Хрущев. Творцы террора

Сталинское время оболгано и все еще не понято. Хрущевский доклад на XX съезде партии — не более чем хватающий за душу рассказ о колоссальных необоснованных репрессиях, в ходе которых по указке злодея Сталина хватали невинных людей, пытали, и расстреливали без суда. Позднее официальные и «демократические» историки и журналисты, «ища себе чести, а князю славы», довели их число до десятков миллионов, а советский человек, привыкший доверять печатному слову и ученой степени, не сомневаясь, все это проглотил.

Репрессии, без сомнения, были — и еще какие! Куда большие, чем живописал Хрущев, — и по числу жертв, и по жестокости, и по цинизму. Вот только это были совсем другие репрессии, и инициировали их совсем другие люди. Весь этот «большой террор» оказался всего лишь схваткой за власть «революционеров» и «государственников». И если бы сталинская команда не миндальничала с «ленинской гвардией», а вовремя с ней расправилась, ничего этого бы не было в нашей истории.

Это кажется невероятным, но именно Хрущев был одним из творцов террора, после прихода к власти обвинившим в своих собственных преступлениях Сталина…

Е. ПРУДНИКОВА

ВВЕДЕНИЕ

Так какая муха их укусила?

Часть первая

Глава 1

Демократия и жизнь

Демократия и судебная система

Как это было на практике

Усмирение судейских

Глава 2

Миф о «нарастании беззакония»

Роковые статьи

Статья 58 Уголовного Кодекса РСФСР 1926 г

Сказка о «тройке»

Легенда о «сталинском прокуроре»

Глава 3

«Гражданский синдром»

Из реки по имени «факт»

Часть вторая

Глава 4

Заложники гражданства

«Зачистка»

Гладко было на бумаге…

Глава 5

«Чужие здесь не ходят»

Нравы «новых меченосцев»

Приручение «варяга»

Глава 6

Так кто все же санкционировал пытки?

«Ежовые рукавицы» как они есть

Фантастический характер истины

Глава 7

Как все начиналось?

Детонатор

Палачи и жертвы

«Жертва режима»

Интермедия

Последний — всегда крайний

«Кровью умытые» в коридорах власти

Революция и менталитет

Что мы знаем об Иосифе Джугашвили?

Часть третья

Глава 8

Вектор власти

Эволюция «ленинской гвардии»

Заложники Центрального Комитета

Глава 9

Наступление контрреволюции

Куда повернул корабль?

Конституция как удар в спину

Глава 10

Исторический экскурс: «красный террор»

Роковой пленум

Сталинцы отступают

Глава 11

Чашка чая с привкусом крови

«Красная кнопка»

Сила «волны» и личная воля

Обуздание НКВД

Поздний, но термидор

Интермедия

Хрущев. Портрет, написанный Юрием Емельяновым

Часть четвертая

Глава 12

На старт…

Внимание…

Глава 13

Марш!

По следам «необоснованности»

И снова «тройки»…

Маразм крепчал…

Глава 14

Съезд молчит…

…Народ безмолвствует

Глава 15

Партия берет реванш

Кому понадобилось убивать Сталина?

Смотрите, кто пришел!

Ложь становится историей

ПРИЛОЖЕНИЯ

ПРИЛОЖЕНИЕ 1

ПРИЛОЖЕНИЕ 2

ПРИЛОЖЕНИЕ 3

ПРИЛОЖЕНИЕ 4

ПРИЛОЖЕНИЕ 5

ПРИЛОЖЕНИЕ 6

ПРИЛОЖЕНИЕ 7

ПРИЛОЖЕНИЕ 8

ПРИЛОЖЕНИЕ 9

ПРИЛОЖЕНИЕ 10

ПРИЛОЖЕНИЕ 11

ПРИЛОЖЕНИЕ 12

ПРИЛОЖЕНИЕ 13

ПРИЛОЖЕНИЕ 14

ПРИЛОЖЕНИЕ 15

ПРИЛОЖЕНИЕ 16

ПРИЛОЖЕНИЕ 17

ПРИЛОЖЕНИЕ 18

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Е. ПРУДНИКОВА

Хрущев. Творцы террора

Правда остается правдой, а ложь становится историей. Гай Юлий Орловский. Ричард Длинные Руки

