Страница 5 из 8
– Уже хотели начать без него, – вставила стоящая рядом с Аней маленькая женщина, в сарафане для беременных, похожая на серую мышку, – наверное, та самая двоюродная сестра. Будущая домовладелица. – Но там дачники сейчас живут, неудобно вламываться. Света Королева, – представилась она.
– А потом решили: пусть его опаздывает, погуляем – такой день хороший! – продолжила эффектная брюнетка – и тоже, кажется, в положении. – Ой, Карина, это ты? Совсем не изменилась! Пойди к роднику, попей – ты же совсем запыхалась! Мы, кажется, никуда не торопимся.
Карина узнала Иру Голубеву – в прошлом году они вместе ходили в молодежный хор. Она тогда водила дочку в Дом культуры на танцы и сама заодно занималась, чтобы просто так не сидеть в коридоре.
– Здесь что, только мы не беременные, или мне показалось? – спросила Карина, напившись и усаживаясь на лавочку. Они с Аней оказались одни и могли свободно поболтать. Родничок бежал по желобу из-под живописного белого камня, рядом под навесом были устроены добротные деревянные скамейки, вверх на тропу вели удобные ступени. Перила и спинки скамеек украшены резьбой – сосновые шишки и совы с большущими глазами. – Как здорово! Совушки… Надо же, а я здесь не была никогда.
– Не показалось. Только Королёвы уже третьего ждут, а Голубевы – первого. Да ты, наверное, Иру помнишь – она редактор местной газеты, в музее у нас часто бывала, а ее муж с моим Вадимом работает. Они здесь живут – я, если честно, так завидую. Каждый день видят сосны, к роднику ходят. Мы их здесь и встретили. Правда, вкусная вода? Многие даже из города за ней приезжают. А здесь всё еще Головин устроил так красиво – художник, довольно известный, где только не выставлялся после перестройки – в Европе, в Америке…
– Головин? Что, потомок того художника, который в Серебряном веке?..
– О, какая ты подкованная! Нет, это наш, местный гений. Неужели я не рассказывала? Он здесь, на Белой Горке, жил. Одну из улиц в поселке всё собираются назвать его именем. А к концу жизни он занялся резьбой по дереву, корневой скульптурой – коряги такие, в фигуры превращенные. Это его совушки, отлично сохранились. Даже у местных хулиганов рука не поднялась… Да неужели я тебя сюда не приводила?
– Когда же это у нас было время в походы ходить?
– И правда… А хочешь, еще выше поднимемся? Передохнула немного? Оттуда вид замечательный.
А на Карину снизошло такое умиротворение, так блаженно было просто сидеть в тишине, под защитой горы и деревьев, и казалось, что пробыть здесь можно долго-долго и что она давно должна была сюда прийти. Обыденность с постоянной спешкой и карабканьем вверх отступила и стала до ненужности далекой. Да, можно позавидовать тем, кто каждый день видит сосны! И тут же захотелось пойти побродить по этому непривычному, приветливому миру. Кажется, родная земля и впрямь ничего, если забраться повыше.
Махнув рукой Аниным друзьям, они пошагали по склону среди сосен, а те остались ждать пропавшего хозяина дома. Мужчины пытались с ним связаться и напряженно тыкали в мобильники, а женщины обсуждали плюсы и минусы жизни в поселке по сравнению с городом.
– А дороги зимой нормально чистят? – тревожно спрашивала Света Иру, уже сомневаясь и в том, что увидит обещанный дом, и что обосноваться здесь – разумное решение. – А перебои с электричеством часто бывают? А Интернет вы провели?
– Ну, Свет, – успокаивал ее муж, – здесь же не Сибирь – вон он, Белогорск, в трех шагах, и тут все точно такое же, и водопровод, и дороги.
Прострекотала электричка, и Света еще больше встревожилась:
– Как шумит! И часто они ходят? А еще ведь поезда громыхают! А ветер – тут что, всегда так дует?
Со склона сбежали Аня и Карина, и было слышно, как Карина восторгается:
– Какая красота! Смотри, электричка стрекочет – так здорово, так оживляет! Без нее было бы пустовато, да? А ветер какой свежий, замечательно!
Анины друзья расхохотались, Карина смутилась, а Света, уставшая от ожидания, спросила, не дошли ли они до улицы Главной и до этого легендарного дома.
– Нет, – ответила Аня, – не хватало еще заблудиться в дебрях. Я только хотела Карине показать, какой чудный вид с Белой Горки – и озеро как на ладони, и город, и усадьба.
– Там, среди сосен, замечательный дом, – добавила Карина. – Выплывает, как корабль. Уж если покупать, то такой.
