Удачный выбор

– Почему ты должен был беспокоиться? – с вызовом спросила Кимберли.

В глазах Артура вспыхнул злой огонек.

– Мы с тобой встречались, и я не давал тебе повода думать, что могу обидеть тебя или предать. Господи, ты настолько доверяла мне, что даже дала ключ от своей квартиры!

Кимберли душили слезы. Она не хотела, чтобы Артур напоминал ей, что она доверилась ему с самого начала.

– Я звонил тебе несколько раз, ты не подходила к телефону, и я поехал к тебе домой, подумав, что, может, ты лежишь с высокой температурой. Но когда я увидел, что ты в спешке удрала, то забеспокоился уже не на шутку.

Кимберли подняла глаза и столкнулась с презрительным взглядом Артура.

– В тот момент я еще не знал, что ты уволилась из компании. Твое странное исчезновение заставило меня нанять частных сыщиков, которые получили задание проследить твои передвижения в те дни. Менее щепетильный человек поступил бы, конечно, проще – открыл бы твой дневник и прочел его от корки до корки.

На лице Кимберли не было ни кровинки.

– Мой… мой дневник? Тебе известно, что я веду дневник? – спросила она, не желая в это верить.

– Теперь да, известно. Он лежал около твоей кровати – в ярко-зеленой обложке с четкой надписью посредине: «Мой дневник» и крошечным замочком, который я мог легко сорвать.

– Ты видел мой дневник…

Кимберли пришла в ужас оттого, что Артур держал в руках все ее сокровенные мысли, особенно если учесть, что последние страницы дневника были посвящены ему. Зачем она дала ему ключ от своей квартиры? И почему у нее не хватило ума спрятать дневник в какое-нибудь укромное место?

– Видел и взял его… – невозмутимо подтвердил Артур.

– Взял?! – Кимберли была на грани обморока.

– Наконец-то ты обратила на меня внимание, которого я заслуживаю, дорогая, – обманчиво мягким голосом сказал Артур.

– Ты сломал замок? – непослушными губами спросила Кимберли.

– Еще нет, но, думаю, это неплохой способ убедить тебя быть более разговорчивой.

– Я не отказываюсь разговаривать. Где дневник?

– В моем чемодане, – последовал ответ.

– Ты привез его с собой?

Артур кивнул.

– Я сделаю все ради того, чтобы ты не читал этот дневник.

– Я тоже так подумал, – уверенно заявил Артур.

– Ты не мог бы отдать его мне? – очень мягко спросила Кимберли.

– Нет. Сейчас он является переговорным инструментом и гарантией того, что ты будешь думать, слушать и отвечать за свое поведение, – пояснил Артур.

Кимберли скрипнула зубами.

– А пока я дам тебе небольшой отдых, – безмятежно продолжал Артур. – Уже поздно, и мы находимся в чужом доме. Ты, я вижу, уже собралась спать. Поговорим завтра…

– Завтра утром я уезжаю в Сан-Франциско.

– Я знаю. Элис сказала, что еще немного, и я бы разминулся с тобой. Кстати, у меня в Лонг-Бич есть дом, и ты сможешь отправиться туда со мной.

Уверенность Артура в том, что она последует с ним куда угодно, добавила масла в огонь. Кимберли чуть не лопнула от возмущения.

– Не возражаешь, если я приму душ? – словно не замечая ее негодования, спросил Артур.

– Ты ме можешь остаться здесь на ночь! – испуганно воскликнула Кимберли.

– Хорошо. В таком случае, сделай одолжение, попроси хозяйку дома выделить мне отдельную комнату.

Кимберли побледнела, но постаралась сдержать свой гнев. Она поставит в неудобное положение Элис, которая уверена, что ее гости с удовольствием проведут ночь в одной постели. И самой ей будет неловко просить комнату для Артура, потому что тем самым она как бы заявит об их враждебных отношениях.

– Дерек с Элис, наверное, уже легли спать, поэтому тебе придется остаться здесь, – опустив голову, сказала Кимберли. – К счастью, кровать достаточно большая.

Артур предполагал, что она не захочет обращаться к подруге с просьбой предоставить ему отдельную комнату, и не ошибся. Его позабавило замешательство Кимберли, и он произнес с нарочитой вежливостью:

– Я не смел и мечтать об этом. Тебя, я вижу, сильно смущает такая перспектива.

