Страница 113 из 113
Элизабет отказывалась признать, что ее любимый в очередной раз ловко ею попользовался, и принялась винить во всем прессу. «Не поверю! — настаивала она. — Ни за что не поверю, что все это когда-либо было сказано. Газетная утка — вот что это такое. Я знаю Ричарда, а также и то, что он никогда не опустился бы до подобных высказываний».
Как назло, к этому огорчению прибавились также противоречивые отзывы прессы о ее премьере в театре «Виктория Пэлис». Публика, состоявшая главным образом из представителей шоу-бизнеса, удостоила ее всего лишь четырех торопливых вызовов на бис. «Каждый раз, когда занавес поднимался над сценой, аплодисменты практически смолкали, — докладывала «Дейли Миррор». — Многие из нас застыли в проходах, осознав, что в конце концов он может подняться перед пустым залом». Газета «Сан» назвала лондонский дебют Элизабет «совершенной сенсацией». «Дейли телеграф» писала, что «она в достаточной мере изобретательна, чтобы постепенно усиливать драматическое напряжение вплоть до финальной сцены».
Критик газеты «Дейли мейл» замечал: «Это, конечно, можно назвать театром, но я бы никак не назвал это актерской игрой». «Обсервер» обозвал этот вечер «таким же убогим, как пикник, устроенный мастерами ритуальных услуг». «Санди Тайме» писала: «Ее сценарий убог. И ее игра как нельзя лучше ему соответствует». Но самый жестокий выпад был сделан газетой «Экспресс», заявившей, что Элизабет «в своих умопомрачительных кружевах напоминала Мисс Пигги из «Маппет Шоу».
Однако от критиков ускользнул один важный момент — то, что публика — которую, между прочим, никто не понукал — добровольно выложила из своих карманов в совокупности более двух миллионов фунтов, заранее раскупив все билеты, чтобы только увидеть Элизабет Тейлор во плоти и крови. Она была последней из звезд экрана, порожденных студийной системой — системой, давно канувшей в прошлое. В этом смысле Элизабет являла собой музейную редкость — живую легенду, этакий достойный восхищения памятник. Она была той женщиной, которая на протяжении нескольких десятилетий устанавливала каноны красоты. На протяжении сорока лет зрители наблюдали, как она обретала зрелость, а затем, увы, начала стареть.
Люди знали, что второй такой звезды больше не будет, не будет той, что долгие годы развлекала их и будоражила их воображение своей удивительной жизнью. И, бросив вызов всем обстоятельствам, ее звезда продолжала ярко сиять и тогда, когда все остальные, в свое время не менее ослепительные, погасли. В ее фиолетовых глазах таилось присущее только ей одной колдовство. И каждый раз, когда на эту красивую женщину обрушивались удары судьбы, ей удавалось подняться и достигать новых высот, Элизабет Тейлор выходила победительницей, потому что не признавала поражения. Она стала воистину последней из ей подобных.