Все снова радостно захохотали, и Карина, совсем смешавшись, решила, что лучше помалкивать и даже из приличия не поддерживать разговор с этими странными Аниными друзьями. А те дружно начали что-то объяснять, указывая пальцем на мужчину в серой куртке, вокруг которого вертелась рыжая дворняжка, – того, что протянул ей руку на обрыве. Карина с самого начала обобщила мужчин как мужей Аниных подруг и только сейчас сообразила, что третий – лишний. Должно быть, пришел за водой и встретил знакомых. Он был постарше остальных, но все называли его запросто, Володей.
– Не думаю, что ты когда-нибудь расстанешься со своим кораблем! – улыбалась Ира, а тот, подтвердив, что продажа не планируется, пригласил:
– А пойдемте пока ко мне. Дамы передохнут. Сколько вам еще тут топтаться?
Все охотно двинулись за ним, тем более что наконец удалось связаться с Лончинским – он застрял в пробке, и ждать его было лучше в комфортных условиях.
Все – за исключением Ани. Она продолжала стоять на месте даже после того, как Володя довольно приветливо спросил ее о муже, о сынишке и пообещал какой-то необыкновенный цветочный чай. Карина удивленно воззрилась на подругу – она ли это, всегда такая любезная, тактичная, старающаяся никого не обидеть? Вообще-то они собирались смыться, но вроде рановато.
И Аня нехотя пошла следом за компанией, бросив Карине:
– Что ж, увидишь дом знаменитого Головина. Может, даже мастерскую покажут. – И прошипела, кивнув на маячившую впереди Володину спину: – Его сын. Наследник.
ЭТИ ПРЕКРАСНЫЕ ДАМЫ
Дом-корабль стоял в стороне от поселка, почти в лесу, и в самом деле словно плыл среди сосновых стволов, золотых и розовых на солнце. Большие окна второго этажа смотрели на восток и ловили лучи, превращаясь в слепящие пятна.
«Наверное, там мастерская», – подумала Карина, заходя последней – шустрый рыжий пес обнюхивал всех у крыльца, и неприлично было пройти мимо, не поздоровавшись с ним должным образом. К тому же как это приятно – собачьи нежности, шелковые уши, шелковый язык, мокрый нос, умная головушка! В детстве у нее был свой такой дружочек, и уж никак тогда не думалось, что ее жизнь и тем более жизнь ее ребенка может пойти без собаки…
Просторная гостиная была в зеленых и золотисто-соломенных тонах, как сад за окнами. Гости шумно устраивались на креслах и диванах, и по разговору было понятно, что все давно и хорошо знают и друг друга, и хозяина. Карина, словно в начале спектакля, стала наконец различать, кто есть кто, и кто чей муж, и кто такой Володя – хотя, что касается последнего, мужчин одного с ней роста она вообще не замечала. Чтобы оказаться ею замеченным, следовало быть красавцем брюнетом, как бывший муж, музыкальным и артистичным, или юным гением и ярким блондином, как бывший Илья. А Володя к тому же был в таких поношенных джинсах, что никак не тянул на капитана дома-корабля, и странно было наблюдать, как он по-хозяйски расхаживает и дает распоряжения насчет чая то ли домработнице, то ли тетушке по имени Зина. За хозяина дома, обставленного дорого и со вкусом, скорее можно было принять Светиного мужа Аркадия, веселого и упитанного – настоящий владелец колбасного завода и сети продуктовых магазинов и кафе. Или Романа Голубева, породистого, с интеллигентно-ироничным лицом. Кажется, он директор научно-производственного объединения, в котором работает Анин Вадим.
Тетушка с пышной чернильной прической, маленькая, толстенькая, но юркая, как хомячок, принесла чай. Он и правда оказался вкусным – с липой и зверобоем. Желающим предложили напитки покрепче, компания повеселела. Поговорили о докторе Лончинском, который перебрался в Москву, найдя работу в хорошей клинике, только вот дом никак не продаст, второе лето сдает дачникам. Обсудили, что лучше – покупать обжитой дом или строить новый. С хохотом согнали хозяйского кота, прыгнувшего прямо на стол. «Берегитесь, не вздумайте погладить! – предупредил хозяин. – Он стр-рашно любит гостей, кого смог, уже исцарапал и съел!» Посмеялись над недавним присоединением поселка Сосновый Бор к Белогорску – теперь в городе есть улица Главная, и находится она почти в лесу. Похвалили чай, коньяк, хозяина, тетушку, варенье, печенье, комнату, камин. Вспомнили о старом хозяине, захотели посмотреть его мастерскую – она же там, наверху, с большими окнами?