Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 8 из 52



       - Знаешь, как появился мой прайд? Давным-давно я, как и всякий порядочный вервольф, жил в стае. Я даже успел найти пару и дождаться щенят, - голос стал безжизненным, ровным, - они пришли на рассвете... Я был молодой и сильный, стоял в первой линии. Меня ударили по голове и спихнули тело в расселину, решив, что я мертв. Утром я выполз на пепелище. Не осталось никого, кроме меня. Тогда я думал, что это проклятие.

       - Мстил?

       - Мстил. И хотел умереть. А потом нашел Рамзи: его везли в мешке, видимо издалека, чудо, что я в пожитки нос сунул. Ну и пришлось о нем заботится. Потом мы подобрали Чингиза с его матерью - это наши куницы были, ушли к своим потом. И сам не заметил, как стали ко мне сирот приводить и найденышей, иногда даже люди приносили или нелюди. Пришлось месть отложить, детей поднимать, не до мести, когда у тебя рты голодные.

       Мы несмело улыбнулись друг другу.

       - Ладно, ты тут отдохни, а я пока по делам схожу. Кстати, в доме есть горячая вода, я котел затопил. Рамзи не бойся - он парень неплохой, тебя не тронет. А потом решим с тобой с "говорящей собачкой" и моим долгом, - Серый встал, стряхнул с полотняных штанов крошки и пошел к калитке.

       - Слушай, Альфа, - окликнула я Ричарда почти у забора, - а как ты это делаешь? Ну, чтобы я рассказывала, даже если не хочу?

       - Дар Альфы, - подмигнул тот, - в стае ему все подчиняются.

       - Но я же не в стае, и я будущая гемма... Я всегда так буду? - жалобно спросила я...

       - Нет, ты просто по нашим меркам щенок еще, в брачный возраст не вступивший, вот на тебя и действует. И гемма ты пока будущая, вот пройдешь инициацию - я со своим Даром Альфы могу хоть обрычаться, на тебя не подействует, - этот хитрый тип перемахнул через забор, и скрылся с моих глаз.

       Мысль о горячей воде будоражила - вот за что я недолюбливаю походные условия - это за отсутствие нормальных удобств: ни помыться, ни постирать толком, иногда приходится спать в одежде. Пришло время посмотреть, наконец, что у меня в рюкзаке и привести себя в порядок. Я расположилась на полу в гостиной, и вытряхнула из рюкзака все на пол.

       К сожалению, автомата или какого-либо завалящего меча, положенного любому попаданцу, в рюкзаке не оказалось. Зато, как у любой дачницы, имелись в наличии :

       - скромная аптечка состоящая из пяти капсул того самого, жаропонижающе-болеутоляюще-противовоспалительного, пары пакетиков лекарства для желудка, неполный блистер детского лекарства от аллергии, упаковка пластырей, пузырек зеленки и стерильный бинт. Не густо, но могло бы быть и хуже

       - пакет с пирожками, яблоками и сыром, собранный Миррой. Пироги надо доесть до вечера

       - та самая книга, куда же без нее

       - связка ключей.

       - разрядившийся мобильник. Вещь абсолютно бесполезная, если бы не специальное, "девочковое" покрытие экрана, из-за которого телефон стал выполнять функцию зеркала.

       - щетка для волос, вызвавшая мою бурную радость.

       - четыре "бомж-пакета" быстрорастворимой лапши, которой время от времени баловался Сашка.

       - пакет сушек "Челночек", моих любимых

       - пачка чая, купленная в прошлый раз, и забытого на дне рюкзака



       - плитка шоколада, купленная для Мишки

       - две смены чистого белья и полотенце, - какое счастье, что я недолюбливаю стирать вещи на даче. С моим размером груди прыгать в маечке а-ля натурель неудобно и некрасиво

       - длинная "спальная" футболка с мишками

       - джинсы и футболка, в которых я шваркнулась в этот мир, заботливо приведенные в порядок Миррой

       - две пары чистых носок, вызвавшие у меня непередаваемый восторг

       - абсолютно бесполезный фонарик, в котором надо было поменять батарейки

       - самое страшное женское оружие: пилочка для ногтей, которая прекрасно притворяется отверткой время от времени, и маникюрные ножницы.

