Страница 13 из 95
— Я думаю, этому они научились в Индии. — В записи его собственный голос звучал как-то непривычно. — Так легче держать рабов в повиновении.
— Наверное, вы правы, сэр. По-моему, это исторический факт: процветающие империи всегда мирились с местными религиями, хотя искореняли все остальное.
— Похоже на то. Продолжайте.
— Главное их орудие, мне кажется, — система регистрации. Они ввели ее с самого начала и ничему другому не уделяли столько внимания. В результате Соединенные Штаты теперь превращены в один большой концлагерь, где почти никто не может свободно перемещаться и общаться с другими без разрешения надзирателей".
Слова, слова, слова! Ардмор столько раз их прослушивал, что уже почти не улавливал смысла. Может быть, в рассказе Томаса ничего такого и не было, и все это ему только померещилось?
В дверь постучали. Это был Томас.
— Меня попросили вам кое-что сказать, сэр, — начал он осторожно.
— Что же?
— Видите ли, все собрались в зале. Они хотят с вами поговорить.
Еще одно совещание, на этот раз не по его инициативе. Что ж, придется идти.
— Скажи, что я сейчас буду.
— Слушаюсь, сэр.
После того как Томас вышел, он несколько секунд сидел неподвижно, потом подошел к письменному столу и достал из ящика свой пистолет. Запахло бунтом — об этом можно было догадаться по тому, что кто-то решился созвать общее совещание без его разрешения. Он проверил обойму, передернул затвор, надел портупею, но, подумав, снял ее и положил пистолет обратно в ящик. Это сейчас не поможет.
Он вошел в зал, занял свое место во главе стола и сказал:
— Я вас слушаю.
Брукс окинул взглядом стол, убедился, что больше никто говорить не собирается, откашлялся и начал:
— Мы хотели бы спросить, есть ли у вас какой-нибудь план действии.
— Нет. Пока нет.
— Тогда у нас есть! — вмешался Кэлхун.
— Да, полковник?
— Нет никакого смысла сидеть тут сложа руки. В нашем распоряжении самое могучее оружие, какое только есть в мире, но чтобы применить его, нужны люди.
— Дальше?
— Мы намерены ликвидировать базу и отправиться в Южную Америку! Там мы сможем найти правительство, которому понадобится подобное оружие.
— Какую пользу это принесет Соединенным Штатам?
— Но это совершенно ясно! Империя, вне всякого сомнения, собирается распространить свое влияние на все наше полушарие. Мы можем уговорить это правительство начать превентивную войну. Или, возможно, организовать армию из беженцев. — Нет!
— Боюсь, что вам придется с этим смириться, майор, — злорадно произнес полковник. Ардмор повернулся к Томасу.
— Вы согласны с ними?
— Я надеялся, что у вас есть план получше, сэр, — нехотя ответил тот.
— А вы, доктор Брукс?
— Ну, это, по-моему, более или менее реально. Я того же мнения, что и Томас.
— Грэхем?
Ответом ему было молчание. Уилки на мгновение поднял глаза, но тут же отвел их в сторону.
— Митсуи?
— Я вернусь наверх, сэр. У меня тут еще остались дела.
— Шир?
На скулах у Шира вздулись желваки.
— Я согласен, если вы не будете возражать, сэр.
— Благодарю вас.
Ардмор повернулся к остальным.
— Я сказал: «Нет!» — и это остается в силе. Тот из вас, кто покинет базу, будет считаться нарушителем присяги. И вы тоже, Томас! Это не мой каприз. То, что вы предлагаете, ничем не отличается от вылазки, которую я отменил. Пока народ Соединенных Штатов остается заложником в руках паназиатов, мы не можем начать военные действия! Неважно, откуда будет исходить инициатива, изнутри или извне, — тысячи, а может быть, миллионы невинных жертв заплатят за это своей жизнью!
Преодолев волнение, он окинул взглядом сидящих за столом — как они восприняли его слова? Кажется, согласны — или готовы согласиться. Все, кроме Кэлхуна. Но в то же время они недовольны.
— Предположим что вы правы, сэр, — медленно произнес Брукс.
— Допустим, что так оно и есть. Но неужели мы ничего не можем сделать?
— Я об этом уже говорил. Мы должны создать то, что я назвал «шестой колонной». Мы должны скрываться, нащупывать слабые места противника и использовать их.
— Я понимаю. Может быть, вы и правы. Может быть, это неизбежно. Но сколько же для этого понадобится терпения! Мы ведь не боги, а люди.
Ардмор почувствовал, что вот-вот вспомнит то, чего ему не хватало. Но что именно?
— Значит, нам обещают журавля в небе, — вмешался Кэлхун. — Вам бы в проповедники пойти, майор Ардмор. А мы предпочитаем действовать.
«Вот оно! Вспомнил!»
— Вы почти правы, — ответил Ардмор. — Вы слышали рассказ Томаса?