Кимберли перевела дыхание. Артур с достаточным пониманием отнесся к тому, насколько трудной будет для нее эта ситуация, и она оценила это.

– Ничего, я справлюсь, – деревянным голосом сказала Кимберли.

Артур снял пиджак, галстук, расстегнул сорочку. Он был страшно зол, когда прилетел сюда, и до сих пор еще не остыл, тем не менее, ему вдруг захотелось громко рассмеяться. Он не сомневался, что добьется своего, как, впрочем, и всегда. Но Кимберли, похоже, об этом не догадывалась. Артур с интересом наблюдал, как она потуже затянув пояс халата, юркнула под одеяло.

Словно дразня ее, Артур начал раздеваться без тени смущения, которое, по мнению Кимберли, он должен был испытывать в ее присутствии, и она, выражая свое возмущение, отвернулась к стене. Но, глядя в стену, она видела перед собой его мужественное загорелое тело и злилась на себя из-за того, что ей хотелось подсмотреть, как он раздевается. Кимберли осознавала, что морочит себе голову, так как после того, что было между ней и Артуром, стыдливость не имела никакого значения.

А какой был смысл в том, что происходило между ними сейчас? Допустим, Артур сказал ей правду насчет Кони Майнер. Иначе зачем тогда он поехал за ней в Калифорнию, если она была для него лишь наложницей на две недели? Возможно, конечно, что он в любом случае собирался приехать сюда, ведь у него есть дом в этом штате, напомнила себе Кимберли.

Она ворочалась с боку на бок, прислушиваясь к шуму льющейся в ванной воды. Кимберли раздражало, что она не может собраться с мыслями.

Она провела с Артуром Мартинесом десять дней. Они расставались только на работе, но умудрились сократить время разлуки, урвав на ланч не меньше двух часов. Оглядываясь назад, Кимберли приходила в шок от своего безрассудного поведения. Артур хотел ее, и этим все было сказано, а компания, которая предпочла ей безмозглую Рут Болдуин, Кимберли в тот момент волновала меньше всего. Все те десять дней она жила для Артура. Они не пропустили ни одной ночи. Только один раз она изъявила желание переночевать дома, но Артур быстро заставил ее передумать.

Тогда она была необыкновенно счастлива, но такое огромное счастье не может длиться долго, и, однажды вкусив его, Кимберли понимала, что дальше может быть только хуже. Насколько хуже? Артур – неисправимый донжуан, не в его привычках блюсти верность одной женщине, а она, Кимберли, могла все-таки забеременеть!

Нет, нет! Кимберли постаралась поскорее выкинуть эту пугающую мысль из головы. Вероятность беременности ничтожно мала, убеждала она себя. Если ее месячный цикл не восстановится, она пойдет к врачу. Возможно, нарушения связаны с физиологическими изменениями в ее организме, ведь она лишилась девственности.

Артур вышел из ванной. На нем были лишь трусы. Завороженный взгляд Кимберли остановился на его широких плечах, потом опустился к груди, к плоскому животу, к длинным ногам. Артур наклонился, чтобы открыть кейс, и на его гладкой спине заиграли упругие мускулы. Потом он легко и плавно, с грацией хищника выпрямился. Кимберли облизала языком сухие губы. Она уже чувствовала прилив желания.

– Нет, – мягко произнес Артур.

Кимберли моргнула и перевела взгляд на его лицо.

– Что?

– Я недоступен. Тебе придется встать на колени и просить, тогда я прощу тебя…

– Недоступен? – Кимберли не верила своим ушам. – Встать на колени и просить? Чего просить?

– Секса… Секса со мной, дорогая. – Артур откинул одеяло и улегся рядом с ней. – Я прекрасно знаю, когда ты хочешь меня.

Кимберли покраснела до корней волос. Она схватила подушку и собралась швырнуть ее в Артура.

– Какой вздор!

– Знаю также, что ты становишься буйной, когда не получаешь его.

Артур взял из ее дрожащих рук подушку, подложил себе под голову и блаженно вытянулся. На его губах играла самодовольная улыбка.

Кимберли резко села.

– Ты ничего не знаешь обо мне.

– Я знаю, что ты хранила все до единого цветы и карточки, которые я присылал тебе. И даже те, которые уже завяли, – промурлыкал Артур.