Ночное столкновение

— Де Оливейра, — резко оборвал он.

Грубость — это, пожалуй, то слово, которое хоть как-то могло определить его реакцию. Он был в бешенстве. Но успокаивать его она не собиралась. Да и сил уже просто не было. Кэрол посмотрела на пустынную тихую улицу.

— Кто-то говорил об аварийной службе, — вздохнула она. — Кажется, мы торчим здесь уже несколько часов.

— Еще полчаса вашей невыносимой, бездумной болтовни, и я…

— Неужели вы сейчас раздражены больше, чем когда-либо? Ну, ну, все о'кей. Я не обиделась на вас — улыбнулась Кэрол. — Вы либо любите, либо ненавидите — третьего не дано. Но для вашей собственной пользы следите за давлением и займитесь чем-нибудь успокаивающим. Например, садоводством. Такие парни, как вы, обычно умирают от инфаркта в сорок пять!

Не обращая никакого внимания на неожиданно выступивший румянец на его щеках, Кэрол посмотрела через его плечо вдаль и неожиданно воскликнула:

— Ну наконец-то едет!

Потом быстро направилась к своей «мазде» и, встав коленями на переднее сиденье, начала торопливо перекладывать содержимое бардачка себе в сумочку: какие-то бумаги, счета, сломанные карандаши и другой мусор.

— Надеюсь, вы сообщите недостающие данные о вашей страховке завтра моему секретарю. Вот номер телефона.

Машинально сунув карточку с номером в карман, она продолжала вынимать из машины свои вещи.

— Если вы не позвоните, я сообщу в полицию.

— Слушайте! В конце концов, чего вы добиваетесь? Хотите, чтобы ночью у меня были кошмары с вашим участием?! — беспомощно воскликнула Кэрол. — Я законопослушная гражданка.

— Я не могу доверять вам, не имею для этого никаких оснований, — ответил Алвеш де Оливейра тоном, очень далеким от вежливого.

— Но ведь вы не хотите, чтобы я потеряла права, не так ли? — Кэрол пристально смотрела на него ярко-зелеными глазами. — Мне потребовалось много лет, чтобы получить их. И труда. Экзаменаторы безжалостно мучили меня. Но ведь у всех свои недостатки. Может быть, я действительно плохо вожу машину. Но, честное слово, это самое большое дорожное происшествие, которое случалось со мной когда-либо. И постараюсь быть более осторожной в будущем… Могу поклясться чем угодно…

— О! Замолчи, пожалуйста!

— Что вы сказали? — удивленно уставилась на него Кэрол.

— Я хотел сказать, чтобы ты позвонила своему другу. Пусть заберет тебя отсюда.

— Но он наверняка скажет, что его машина не в порядке и что уже слишком поздно.

— Но должен же быть хоть кто-то, кто мог бы забрать тебя!

— Чтобы в четыре утра везти меня в Бостон?

Кэрол произнесла это таким тоном, словно ее удивлению не было границ.

— Но я не собираюсь делать крюк к твоему дому, — прямо заявил Алвеш де Оливейра.

Так, значит, он тоже направлялся в город.

— А я не собиралась просить вас об этом. Почему бы вам наконец не уехать и не оставить меня одну?

— Может быть, это звучит глупо и ты привыкла разгуливать одна по улицам ночью, но мне чрезвычайно трудно, как джентльмену, бросить тебя здесь.

— Может быть, мне стоит напомнить вам, хоть на минуту, что это я повредила вашу великолепную машину… Ничего, не волнуйтесь, со мной все в порядке. Просто у меня не было большого опыта в общении с такими джентльменами как вы. Мне доставались одни подонки…

Наступило молчание.

— Так не забудь позвонить завтра моему секретарю.

Но Кэрол уже не слушала его, направившись к шоферу грузовика. Подойдя к кабине, она попросила оттащить ее «мазду» к ближайшему гаражу. Но когда водитель объявил, сколько это будет стоить, она беспомощно развела руками.

— Я не могу заплатить сейчас. У меня нет с собой столько денег.

— Я позабочусь об этом, — послышался сзади голос Алвеша де Оливейры.

Она состроила забавную рожицу.

— Но я не прошу вас это делать! — запротестовала она.

— Я сказал, что заплачу! — прорычал тот.

Кэрол так устала, что не было больше никаких сил пререкаться. Она просто кивнула, соглашаясь. Повернулась и пошла прочь.

— Куда ты идешь?