— Слышали в записи.
— Вы помните, что есть один случай, когда белым людям все же разрешается создавать свои организации?
— Да нет, ничего такого, по-моему, не было.
— Не было? Разве им не разрешается собираться для одной определенной цели?
— Я знаю! — воскликнул Томас. — Церковь!
Ардмор дал им время осознать услышанное, а потом тихо спросил:
— Вам не приходило в голову, что можно много чего сделать, если основать новую религию?
Наступило недоуменное молчание. Его прервал Кэлхун:
— Он сошел с ума!
— Успокойтесь, полковник, — миролюбиво сказал Ардмор. — Нет ничего удивительного, что вы решили, будто я спятил. Действительно, на первый взгляд это безумие — говорить об основании новой церкви, когда мы хотим только одного — драться с паназиатами. Но подумайте, ведь нам нужна организация, без этого мы не сможем создать, обучить и вооружить армию. Организация и система связи, которая позволит нам согласовывать свои действия. И все это придется делать на глазах у паназиатов, не возбуждая у них подозрений. Все это возможно, если мы будем не военной организацией, а религиозной сектой.
— Это немыслимо! Я отказываюсь в этом участвовать!
— Ну что вы, не надо, полковник. Вы нам очень нужны. Например, та же система связи — представьте себе, что в каждом городе страны стоит храм, и все они соединены между собой линиями связи, а центр находится здесь, в Цитадели!
Кэлхун презрительно фыркнул.
— Конечно — и азиаты подслушивают все ваши переговоры.
— Вот для чего вы нам нужны, полковник! Разве вы не сможете создать такую систему связи, чтобы они не могли подслушивать? Может быть что-нибудь вроде радио, только оно должно работать в одном из ваших новых диапазонов, чтобы на эти волны не реагировали их приемники. Или не сможете?
Кэлхун снова фыркнул, но уже иначе.
— Что за вопрос, конечно, смогу. Это элементарно.
— Вот зачем вы нам нужны, полковник, — чтобы находить решения, которые вам, с вашим выдающимся талантом, представляются элементарными.
Ардмору на мгновение стало противно: уж очень это напоминало текст рекламного объявления.
— … Но которые всем нам, остальным, кажутся чудом. Вот в суть религии — она не может без чудес! Вам придется напрячь все силы своего гения, чтобы изобрести такие вещи, которых никогда не понять паназиатам и которые они сочтут сверхъестественными. — Видя, что Кэлхун все еще колеблется, он добавил: вы сможете это сделать, надеюсь?
— Конечно, смогу, мой дорогой майор.
— Ну и прекрасно. Через сколько времени мы получим в свое распоряжение систему связи, которую нельзя будет подслушать?
— Точно сказать не могу, но много времени на это не потребуется. Я все еще не вижу смысла в вашей идее, майор, но я займусь такой системой, если, по-вашему, она необходима.
Он встал и торжественно вышел.
— Можно мне, майор? — вмешался Уилки.
— Конечно, Уилки.
— Я могу разработать для вас такую систему.
— Ничуть не сомневаюсь, но нам придется использовать все наличные силы.
Для вас тоже найдется достаточно дел. Теперь об остальном. Вот что я имею в виду — это, конечно, всего лишь приблизительные наметки, я хочу, чтобы вы обсудили их и высказали все возражения, какие только вам придут в голову. Мы должны предусмотреть, насколько это возможно, все неожиданности. Мы сделаем вид, что основывает некоторую евангелическую религию, и постараемся привлечь к ней население. Как только мы соберем людей в таком месте, где можно будет беседовать с ними без помех, мы отберем тех, кому можно доверять, и завербуем в нашу армию. Мы назначим их дьяконами церкви или еще чем-то в этом роде. Главной нашей приманкой будет благотворительность — и тут, Уилки, пригодится ваша трансмутация элементов. Вы будете получать для нас драгоценные металлы, прежде всего золото, чтобы у нас всегда хватало денег. Мы накормим бедных и голодных — благодаря паназиатам их теперь более чем достаточно! — и очень скоро народ повалит к нам валом. Но это далеко не все. Мы будем устраивать настоящие чудеса. Не столько для того, чтобы произвести впечатление на белое население — это не так важно, — сколько для того, чтобы запутать наших господ и повелителей. Мы станем проделывать такие штуки, которых они не смогут постигнуть — будут только зря ломать голову и терять уверенность в своих силах. Понимаете, мы ничего не будем предпринимать против них, мы во всем останемся послушными подданными Империи, но при этом будем делать такие вещи, которые им не под силу. Они почувствуют растерянность, у них начнут сдавать нервы. — по мере того как идея принимала конкретные формы, он понял, что все это похоже на хорошо продуманную рекламную компанию. — К тому времени, когда мы будем готовы пойти в наступление, они окажутся деморализованы, напуганы и легко поддадутся панике.