктом путешествия Одиссея, традиционно считается остров Корфу, и здесь Тим Северин не видит никаких других вариантов. А вот царство Одиссея, по его мнению, находилось не на Итаке, а на юго-западном побережье острова Корфу. Со всеми этими вводами можно соглашаться или не соглашаться, но как бы то ни было, реконструкция Тима Северина не просто создана умом ученого или прочувствована сердцем романтика, но и пройдена физически в условиях, приближенных к тем, в которые был поставлен Одиссей…<>
Дорогой Энея
Со Средиземным морем связаны многие морские эпопеи древности, как полуфантастические, так и вполне реальные. Великое путешествие совершил и Эней, один из главных защитников Трои, легендарный родоначальник Рима, которому посвящена «Энеида» Вергилия. Вергилий начал свою «Энеиду» там, где Гомер закончил «Илиаду». В «Илиаде» Гомер называет Энея в числе славнейших троянских героев. Когда греки ворвались в Трою, Эней решил сражаться до последнего вздоха, но боги приказали ему покинуть обреченный город, чтобы отправиться на поиски новой родины, где Энею суждено стать основателем нового великого государства. Эней подчинился воле богов. Он собрал несколько десятков уцелевших троянцев, спешно снарядил двадцать кораблей и вышел в открытое море, не забыв в суматохе прихватить священные реликвии Трои. Согласно римской традиции это произошло в 1198 г. до н. э. Эней решил довериться воле судьбы и плыть туда, куда несет их попутный ветер. Сперва они пристали к берегам Фракии, затем остановились у острова Делос, где находился оракул Аполлона. Эней обратился к оракулу с вопросом: «О, мудрый Аполлон! Куда нам плыть? Где обретем мы приют?» Ответ оракула недвусмысленно указывал на необходимость вернуться на землю далеких предков троянцев. Но где же ее искать? Старый Анхис, отец Энея, сказал: «Послушайте меня, благородные троянцы! Слышал я от своего деда, что наши далекие предки в те незапамятные времена, когда на месте Трои еще была пустынная долина, прибыли туда с острова Крит. Направим же на Крит наши корабли!»
Исполненные надежды троянцы пустились в путь. На рассвете третьего дня пути они уже были у берегов Крита. Казалось, они достигли цели своих странствий. Остров был красив, земля плодор одна. Троянцы построили город, распахали поля и засеяли их зерном. Но неожиданно наступила засуха, а потом началась чума. Иссохли едва взошедшие посевы, люди стали умирать от страшной болезни. Эней был в отчаянии. Он хотел вернуться на Делос и молить Аполлона об избавлении от бедствия, но тут во сне ему явились пенаты – боги его домашнего очага – и сказали: «Вы неверно поняли слова оракула. Твоя прародина, благородный Эней, не остров Крит, а Италийская земля, которую иначе называют Гесперией. Там родился твой далекий предок – сын Зевса Дардан». Столь ясное указание обрадовало Энея, и троянцы снова отправились в путь. Вскоре началась буря. Впрочем, ветер оказался попутным, и спустя трое суток штормовое море принесло корабли Энея к берегам Строфадских островов, на которых обитали чудовищные гарпии – хищные птицы с женскими головами. Отсюда Эней направил свои корабли к побережью Эпира, где жил мудрый прорицатель Гелен. Он предрек, что после многих испытаний Эней достигнет Италийской земли и обретет там родину, счастье и славу. Вдохновленные этим предсказанием, троянцы двинулись на запад. Но по просьбе коварной богини Юноны (Геры) бог ветров Эол устроил на море ураган, унесший корабли Энея далеко на юг. Лишь помощь бога морей Нептуна спасла их от гибели. В итоге изрядно потрепанный флот троянцев оказался в гавани Карфагена. Из двадцати кораблей, вышедших из Трои, уцелело только семь. В Карфагене правила прекрасная царица Дидона. Она была вдовой, но продолжала хранить верность умершему супругу. Эней и его спутники предстали перед царицей. И тут мать Энея, Венера, окружила его ярким сиянием и наделила такой блистающей красотой, что Дидона, раз взглянув на него, уже не могла отвести глаз. Полгода провел Эней в Карфагене, наслаждаясь любовью прекрасной царицы. Дидона предложила ему стать ее мужем и царем Карфагена. Но боги прислали к Энею своего крылатого вестника Меркурия (Гермеса), который сказал: «Увы, Эней! Ты позабыл свое назначение. Но если ты го тов отказаться от собственной славы, то