Победителей можно и нужно судить. Сталин

ВВЕДЕНИЕ

Сколько выводов мы сделали, исходя из слов всего одного человека! Агата Кристи

…Чем чудовищнее солжешь, тем скорее тебе поверят. Рядовые люди скорее верят большой лжи, чем маленькой. Это соответствует их примитивной душе. Они знают, что в малом они и сами способны солгать, ну а уж очень сильно солгать они постесняются. Большая ложь даже просто не придет им в голову. Вот почему масса не может себе представить, чтобы и другие были способны на слишком уж чудовищную ложь. И даже когда им разъяснят, что дело идет о лжи чудовищных размеров, они все еще будут продолжать сомневаться и склонны будут считать, что, вероятно, все-таки здесь есть доля истины… Солги посильней, и что-нибудь от твоей лжи да останется. Йозеф Геббельс

Речь Генерального секретаря ЦК КПСС Н. С. Хрущева на XX съезде партии — один из известнейших политических документов российской истории. С этим, думаю, никто не станет спорить.

Она, эта речь, дала отсчет новой эпохе — и это утверждение, полагаю, будет правильным. Какой эпохе — это уже второй вопрос.

В этой речи впервые на весь мир партия устами ее руководителя заговорила о кровавой сталинской тирании, о необоснованных репрессиях, унесших множество жизней. И это верно.

Ну и за каким, простите… им это понадобилось? Кто их за язык тянул? С чего вдруг первые лица государства кинулись обливать себя и свою страну дерьмом на виду у всего мира? При том, что и до, и после того никогда партия коммунистов не предавалась публичному самобичеванию, наоборот, все нехорошее тщательно скрывалось. Как до — при Сталине, так и после — при Хрущеве. Более того, когда весной 1953 года с подачи Берии «Правда» сообщила о «нарушениях законности» в ходе «дела врачей», те же соратники, которые через три года станут так пугающе откровенны, подвергли его жесткой критике.

Так какая муха их укусила?

Это — один из вопросов, ответ на который я постараюсь получить в этой книге, третьей по счету в ряду исследований сталинского времени. Для тех, кто не читал предыдущие, очень коротко приведу несколько выводов из этих книг — чтобы обрисовать местоположение той печки, от которой мы станем танцевать.

Работа над биографией Лаврентия Берии («Берия: последний рыцарь Сталина») привела меня к выводу, что 26 июня 1953 года в стране состоялся военно-политический переворот. Не верхушечная разборка в борьбе за власть, а полноценный государственный переворот, в ходе которого был убит Берия — второй (а де-факто — первый) человек в государстве. Суть же переворота в том, что партия, точнее, партаппарат, в последнее десятилетие все больше отодвигаемый Сталиным от штурвала, насильственным образом узурпировал власть. С этого момента авторитарное государство, все более дрейфующее к демократии, каким СССР был начиная с середины 30-х годов, сменилось диктатурой партийной олигархии.

Работа над второй книгой («Двойной заговор») привела к пониманию механизма противостояния в советской верхушке 20-х — 30-х годов. Формально противостояли власть, то есть сталинисты, и оппозиция. Но фактически раскол шел несколько по иной плоскости. Столкнулись между собой два психологических типа: созидатели-«государственники» и разрушители-«революционеры». А поскольку к власти в октябре 1917 года пришла радикальная политическая партия, то вторых было в ней, а соответственно и в советской верхушке, абсолютное большинство. И война между этими двумя группами шла не на жизнь, а на смерть.

И третий вывод: социализма, «совка» как единого строя не существует. Их было три: ленинский, сталинский и брежневский. Три абсолютно разных государства, с разным устройством, разными ценностями, стилем жизни и пр. И очень важно их не путать.

К какому из этих социализмов относится хрущевский период?

Это еще один вопрос, на который мы постараемся получить ответ.