       Я зависла над разложенными вещами, с огорчением понимая, что облегчить рюкзак мне не удастся. Максимум, что я могу выложить без особого ущерба - это фонарик, ну и продукты так или иначе будут съедены. Горестно вздохнув я начала складывать вещи обратно, отложив чистый комплект одежды, и тут, из под клапана бокового кармана выпали голубенькие, детские носочки в смешных желтых цветочках. Мне показалось, что мне в живот въехала электричка - я впервые на каком-то глубинном уровне поняла, что все происходит на самом деле, что я попала в чужой, незнакомый мир и могу в нем застрять. А если я не вернусь - я никогда больше не увижу Сашку и сыновей, моих любимых, теплых, родных мальчишек. Я попыталась вздохнуть, но в груди нестерпимо болело, ужас парализовал мое тело, а из горла вырвался вой. Я не могла представить себе в этот миг, как Серый смог выжить на пепелище, поняв, что потерял всех, кого любил. У меня еще был призрачный шанс вернуться домой, но ужасное чувство потери, беспомощность и страх разлуки заставляли меня корчиться на полу чужого дома и выть.

       В дом влетела разъяренная пума, и я поняла, что утром на полянке была только игра в 'плохую кису'. Сейчас шерсть стояла дыбом, пасть была оскалена, демонстрируя внушительный набор клыков и зубов, когти скребли по полу, хвост яростно хлестал по бокам и пума орала, практически человеческим голосом. Рамзи принюхался, перестал орать и скалится, и повернулся ко мне. С каким-то мрачным удовлетворением я подумала, что сейчас эта злая кошка полоснет мне зубами по горлу, и больше ничего не будет болеть, я упаду в темноту, стану бесплотным духом, и буду рядом со своей семьей - духам же это легче. К сожалению, разум не всегда может подавить инстинкты, особенно инстинкт самосохранения - тело дернулось, и попыталось отползти подальше, голос совсем пропал, поэтому я только сдавленно пискнула. В тот же момент пума метнулась ко мне, я закрыла глаза, и поняла, что меня бесцеремонно ощупывают и поворачивают мужские руки:

       - Что случилось? Кто-то был здесь? У тебя что-то болит?

       Я только скулила в ответ, пытаясь прижаться к источнику тепла, и открывать глаза отказывалась. Рамзи заставил меня сесть, сам сел сзади, привалил мою спину к своей груди, крепко обнял и начал уговаривать и укачивать, как маленького ребенка, и в его голосе появились мурлыкающие нотки:

       - Все хорошо, малышка, все хорошо. Я рядом, никто тебя не обидит, я их всех порву. Тише-тише, успокойся, дыши, девочка, дыши. Давай вместе: вдоооооох - выыыыыыыдох.

       Понемногу мне удалось снова начать дышать нормально, с каждым разом делая более полный вдох. Однако с каждым новым глотком воздуха меня все больше охватывала апатия, казалось, что мир сжалился надо мной и закутал в слой ваты, чтобы я не разбилась раньше времени.

       В комнату ввалился Серый, узрел рассыпанные вещи, нашу скульптурную группу, и перевел свой взгляд мне куда-то за спину:

       - Нападения не было, тут вообще никого постороннего не было, запах только её, но ты сам видишь в каком она состоянии. Её что-то напугало, и я не могу понять что.

       Серый присел передо мной на корточки, осторожно взял руку, сжатую в кулак, и разогнул пальцы один за другим. На моей ладони лежали маленькие голубые носочки с рисунком из желтых цветов, и я снова задохнулась от боли.

       Меня снова уговаривали дышать, потом принудительно поили каким-то травяным настоем, снова пытались разговорить. Отчаявшись, Рамзи легко поднял и отнес на второй этаж мою отнюдь не хрупкую тушку и сгрузил на кровать. Я провалилась в сон еще до того, как голова коснулась подушки.

       Проснулась я к закату, долго пыталась понять - где же я очутилась, потом вспомнились утренние события. Странно, но стыда за собственную истерику не было - была слабость во всем теле, хотелось пить и, наконец, принять ванну. Я задумчиво рассматривала потолок, пытаясь собраться с мыслями: выход виделся только один - пройти до конца эту чертову инициацию, потому что лишь это дает хоть какую-то надежду на возвращение домой. Сбоку от кровати негромко кашлянули, я повернулась на звук.