подумай о своем сыне Аскании. Ему в наследство должен ты оставить итальянские земли, его потомкам суждено стать царями великого государства!» Эней начал собираться в дорогу. Дидона просила его повременить хоть немного, и мягкосердечный Эней уже готов был уступить, но боги укрепили его дух. Наконец настал день разлуки. Едва рассвело, троянцы отплыли от Карфагена. Возмущенная и оскорбленная Дидона прокляла Энея и его потомков и объявила им вечную войну. Много веков спустя, во время Пунических войн, римляне ссылались на то, что это царица Карфагена первая объявила им войну, да еще вечную… Покинув Карфаген, троянцы благополучно достигли берегов Италии и вошли на веслах в устье Тибра, на берегах которого через несколько веков был построен Рим. Италийскими землями в те времена правил сын бога лесов Фавна, царь по имени Латин. У него была дочь Лавиния. Однажды ночью Латину явился во сне его отец Фавн и повелел выдать Лавинию замуж за чужестранца, который вскоре прибудет на Италийскую землю. Этим чужестранцем оказался Эней. Латин выдал за него дочь, и Эней стал управлять Италией вместе с Латином. Наследником Энея стал его сын Асканий. Он основал город Альба-Лонга, ставший столицей Италии. Потомки Энея правили там на протяжении многих веков. Позже славу Альба-Лонги унаследовал великий Рим. Считалось, что некоторые из наиболее знатных римских родов происходили от троянцев, бежавших из Малой Азии на запад после разграбления Трои ахейцами.
Вокруг «Ливии»
Во второй половине ХХ столетия исследователи все чаще начали прибегать к историческому моделированию, то есть, опираясь на имеющиеся данные, пытаться реконструировать древние орудия труда, объекты и технологии. Это неоднократно делали Т. Северин, Т. Хейердал, этим занимались многие другие энтузиасты. А два французских путешественника – Анри Жиль-Артаньян и Рене де Торлак – построили 24- метровое судно – реконструкцию финикийской парусной галеры. И повторили на нем плавание, которое, как полагают, было совершено еще в VI в. до н. э… Около 596–594 гг. до н. э. фараон Нехо, пытавшийся поднять утраченный престиж страны, приказал финикийским мореходам, находящимся у него на службе, обогнуть Африку с юга. Это было крупнейшим географическим предприятием древности. «Ливия, оказывается, кругом омывается водою, за исключением той части, где граничит с Азией. Первым доказал это, насколько мы знаем, египетский царь Нехо. Приостановив рытье канала из Нила в Аравийский залив, он отправил финикиян на судах в море с приказанием приплыть обратно через Геркулесовы Столбы… Финикияне отплыли из Эритрейского моря и вошли в Южное море. При наступлении осени они приставали к берегу и, в каком бы месте Ливии ни высаживались, засевали землю и дожидались жатвы. После уборки хлеба плыли дальше. Так прошло в плавании два года, и только на третий год они обогнули Геркулесовы Столбы и вернулись в Египет. Рассказывали также – чему я не верю, – что во время плавания вокруг Ливии финикияне имели солнце с правой стороны». Так рассказывает Геродот об этом удивительном плавании вокруг Африки, совершенном в VI в. до н. э. Но «отец истории» записал все это спустя полтора века, да и то со слов древнеегипетских жрецов. Больше о плавании не упоминал никто. Сообщение Геродота вызывало сомнения в истинности изложенного уже в греко-римскую эпоху. Античные авторы оспаривали его, так как, по их убеждению, Африка смыкалась где-то на юге с Азией. Кроме того, они считали наименее вероятной именно ту часть рассказа, которую современные исследователи считают доказательством подлинности плавания. Имеется в виду сообщение о том, что путешественники, плывущие на запад, видели солнце справа, то есть на севере. Придумать такое нельзя – следовательно, корабли Нехо зашли далеко на юг. Некоторых исследователей, правда, смущало пройденное финикийскими кораблями ра сстояние – чтобы обогнуть Африку по морю, надо преодолеть 25 тысяч километров. Но почему бы не предположить, что суда постоянно держались вблизи берегов? К этому можно добавить, что плавание протекало в целом благоприятных для судоходства водах, чего не скажешь, например, о плаваниях полинезийцев, преодолевавших на своих каноэ огромные пространства открытого океана, который по чистому недоразумению называется Тихим.