— На остановку автобуса, — бросила она через плечо. Ну почему он не оставит ее в покое. Какого черта! Зачем ему знать, как она собирается добираться до дому.

— Святая Дева Мария! — вскричал Алвеш. — До утра здесь не будет ни одного автобуса.

— Ну что ж, мне осталось ждать всего пару часов.

— Я подброшу тебя, — процедил он сквозь зубы.

— Забудьте об этом.

— Я сказал, что подброшу, но только при одном условии: ты не будешь открывать свой рот.

— Я предпочитаю автобус. Это более демократично. Там мне позволят дышать, то есть, как вы понимаете, вдыхать кислород. Но все равно спасибо.

Но когда около нее остановился «линкольн», сонные зеленые глаза расширились от удивления. Она-то думала, что он поймает ей такси. Но быть подброшенной до дома на настоящем лимузине… Устоять было невозможно.

— Мистер де Оливейра! — воскликнула Кэрол.

— Может быть, ты изменишь свое решение, — произнес он, не поворачивая головы. — Должно быть, это очень глупо…

— Что?

— Дай моему шоферу адрес, а потом замолчи, ради всего святого.

Кэрол назвала свой адрес и забралась на заднее сиденье машины.

— Скажите, а вы всегда… Ой, простите! Я забыла!

Лимузин плавно отъехал от обочины. Ее спутник нажал на какую-то кнопку, и вдруг на глазах незаметная деревянная панель сдвинулась в сторону, и ее взору предстал великолепный бар.

— Ого! — восхищенно произнесла она.

— Хочешь выпить? — просто спросил он.

— Нет, спасибо. Мой отец был алкоголиком. И может быть, вы и не поверите, но я вообще не прикасаюсь к спиртному.

Он налил себе виски и залпом выпил.

— Мне кажется… — начала было Кэрол, но тут же замолкла, вспомнив о своем обещании.

— Что кажется? — спросил он. — Так что?

— Я хочу сказать, что у нас мало общего, не так ли? И эта встреча такая странная… — Кэрол еще что-то пробормотала, но уже совсем тихо. В машине было тепло, урчал мотор. Она откинула голову на подушку, уже не в силах бороться со сном.

Кто-то грубо тряс ее за плечо. С трудом открыв глаза, она почувствовала, что лежит лицом на чем-то похожем на подушку, но совсем жестком и незнакомом. Она быстро села.

— Ты пошутила? Ты же не можешь здесь жить, — в недоумении произнес Алвеш де Оливейра. — Или шофер неправильно запомнил адрес?

Кэрол взглянула на знакомый, в георгианском стиле дом с террасой, все еще элегантный, хотя совсем ветхий и обшарпанный, который был ее убежищем весь последний год.

— Почему вы решили, что это шутка?

Она попыталась открыть дверцу машины, но та не поддавалась.

— Я и представить себе не мог, что какая-то проститутка может жить в доме, который стоит миллион!

Проститутка? О Боже, значит, он принял ее за… Думал, что она продает свое тело за деньги?

Ужасно! Кэрол уставилась на него долгим, полным изумления и страха взглядом. А в голове стучала одна и та же навязчивая мысль: «Он совсем неправильно все понял! Совсем неверно!»

— Вы решили, что я уличная?.. — наконец проговорила она с трудом. В глазах была надежда, что все это лишь шутка. Однако этот человек вовсе не шутил. И Кэрол охватил гнев. — Да как вы смеете! Откройте дверь! Иначе я разобью стекло! — кричала Кэрол, дергая все ручки подряд.

Черные брови в недоумении поползли вверх.

— А ты что, хочешь сказать, что нет?

— Конечно нет! — Кэрол не понимала, как такое вообще могло прийти ему в голову. — Меня никто никогда еще так не оскорблял!

— Но ты одета как…

— Как кто?

Господи, неужели все из-за этой слишком короткой юбки, которую она надела только ради Энн.

— И ты поймала меня, как самая дешевая шлюха, — добил он ее окончательно.

— Поймала вас? — Она изо всех сил старалась взять себя в руки, и лишь изумрудные глаза сверкали гневом. — Я… поймала вас?.. Вы что, сошли с ума?

— Ты предложила себя мне.

— Что сделала? Вы что, идиот! Выпустите меня сейчас же! Я не чувствую себя здесь в безопасности. Если бы хоть на секунду могла представить себе такое, ни за что на свете не села бы в вашу машину!